Исповедь сталинского поколения - Луиза Гагут

Не могу согласиться с доводами А. Мове о том, что надлежит принять постановление об отмене всех решений, вынесенных органами ОГПУ и НКВД. Сейчас модно, в духе времени говорить о „врагах народа“ как о жертвах культа, как о безвинных жертвах. А на каком основании делаются такие заключения? В опубликованном в 11-м номере журнала „Юность“ за 1988 год манифесте Рютина, выпущенном в 1932 г., есть такие слова: „Сталин и его клика не уходят и не могут уйти добровольно, поэтому они должны быть устранены силой“. Что бы сказал адвокат Мове, услышав подобные речи при жизни Сталина? Как должна была поступить власть с людьми, распространявшими подобные лозунги, — а?

Так вот, в 50-е годы в лагерях я слышал от „жертв сталинского произвола“ подобные „речи“. И я, как и всякий честный советский человек (и таковым я считал себя и до сих пор считаю), не скрывая, говорил, что таких людей надо ставить к стенке без суда и следствия. Я не знаю, кто и за что конкретно получал срок, но ярой антисоветчины я наслышался вдоволь, а потому считать этих людей „жертвами сталинизма“ не могу, как хотят их показать сейчас многие антисталинисты. Еще раз повторяю, что я не „сталинист“, хотя свято, как и весь советский народ, верил в Сталина, и не стесняясь петь „Сталин — наша слава боевая. Сталин — нашей юности полет. С песнями борясь и побеждая, наш народ за Сталиным идет“. Более того, вся страна буквально плакала после смерти Сталина. Это тоже никуда не денешь. И людоедом его в то время никто не считал».

Тернавский В. М. Рабочий, г. Куйбышев. «Спасибо Вам от меня и моей семьи (дочь моя по имени Стал;´на) за защиту Иосифа Виссарионовича от нападок Адамовича и ему подобных. Возмутились судом, который был перед нами разыгран по заранее спланированному сценарию. До какой низости нужно опуститься этим борзописцам, которые за тридцать сребреников готовы очернить все и вся?! Должен признать, что с помощью средств массовой информации это им удается. Но мы не складываем оружия и беремся за молодежь. На примере цеха, где я работаю, чувствуется, что молодежь к нашим рассказам стала прислушиваться. Перестают горлопанить по-газетному, задают вопросы.

Враги делают ставку на вымирание нашего поколения. Мол, пройдет еще немного времени, и некому будет бороться с их гнусной ложью. Ошибаются они, и их ошибку надо использовать».

Юрчин А. Л. Ветеран войны и труда. Мурманск. Письмо в газету «Советская культура». «Я, простой советский человек, прожил долгую жизнь и многое повидал. Но то, что я увидел и услышал вчера в документальном фильме „Очищение“, меня возмутило до глубины души. Авторы вместе с ответчиком Адамовичем и его покровителями — свидетелями при попустительстве судьи устроили суд над всем старшим поколением в лице ветерана войны г. Шеховцова И. Т. В отношении старшего поколения и истца они допустили перехлесты, оскорбления, оплевывание советского прошлого без конкретных доказательств. Белые пятна нашей истории постарались замазать черной краской. Зачем это им нужно? Полагаю, что этим самым они пытаются вытравить из сознания людей все хорошее в прошлом, приобрести себе дивиденды, вынести себя на гребень волны перестройки и внести раздор среди народа. Это очень опасная игра. Так могут поступать только люди, которые забыли, что значит производительный труд и чей хлеб они едят.

Если они тов. Шеховцова считают сталинцем — противником перестройки номер два вслед за Ниной Андреевой, то меня после всего происшедшего считайте сталинцем номер три, а всего скорее — под номером миллионным».

