Античный мир «Игры престолов» - Айеле Лушкау

Актеон, настигнутый псами. Мозаика. Сайренсестер, музей Кориниум

Приступая к преподаванию книг «Игры престолов» в университете, я спрашиваю студентов об их любимых персонажах. Некоторые ответы предсказуемы: одни персонажи, например Тирион и Арья, очевидны; другие, как Кейтилин или Ходор, не совсем. Но двух персонажей не упоминает никто: Ренли Баратеон и Лорас Тирелл. Я часто ловлю удивленные взгляды, когда говорю, что эти двое – мои личные фавориты. Нетрудно понять, почему Ренли и Лорас настолько непопулярны – они далеко не главные герои и большую часть экранного времени находятся на периферии основных событий. На самом деле, когда Ренли решает пробраться на главную сцену, к его кампании в Королевской Гавани относятся снисходительно, и всерьез воспринимают ее лишь Старки. Станнис презирает саму идею узурпаторства Ренли, в то время как на стороне младшего Баратеона Лорас – милый мальчик, не обладающий особыми знаниями в политике. Кампания сама по себе просуществовала недолго и была обречена на провал, и, пока она заканчивалась при загадочных обстоятельствах, действия начали набирать такой темп, что ни у кого было ощущения, что смерть Ренли – великая потеря, за исключением двух людей, которые любили его больше всех – Лораса и Бриенны Тарт. Но что еще я говорю всем моим студентам, так это то, что у литературы и любого другого вида искусства, включая телевидение, нет достаточного количества времени или бюджета на всех второстепенных персонажей и все сюжетные линии (тогда как всегда найдется время на второстепенные сцены, изображающие секс и обнаженные тела – но об этом далее!). Согласно законам литературы, у автора совсем немного времени и места, чтобы описать мир читателю; трата ресурсов на что-то неважное не представляет особого смысла. Поэтому, вместо того чтобы воспринимать историю Ренли как лирическое отступление от основных действий, нам следует попытаться понять, какую роль она играла в контексте всей истории. Обращая внимание на мелочи и второстепенные сцены, мы на самом деле получаем возможность лучше понять литературное произведение, осознать, как оно функционирует и как взаимосвязаны различные его части.

В конце главы я хотела бы остановиться на истории Ренли и Лораса, разбить ее на составляющие и затем снова соединить таким образом, чтобы понять смысл ее присутствия в сюжете «Игры престолов» как чего-то большего, нежели короткое отступление. Фактически, история Ренли и Лораса – это вариация на очень старую тему: молодые мужчины отправляются на войну, которую не могут осознать, будучи слишком юными, и впоследствии теряют невинность. Этот мотив звучит очень современно, частично из-за большого количества книг, написанных во времена мировых войн, но берет начало в античной культуре и находит выражение в ранних эпических произведениях. На самом деле, герой, который теряет близкого друга, появился еще раньше – к грекам он, скорее всего, пришел с Ближнего Востока (мы находим параллель в «Эпосе о Гильгамеше»), и в равной степени они присутствует также и в других культурах. В то время как мотив является глобальным, книга затрагивает лишь греков и римлян, поэтому я сфокусируюсь конкретно на римской параллели для Ренли и Лораса – истории Ниса и Эвриала в «Энеиде» Вергилия, в качестве способа углубиться в разные части этой истории. Каждая из этих частей, в свою очередь, разветвляется на другие части как «Игры престолов», так и античной литературы, культуры и философской мысли. Что это за части, спросите вы? Они следующие: дуэли и спортивные игры, гомоэротизм, травма. Наложение всего этого друг на друга представляет собой еще один важный вопрос: как справиться с переходом от имитации к реальности, или, другими словами, вопрос взросления и становления личности в качестве взрослого члена взрослого общества. Ни Ренли, ни Лорас так никогда по-настоящему и не повзрослели, но если о чем-то и повествует «Игра престолов», так это о взрослении, старении и о разочаровании обоих. И именно по этой причине – внимание, спойлер! – Ренли и Лорас вообще получают время на экране: их история о любви и попытке вырасти как можно скорее в трудных условиях.

Таким образом, трагедия Ренли и Лораса как всеобщая, так и личная. Она всеобщая, потому что Вестерос – это погрязшее в непрерывных войнах королевство, и бессмысленные потери любимых случаются в каждой семье, как среди знати, так и среди обычного народа. Она личная, потому что каждая трагедия определенным образом отличается от любой другой человеческой истории. Но лагерь Ренли и преданность Лораса также находятся на пересечении личного и всеобщего, так как они представляют собой фантазию о мире, который не только невозможен, но и никогда не существовал. Молодые и красивые, они относятся к войне – или, как представляется старикам, таким как мейстер Крессен («Двадцать один год, но он до сих пор продолжает играть в свои игры» (БК)) и измученным женщинам, как Кейтилин Старк («Для них это все еще игра…») – как к игре, забаве, восхваляемой в рыцарских песнях. Это характерно для Ренли, который в детстве любил фантазировать. «Смотрите на меня, я дракон!» или «Смотрите на меня, я волшебник!» – вспоминает Крессен, когда Барристан впервые представляет нам Ренли «скачущей обезьяной», что является искусным способом обозвать кого-то животным, известным склонностью к подражанию. Своим пристрастием к игре Ренли близок Лорасу, который, по общему признанию, играет лишь одну роль – прекрасного легендарного молодого рыцаря, объекта желаний всех девушек и образца для подражания для всех мальчишек. И хотя мы знаем, что, по крайней мере, часть из этого является лишь фасадом, притворство Ренли играет важную роль во многих отношениях.

Но, как обычно бывает, истину видит женщина. Находясь в меланхоличном состоянии, Кейтилин жалеет молодых мужчин вроде Ренли. Их юность, веселье и сила долго не продлятся, говорит она, потому что «они рыцари лета, а зима между тем близко» (БК). «Зима близко», – конечно, знаменитые слова дома Старков, символ их постоянной бдительности – или, точнее сказать, пресыщенности летними удовольствиями. И в каком-то смысле сама Кейтилин является дурным предзнаменованием, неся зимние морозы этим светлым, счастливым людям. Да и она сама называет себя призраком на празднике. Для самих молодых людей, однако, эта кампания знаменует надежду и славу: «Для таких, как мы, никогда не настанет зима. Если мы падем в битве, о нас будут петь, а в песнях всегда стоит лето» (БК). Конечно, суровые реалии Вестероса представляют собой что угодно, но не песню, и Кейтилин, как всегда, оказывается права. Зима действительно приходит, по крайней мере, для Бриенны и Лораса, которым не удалось умереть и, таким образом, попасть в песни. О погибшем в конце концов Ренли сочиняют песню, с должной драматичностью исполняемую на свадьбе Маргери и Джоффри, где королева льет слезы по своей былой любви. Но нам, конечно, известно, эта песня – ложь и написана лишь для того, чтобы польстить Ланнистерам. Конечно, есть и другая песня, «Песнь Льда и Пламени», и в ней действительно говорится о Лорасе, Ренли и Бриенне и обо всех остальных – и здесь тоже приходит зима. История Лораса и Ренли – о наступлении зимы и об умирающих надеждах, и, таким образом, это подноготная всей саги – от любви Сансы к героическим песням до стандартов чести Неда и приключений Дейнерис в Красной пустоши на Востоке. Некоторые люди вырастают в скитаниях, некоторые – в суровых испытаниях войны. «Игра престолов», подобно многим эпосам Античности, рассказывает обо всем этом, а Ренли и Лорас представляют особый случай – весь мир Вестероса, представленный в песчинке Штормовых земель.