В летописях не значится - Евгения Петроченко

Рамон, правда, не давал подходить к каждой лавке, целенаправленно отводя к каким‑то своим знакомым. Так я заполучила два зачарованных полотенца, которые сами собой сушились спустя час после использования, огромную глиняную кружку с огненных разводах и с изогнутой спиной дракона вместо ручки, мешочек сахара и пару мешочков сухого измельченного кипрея и чабреца. Привычного чая тут ожидаемо не было.

Принадлежности для умывания и мытья тоже купили у одного торговца. Мыло выглядело вполне прилично и пахло яблоком, а вот шампунь был упакован в стеклянную бутыль и запечатан сургучом. Зубная щетка была деревянной, зубной порошок был так же насыпан в деревянную коробочку.

Сын Гидеона постепенно оттаивал. После того, как я не опровергла его догадку, почему стала тёмной, он начал относиться ко мне мягче и терпеливее. А уж когда я очень быстро примерила платья и не раздумывала по часу, какое же из них оставить себе, он и вовсе сменил хмурый взгляд на просто снисходительный. Поэтому когда я купила всё, что планировала приобрести в соответствии со списком, он отвел меня к ещё одной лавке.

Сноровистая рыжая девчонка с шикарными кудрями никого не подзывала к себе. Она приветливо улыбнулась Рамону и мне и молчала, ожидая наших вопросов о товаре. А тот был хорош! Резные деревянные и костяные расчески и заколки, украшения из бусин и бисера, ленты, шкатулки, зеркала и амулеты… Здесь не было ничего ювелирного и драгоценного, но в каждую вещь вдохнули магию. Рамон разрешил выбирать всё, что душе угодно, и я принялась расспрашивать о свойствах каждого изделия. Хотелось купить всё и сразу, но я опять же одернула себя и решила не наглеть. В итоге остановилась на двух расческах: одна, деревянная, с изогнутыми зубьями, подсушивала мокрые волосы, другая же, с витой ручкой розового мрамора, делала их волнистыми, создавая не кудряшки, а небрежные локоны. Очень хотелось приобрести и невероятной красоты зеркало, которое даже в темноте мягко светилось, давая ясное отражение, но я вспомнила, что в комнате одно уже было, причем достаточно большое. Ненужные покупки мне ни к чему, а вот две чудо — расчески показались просто подарком судьбы. От таких я бы и в нашем мире не отказалась.

С этих пор улыбка с моих губ не сходила. Мы начали приближаться к выходу с рынка, остановившись у яркой входной арки с названием «Гномий ряд», чтобы прикупить у торговки пять пирожков мне в академию на вечер. Пока Рамон рассчитывался, а она заворачивала их в бумагу, я продолжала с интересом посматривать по сторонам, пока не увидела примечательного господина.

Он беседовал с продавцом у загона с лошадьми, стоя спиной ко мне, и я совсем неприлично принялась на него пялиться, ибо совершенно не понимала, какая кровь в нем течет. Длинные волосы были серыми, но не седыми, скорее уж цвета мокрого асфальта. Они были забраны в косу и перевязаны черной нитью. Широкая спина в черном сюртуке намекала на то, что господин если и эльф, то не чистокровный. Ведь у эльфов хоть и светлые волосы, но телосложение всё же худощавое. А этот совсем не был тонким, но при этом возвышался над остальными. Может, тут вообще примесь тролльей крови? Лица‑то не видно, а без него не определишь.

И тут господин, словно уловив моё желание увидеть его лицо или же просто почувствовав спиной пристальный взгляд, резко обернулся. Его глаза заметались по толпе, переходя от одного лица к другому. Не успела я отвернуться, как он уже приблизился взглядом к торговке, затем к Рамону, а после и ко мне.

Сердце замерло, словно меня поймали с поличным. Но взгляд продолжил движение, ни на секунду не остановившись на моей персоне.

Мужчина уже собрался отворачиваться к продавцу, как вдруг замер на мгновение, запоздало что‑то осознавая, а после его взгляд метнулся ко мне, безошибочно выделив меня среди толпы. Черные глаза принялись жадно всматриваться в лицо, не давая перевести дыхание. Лучше б он не поворачивался! Говорят же, любопытство наказуемо.

Незнакомец выглядел… странно. Смуглое лицо, немного раскосые глаза, четко очерченные скулы… Он походил на хищную птицу, нашедшую свою жертву. Меня прошиб холодный пот, тело качнуло, мужчина же напоминал застывшую статую, лишь глаза пристально всматривались в меня, пригвоздив к месту невидимым копьём.

И тут он сделал шаг.

Одно невыразимо плавное, скользящее движение. Боже, какая хищная птица? Это змея, приготовившаяся к броску.

Я резко отвернулась, дернула Рамона за рукав, скомандовав «Уходим! Быстро!». Он без раздумий подчинился, словно был готов к такому повороту событий. Схватил меня за руку, зашел за спину торговке, поднырнул под тент, прошел пару палаток, завернул за угол, затем ещё несколько проходов по палаткам и между ними. На мой взгляд, те стояли крайне плотно друг к другу, но мой сопровождающий выискивал какие‑то одному ему видимые щели. Дыхание участилось, руки вспотели, бок заболел, но ещё пара проходов, и мы уже вышли на неизвестную мне улицу.

Рамон шагает быстро, кликает кучера с повозкой, на ней же мчит к артефактнику, чтобы забрать мои вещи. А после сопровождает меня до самого двора академии, спросив лишь только в самом конце пути:

— Что случилось?

— Там был очень опасный человек. Он долго рассматривал меня… и, кажется, понял… кто я.

— Маг?

— Не знаю. Наверное. Он так смотрел! Словно пытался залезть ко мне в голову, — я неосознанно коснулась каффы и порадовалась, что Гидеон оказался таким предусмотрительным.

— Держись подальше от магов, — повторил Рамон слова Гидеона. — Я не знаю, от чего ты скрываешься, но единственные, кто могут тебя разоблачить, — это они.

Несмотря на пережитый стресс, я рассмеялась.

— Я буду жить среди них днями и ночами. Как мне держаться подальше?

— Не знаю, — Рамон скривился и обеспокоенно взглянул на меня. — Не общайся с ними дольше необходимого. Не дружи. И не снимай амулет ни при каких обстоятельствах.

А логово этих жутких монстров между тем оказалось перед нами. Маги сновали внутри, как пчелы в улье, и я должна приготовиться к парочке укусов.

Мой четвертый этаж более не пустовал. Пара сопровождающих в парадных зеленых мантиях показывала новеньким их комнаты. Одним из них был третьекурсник Милан, который приветственно мне кивнул. Тёмноглазая девушка восточной внешности не сводила с него глаз, и мне тоже досталась толика её немного напряженного внимания. А девчонки здесь такие же! Тоже влюбляются в старшекурсников с первого взгляда.

Эта ситуация на время приглушила поднявшуюся волну тревоги. Я уже закончила университет, и годы в нем казались мне самыми прекрасными и интересными. Лето после получения диплома было глотком свежего воздуха, долгожданной свободой от надоевших экзаменов, пар и ранних подъемов, но потом это ликование от обретенной свободы спало. Взрослая жизнь ткнула меня носом в быт среднестатического человека с не такой уж интересной работой, не такими уж веселыми и молодыми коллегами и не такими уж вечно готовыми к приключениям бывшими однокурсниками. Взрослая жизнь оказалась скучной.