Ее тело и другие - Кармен Мария Мачадо
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Уязвимые»
Три дня подряд на всем участке ни единого преступления. Ни единого изнасилования. Ни единого убийства или изнасилования с убийством. Ни единого киднеппинга. Нет случаев изготовления, продажи или покупки детской порнографии. Нет случаев сексуальных домогательств, приставаний, нападений. Принуждения к проституции. Торговли живым товаром. Никого не щупают в метро. Ни одного инцеста. Непристойного обнажения. Преследования. Нет даже грязных звонков по телефону. И наконец в среду в вечерних сумерках мужчина присвистнул вслед женщине, идущей на встречу Анонимных алкоголиков. Весь город выдохнул с облегчением, и жизнь вернулась к норме.
«Вожделение»
Эйблер и Хенсон спят вместе, но никто об этом не знает. Лучшей партнерши, чем Хенсон, у Эйблера никогда не было. У Хенсон были и получше.
«Исчезающие акты»
– Зачем вы снова явились? – спрашивает бабушка жертвы. Бенсон и Стэйблер переглядываются и вновь в растерянности оборачиваются к ней.
– Я уже рассказала вам все, что мне известно, – говорит старуха и отмахивается от них рукой со скрюченными пальцами. Она захлопывает дверь так резко, что с перил падает цветочный горшок и приземляется на траве.
– Ты уже побывал у нее? – спрашивает Бенсон Стэйблера. Он качает головой.
– А ты? – спрашивает он ее. В доме со скрипом и скрежетом запускается пластинка Братьев Миллс[6]. «Сияй, светлячок, сияй и мерцай, мерцай!»
– Нет, – отвечает Бенсон, – ни разу.
«Ангелы»
Сыновья Эйблера круглые отличники, и им даже не требуются брекеты. Многочисленные любовники Хенсон доводят ее до все более ослепительного экстаза, с помощью клитора, с помощью вопросов, чего она хочет, да, чего она, да, чего, да да да боже да.
«Куклы»
Колокольчики звенят, звенят ночь напролет, их переливы сдирают с Бенсон кожу – во всяком случае, так ей кажется. «Быстрей, быстрей, двигайся быстрей!»
– Мне нужно поспать, – объясняет Бенсон. – Нужно поспать, чтобы я могла двигаться быстрее.
«Чепуха! Мы-то никогда не ложимся. Мы-то не спим. Мы без устали добиваемся справедливости в любой час».
– Вы не помните, как вам хотелось спать? – устало спрашивает Бенсон, лежа на нестираной простыне. – Вы же тоже были людьми.
«Нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет».
«Отходы»
Так много зарубок на изголовье Бенсон – столько успехов, столько провалов, может быть, следовало отмечать их отдельно? – дерево словно термиты изгрызли. Когда нарастает дробь на две четверти, опилки и щепки вздрагивают на прикроватной тумбочке и на ковре.
«Малолетки»
– Пятилетние убивают шестилетних, – вяло выговаривает Бенсон, кожа у нее под глазами пыльно-пепельная от недосыпа. – Люди либо чудовища, либо уязвимы, как овцы. Они – нет, мы – в одно и то же время преступники и жертвы. Так мало требуется, чтобы склонить весы в ту или иную сторону. Таков наш мир, Стэйблер.
Она шумно прихлебывает диетическую колу и старается не смотреть во влажные глаза Стэйблера.
«Эластичность»
В выходной Бенсон много смотрит телевизор. Она насыпала полоски соли на порог, на подоконники. В эту ночь впервые за много месяцев девочки-с-колокольчиками-вместо-глаз не явились.
«Испорченная»
Стэйблер массирует жене плечи. «Поговорим?» Она качает головой. «Не хочешь говорить?» Она кивает. «Хочешь поговорить?» Она качает головой. «Не хочешь говорить?» Она кивает. Стэйблер целует ее волосы. «Позже. Мы поговорим позже».
«Риск»
Эйблер и Хенсон распутывают девятое дело подряд, и капитан приглашает их на праздничный ужин со стейками и коктейлем. Эйблер глодает стейки, слишком крупные куски не лезут в горло, Хенсон опрокидывает без передышки водку с мартини. Десять. Одиннадцать. Человек в дальнем конце ресторана, поклевывавший салат цезарь, начинает задыхаться. Синеет. Другой человек стучит его между лопаток, и недожеванный кусок мяса приземляется на стол к убежденной трезвеннице, которой становится слегка не по себе.
– Я как будто двенадцать порций выпила, – говорит она, икая, хихикая. Так и есть.
Хенсон везет Эйблера домой, они смеются. В тринадцати кварталах от ресторана они вцепляются друг в друга, целуются, вываливаются из машины. Хенсон кладет руку Эйблера себе на грудь, и ее сосок твердеет.
«Гниль»
Кто-то снова и снова оставляет в мусорном контейнере вполне годные к употреблению продукты. Хенсон частенько ловит себя на том, что достает их, тащит домой, тщательно отмывает ботву. Глупость какая. До чего же странно – так переводить хорошую еду.
«Сострадание»
Стрелок отпустил всех заложников и себя тоже.
«Пандора»
Бенсон скучает без колокольчиков. В квартире так тихо. Она стоит в коридоре, смотрит на белую полоску. Осторожно касается ее большим пальцем ноги. Вспоминает, как мама привела ее в детстве на пляж, гладкий горячий песок обжигал стопы. Продвигает большой палец вперед, нарушая полоску, говорит «Ой», но на самом деле вовсе не огорчается. Девочки несутся к ней бурным потоком, словно вода по узкому ущелью. Колокольчики звенят не в лад, невпопад, радостно, восторженно, обиженно, словно улей пчел жужжит в экстазе. Щекочут ее кожу своим отчаянием. Никто никогда так ее не любил.
«Пытка»
«Мы только тебе доверяем, – говорят девочки-с-колокольчиками-вместо-глаз Бенсон. – Больше никому». Она думает, они имеют в виду Стэйблера.
«Привилегии»
Эйблер и Хенсон замечают в грязи стреляную гильзу. Замечают кровавый след рядом с дверным косяком, со стороны улицы. Переглядываются, понимая, что оба заняты вычислением расположения солнца на этой улице в момент преступления. Входя в дом, они уже знают, что арестовать надо жену. Они даже не задают ей никаких вопросов.
«Доведенные до отчаяния»
– Мертвые видят всё, – говорит Бенсон девочкам-с-колокольчиками-вместо-глаз. – Скажите мне, кто те, другие. Те – двойники. Почему у них все получается намного лучше, чем у меня и Стэйблера? Скажите мне, пожалуйста.
Колокольчики звенят-звенят-звенят.
«Обманчивая внешность»
Бенсон видит Хенсон, выходящую из участка. Брюхо сводит судорога. То же лицо – но симпатичнее. Те же волосы – но пышнее. Надо выяснить, какой косметикой она пользуется. А потом – убить.
«Превосходство»
– Ты сумасшедшая, – говорит Хенсон, пытаясь вырваться: наручники, веревки, цепи, стул. Бенсон оставляет еще одно сообщение Стэйблеру.