Кравченко Л. П. Ветеран труда, г. Куйбышев. «Очень долго искала Ваш адрес, чтобы написать Вам письмо. И вот наконец узнала его от нашего единомышленника, за что ему очень благодарна. Видела фильм по телевизору. Не могу скрыть своего чувства восхищения Вами, вашим поведением, выдержкой, грамотностью, знанием своего профессионального дела, мужеством в борьбе против целой своры людей, которые совершенно не знают истину и нашу жизнь в довоенные годы.

В 1937 году погиб мой дядя, который был арестован не знаю за что. Потом арестовали моего 16-летнего брата как врага народа. Я твердо уверена, что т. Сталин здесь совершенно ни при чем. Разве мог он знать, что какой-то дурак-следователь объявил моего брата врагом народа? Конечно, нет! Я лично написала письмо т. Сталину и бросила его в почтовый вагон. Вскоре все изменилось. Если раньше следователь не хотел разговаривать с моей матерью, то теперь уже совершенно другим тоном сказал, что они разобрались, и скоро мой браг придет домой. И действительно, он вернулся и сразу же пошел добровольцем на фронт. Вступил в партию и всю жизнь был политработником в армии. Он никогда не говорил чего-либо плохого о Сталине, напротив — все время восхищался его аналитическим умом, скромностью и умением руководить страной.

Если Вам не трудно, вышлите мне материалы о Сталине. Я клянусь их переписать и тут же возвратить Вам. Если Вам известно что-либо о внуках т. Сталина, сообщите, пожалуйста. Очень хочу быть Вам полезной в Вашей борьбе за очищение личности т. Сталина. Я горжусь Вами. Вы доказали, как были воспитаны в наше время люди, патриотизм и преданность делу Ленина — Сталина».

Перов В. А. Лауреат Ленинской премии. Инвалид Отечественной войны. Москва. «Внимательно и с болью душевной слежу за неравной борьбой, которую Вы ведете с полчищами осквернителей нашего прошлого. Подвижничество Ваше, безусловно, заслуживает уважения. После телевизионного шоу с судом по Вашему иску я, возмущенный происходившим, точнее, действиями судьи, написал письмо в прокуратуру РСФСР. Оно было переслано в управление юстиции Мосгорисполкома, откуда я получил отписку. Копию письма и отписку посылаю Вам, чтобы Вы знали, что Ваша патриотическая позиция вызывает уважение».

Из письма прокурору РСФСР. «…Но вот впервые в моей жизни я имел возможность посмотреть судебный процесс сугубо идеологического содержания: простой человек ищет защиты от произвола конъюнктурщиков объявленной перестройки и послушных дирижерской палочке средств массовой информации. Никому из ответчиков не грозят ни смерть, ни лагеря, ни даже денежный штраф. Вот она, возможность для нашей опозорившейся Фемиды быть, наконец, справедливой, юридически безупречной, равно беспристрастной по всем сторонам, послушной лишь закону и человеческой совести. Увы… миллионная аудитория телезрителей становится свидетелем неприкрытой предвзятости: ответчикам и их свидетелям разрешается десятками минут говорить не по существу предъявленного иска и даже задавать не относящиеся к делу вопросы, содержащие компрометацию истца, а истца постоянно обрывают, когда он пытается на эти провокационные вопросы ответить. И такая послушность суда „экстремистам перестройки“ производит на рядового зрителя удручающее впечатление.

Я не знаком с кодексом законов и не берусь судить о приговоре суда, но признать законной дискриминацию одной стороны и попустительство другой стороне — не могу. Истина, справедливость и порядочность вопиют о защите в любом случае — прав ли я в своих обвинениях Свердловского суда г. Москвы по иску т. Шеховцова или не прав — необходимо по телевидению, в столь же удобное для массового зрителя время, как это было 22.11.88 г., по первой программе беспристрастному юристу прокомментировать каждое выступление ответчиков и их защитников, где они говорили не по существу иска, и каждый случай затыкания рта истцу, когда он пытался ослабить пропагандистский напор ответчиков, игравших на чувствах специально собранной в суде аудитории их единомышленников.