Роскошная скромность - Холли Престон

То, что увидела Линда, когда они обогнули изгородь, выветрило грустные мысли из ее головы. Она словно попала в сказочное царство, где чувствовала себя Гулливером в стране лилипутов.

— Это миниатюрный город. Я мог бы провести здесь целый день. Это моя любимая остановка, — радостно объяснил Роберт.

Ну надо же! Церковь как настоящая, дома, речушка и дорога — все как на самом деле. Искусно выполненная имитация городка прошлого столетия. Вскоре они ползали на четвереньках, заглядывая в дома. Из стенда, стоящего на миниатюрной площади, девушка узнала, что город построен прадедушкой нынешнего хозяина. Он трудился над ним двадцать лет, что не удивило ее, поскольку все вокруг — от красной черепицы на крышах до часов с боем на церковной башне — было точной уменьшенной копией города.

— Здесь не хватает только людей, — сказал Роберт. — Я всегда представляю себе, как гуляю по улицам города, захожу в дома, в магазины. По-моему, никто не знает, существовал ли такой город на самом деле, или его выдумали. Когда мы с папой путешествуем, то всегда сравниваем другие города с этим, но пока еще не нашли похожего. Однажды нам показалось, что мы нашли что-то очень похожее, но все равно не тот — нет замка.

— Разве папа гуляет здесь с тобой? — спросила Линда. Мальчик взглянул на нее как-то очень по-взрослому, почти с жалостью, словно девушка сморозила что-то уж очень глупое.

— Конечно, — серьезно ответил ребенок и смущенно полюбопытствовал: — А тебе нравится мой папа?

— Он… он очень добр ко мне. — Линда ушла от прямого ответа. Непонятное волнение охватило ее. — Он разрешил мне остаться до сентября.

Нравится ли ей Филипп? Еще как нравится! Отрицать это просто бессмысленно.

— А потом что? — спросил Роберт, сидя на корточках и внимательно, снизу вверх, глядя на нее.

— Э… потом я уеду учиться, — неуверенно начала Линда. — Когда я была… была помоложе, то пошла работать, а не учиться. Теперь я хочу поступить в университет. Занятия начнутся в сентябре.

— Не могу представить, что кто-то добровольно хочет учиться, — пробормотал Роберт. — Там же будут тобой командовать.

— Только не мной! — многозначительно заявила девушка.

В его ясных голубых глазенках снова засветилась улыбка.

— Надеюсь, что нет. — Мальчик повернул голову и стал беззастенчиво разглядывать гостью. — У тебя почти что красные волосы. В доме есть большая картина, похожая на тебя. Правда, я не знаю, где она сейчас.

— Портрет? — заинтересовалась Линда. Должно быть, это портрет папиной мамы. Вот бы взглянуть на женщину, на которую она так похожа.

Мальчик кивнул.

— Я помню, он висел в доме еще до того, как меня отправили в школу. — Роберт насупился, и сразу захотелось хоть как-то развеселить его.

— Давай поищем картину, — заговорщически предложила Линда.

Мальчик сразу же заинтересовался.

— Хорошо! Мы это сделаем в день, когда пойдет дождь, — согласился он. — Мы будем искать ее на чердаке вечером в дождливую погоду, прямо как в книгах. Давай заключим договор.

Они серьезно пожали друг другу руки. А когда Линда подняла голову, то увидела, что Филипп наблюдает за ними. Выражение его лица понять было невозможно.

— Чай готов, — провозгласил он.

Линда поднялась, стряхнула травинки, прилипшие к джинсам. Роберт вприпрыжку помчался вперед.

— Что вы задумали? — осторожно поинтересовался Филипп.

— Ничего! — Девушка посмотрела на него широко раскрытыми невинными глазами. Мужчина недоверчиво скользнул взглядом по ее лицу, и в очередной раз его губы скривились в усмешке. Он взял Линду за руку. Хорошо, что хоть перестал на нее глазеть.

— За тобой трудно уследить. Тебе не кажется, что ты требуешь слишком много внимания?

— У тебя достаточно других дел, Филипп. Освободи себя хотя бы от контроля надо мной, быстро нашлась с ответом Линда.

Мужская рука крепко сжала ее пальцы. А в голосе угадывалась улыбчивая снисходительность.

— Поверь мне, я пытаюсь не обращать на тебя внимания, но ничего не получается. И хотел бы, да не могу! Должно быть, во всем виноваты твои огненные волосы — я как тот мотылек, который инстинктивно летит к пламени.

— Я не понимаю, что ты хочешь этим сказать, — твердо заявила девушка. Знал бы этот человек, как тяжело ей далась эта твердость. Предательская дрожь прошла по всему телу.

— Это потому, что ты слишком молода, чтобы понять меня, — ответил Филипп и театрально вздохнул. — Что мне теперь делать — один с двумя детьми на руках?

— Прекрати! — закричала Линда, в ее глазах сверкнула едва ли не ярость. А тот неожиданно своей рукой мягко прикоснулся к ее пылающему гневом лицу и нежно провел пальцами по щеке.

— Я пытаюсь, поверь. Но ты даже представить себе не можешь, как это трудно, — прошептал он.

Неожиданный доверительный тон смущал больше, чем привычная резкость. Девушка обрадовалась, когда они наконец подошли к кафе, где их нетерпеливо ждал Роберт. Что хотел сказать ей этот непредсказуемый человек? Как растолковать его признание? Хотя одно Линда поняла: ей нравятся прикосновения Филиппа. Пожалуй, именно сейчас следует серьезно задуматься о возвращении в Бирмингем.

— Ты что-то побледнела, Линда, — заметил Роберт, искоса поглядывая на девушку.

— Э… значит, совесть у меня нечиста, — нашлась она. Мальчик улыбнулся, поняв, что с ним шутят, и вбежал в кафе. Линда вознамерилась последовать за ним, однако Уорнер задержал ее. Он запустил пальцы в короткие рыжие кудри.

— Неужели? Насчет совести — это правда? — хмуро поинтересовался мужчина.

— Господи! Конечно же нет! — Линда попыталась вырваться, но тщетно — цепкие пальцы продолжали держать ее.

— Тогда с чего бы эта бледность? — Он откинул голову девушки назад и взглянул сверху вниз на ее лицо. Их взгляды встретились. Ах, какие же все-таки у него прекрасные глаза! Даже в гневе они хороши. Сверкающее золото, сокровище инков… А смуглое его лицо — отчужденное, худощавое, красивое лицо аскета! — Линда! — На этот раз в тоне угадывалось предостережение. Да, она забылась и выдала себя собственным взглядом. Так нельзя смотреть на мужчину! Тот все заметил, все разгадал, отсюда и этот резкий тон.

Линда ринулась было в полумрак кафе, но прежде чем она подошла к Роберту, пальцы Филиппа вновь сомкнулись на ее руке.

Как было бы хорошо сейчас снова услышать насмешку в его голосе. Но нет, совсем другим тоном он проговорил:

— Ты в порядке, Линда?

Она кивнула, послав ему слабую улыбку. Теперь уж точно спасти ее может только срочное возвращение в Бирмингем. Но, во-первых, у нее нет денег. Во-вторых, если она уедет, то не сможет претворить в жизнь один очень важный проект. А Роберт — стоящее вложение душевного капитала.