Путь наименьшего сопротивления - Роберт Фритц

Одно из «правил жизни», которым нас учат, гласит: нужно иметь представление о том, как должно происходить все вокруг. Уяснив рецепт, будешь знать, что делать. В рамках подчинительно-противительной ориентации такой подход выглядит осмысленным – ведь если знать формулу, можно правильно реагировать на ситуацию. Увы, в лучшем случае вы сумеете отреагировать лишь на знакомые обстоятельства. Владеть ситуацией вы будете в той же степени, что дрессированная мышь, которую научили бегать по лабиринту. Метод всегда должен быть подчинен результату. И поскольку новый результат требует оригинального метода, ограничивать себя представлениями об образе действий крайне вредно. Это губительно для новизны и творческого порыва. Можно вспомнить слова художника Джека Била:

Я нарочно старался сохранить здоровое невежество в том, что касалось цвета. Мне хотелось чувствовать цвет интуитивно. Я ограждал себя от информации о том, что означает «теплый» и «холодный» тона, что такое основные цвета спектра… Я знаю основные принципы, потому что не выучить их невозможно, но я всегда стараюсь импровизировать, чтобы цвета всякий раз подсказывала натура.

Про Фрэнка Ллойда Райта говорили, что он никогда не впадает в зависимость от готовых решений, даже от своих собственных. В истории искусства XX века немало случаев, когда художник резко менял творческий метод. Некоторые собирали вокруг себя целые «школы», а затем шокировали «истинно верующих», переходя к чему-то иному. В музыкальном мире начала XX столетия были две главные фигуры: Арнольд Шёнберг и Игорь Стравинский. Шёнберг первым стал сочинять атональную музыку. Стравинский писал тональную музыку. Его стиль называли неоклассицизмом. Под влиянием двух гигантов сложились две школы мысли. «Ученики» писали догматические манифесты о «подлинном» будущем музыки. Приверженцы одной школы считали отсталыми композиторов, творивших в рамках другой школы. Из-за этого многие теряли друзей, а среди музыкантов ходят легенды, как люди отказывались общаться из-за разницы в убеждениях. Однако распри, кажется, не повлияли на творчество мастеров той эпохи. Сами Шёнберг и Стравинский не были догматиками. Стравинский в конце жизни шокировал приспешников тем, что начал писать атональную музыку, пользуясь двенадцатичастной гаммой Шёнберга. Шёнберг же потряс учеников, когда стал сочинять музыку в тональности си-мажор. Смысл и цель сочинения музыки для обоих заключались не в торжестве своего метода над остальными, а в творческом выражении музыкальных находок. В книге об архитекторе Р. Бакминстере Фуллере исследователь Эми Эдмондсон рассказывает, как он изобрел «октет» – восьмиугольную несущую конструкцию:

Знакомство с современной архитектурой позволяет нам зрительно представить первый «октет» Фуллера. Эта конструкция получила государственный патент США за номером 2 986 241 в 1961 году, а ведь она настолько привычна в наши дни, что кажется – дома всегда строили именно так. История зародилась еще в 1899‑м, когда малышу Фуллеру в детском саду выдали зубочистки и полусухие горошины. Он был так близорук и страдал столь сильным астигматизмом, что почти ничего не видел. У него не было зрительного опыта, свойственного ровесникам, а потому не имелось представления о кубической форме. И вот пока другие дети быстро мастерили из горошин и зубочисток кубовидные «домики», Фуллер возился с материалом и просто старался сделать что-то устойчивое. К удивлению воспитателей (один из них прожил долгую жизнь и иногда писал Фуллеру, напоминая о том случае), у него получилась конструкция из чередующихся октаэдров и тетраэдров. Так он выстроил свой первый октет – и показал первый пример того, что стало затем его жизненным принципом: революционного подхода к структурным задачам. Фуллеру было тогда четыре года.

Обучение методикам стало потребностью общества. Придуманы сотни методик похудения, наращивания волос, поднятия жизненного тонуса, построения успешных отношений, избавления от вредных привычек, выработки стиля в одежде, понижения уровня стресса, достижения гармонии. Вас научат, как открыть свое сердце, оставить позади прошлое и так далее в том же духе. Мы живем в удивительное время: нам столько всего доступно. Но многие, решая, в каком направлении двигаться, руководствуются соображениями метода, а не представлением о результате. Недавно моя приятельница в разговоре со мной рассуждала о «священной силе методики» и «благоволении высших сил к нашим начинаниям». Временами мне слышался хор серафимов и херувимов. Созидателю подобный ход мысли чужд. Когда творишь, метод подчинен цели. Никаких теорий, романтики и философии. Метод изобретается, чтобы дать результат. Вот и весь его смысл. Лучше позволить методу вырасти из вашего представления об итоге начинания. В момент, когда вы задумываете свое творение, вы понятия не имеете, как это сделать, даже если представляете себе направление поисков.

Есть структуры, в которых путь наименьшего сопротивления – возвратно-поступательный. Есть иные, где напряжение находит выход и разряжается. В рамках структуры, предрасположенной к колебаниям, вы будете повторять одни и те же движения: шаг вперед, к желаемой цели, а затем шаг назад. И так до бесконечности. Там же, где структура предполагает развязку, путь наименьшего сопротивления ведет к разряжению напряжения. Умение формировать структуры, где напряжение находит выход в форме творчества, – один из важнейших навыков созидателя. Именно такие структуры ценнее всего, так как помогают двигаться к намеченной цели. В этой главе обсудим, каким образом структура задает вектор движения. Чуть позже я объясню, как создавать структуры, которые помогут в жизнетворчестве.

Один из главных законов природы можно сформулировать так: напряжение всегда стремится к разрядке. Везде и во всем – от возникновения галактик до смещения континентов, от качания маятника до движения заводной игрушки. Все изобилует примерами простых и сложных систем «напряжение – разряжение». Они не только объясняют перемены в нас и мире, но и предопределяют то, как именно перемены будут происходить. Самая простая такая система содержит в себе один «очаг» напряжения. Эта структура предрасположена к разряжению. Скажем, натянутой резинке свойственно сокращаться, а сжатая пружина выбрасывает «лишнюю энергию», распрямившись в длину.

В тональной музыке есть акустическое явление – обертоновый ряд, когда одни гармонические структуры перетекают в другие, строго определенные гармонические структуры. Например, доминантсептаккорд[12]обыкновенно разрешается переходом в тоническое трезвучие. Если взять популярную мелодию и сыграть ее не до конца, остановившись на предпоследней ноте, то слушатель допоет ее, снимая напряжение, вызванное усечением музыкальной фразы. Даже в общении есть примеры, когда реализуется система «напряжение – разряжение». Если я спрошу, как дела, структура беседы подтолкнет вас ответить. Вопрос создает напряжение, а ответ напряжение снимает. Эта логическая конструкция известна под названием «антецедент – консеквенция», или «предпосылка – следствие». Принцип этот лежит в основе почти всех речевых актов и мыслительных процессов. Конструкции, при которых первая часть высказывания создает напряжение, а вторая его разряжает, могут принимать форму «вопрос – ответ», или «утверждение – комментарий», или «заявление – уточнение»: