Не все леди хотят замуж. Игра Шарлотты - Диана Соул

Через десять минут я уже поднималась по лестнице на самую вершину Южной башни.

Как и я ожидала, Клару, словно в сказках, которые так любила принцесса, заперли на последнем этаже. Правда, вместо дракона приставили отряд королевской охраны англикан, но тут же рядом бдели и наши воины.

– Мы так не договаривались! – раздавались гневные вопли из-за дубовой двери. Клара явно била по ней чем-то тяжелым. – Я буду жаловаться отцу! Вы не имеете права меня запирать! Где графиня Лестрейдская?!

– Ваше высочество! – Рядом с дверью стоял незнакомый старик, похожий на бульдога. На его груди красовался орден младшего советника королевы, и почтенный вельможа уговаривал Клару не буянить. – По правилам отбора вы согласились на прохождение всех испытаний. В этой комнате вы будете находиться двое суток, а затем должны представить проект…

Дальше он заученно повторял то, что я уже и так знала, но Клара продолжала биться в дверь и проситься на волю.

– Мой отец – король Франциссии! И если он узнает, то объявит войну!

– Ваш отец, – продолжал говорить старик все тем же тоном, – сегодня утром получил условия испытания скоростным вороном и дал свое согласие. Однако если вы считаете, что не справитесь, то можете попросить прекратить испытание в любой момент и покинете отбор.

Клара умолкла… За дверью послышались возня и пыхтение, а затем тихие всхлипы.

Даже мне стало жалко принцессу. Потому что именно в этот миг я отчетливо увидела, от какой доли в свое время уберег меня мой отец.

Леопольд использовал Клару. Это было очевидно. Король ни в грош не ставил чувства и желания дочери. Ведь Франциссии нужны были англиканские земли. Но беспокоило другое: Клара попросту могла не выдержать подобного обращения с собой.

– Господин, – шепотом позвала я советника, не зная его имени.

Он обернулся ко мне и нахмурился.

– Вас не должно тут быть, миледи. Это противоречит условиям испытания.

– Протестую, – возразила я на манер стряпчего. – Мне запрещено говорить с принцессой, но не с вами. Так я могу узнать ваше имя, сэр?

– Лорд Гарфилд, – с англиканской чопорностью ответил старик, поджимая губы. – Ответственный за проведение испытания у принцессы Клары.

– В таком случае для меня честь познакомиться с вами, лорд Гарфилд, – улыбнулась я, потихоньку наращивая тон голоса. Пусть Клара услышит и хоть немного успокоится.

– Зачем же вы сюда явились, графиня?

– Убедиться в безопасности принцессы, только и всего. Мне важно знать, что в эти два дня у нее будет все, что нужно королевской особе, и ее высочество не будет ни в чем стеснена.

– Тогда вам придется довольствоваться только моими словами. – Вид лорда Гарфилда сделался еще более недовольным и бульдожьим. – В комнате есть свежая вода, сменная одежда, кровать, письменный стол и бумага с принадлежностями. Ровно то, что необходимо для работы.

– Но ведь ее высочество прежде всего девушка, – возразила я. – Кроме вышеперечисленного существует еще ряд предметов, жизненно ей необходимых.

– Например?

– Зеркало, расческа, личная камеристка, в конце концов. – Я несла сущую околесицу, но понимала: Клара слушает, потому что из-за двери не раздавалось ни звука.

– Запрещено. Внутрь можно передавать только еду, и то перед этим я буду осматривать любое блюдо, чтобы ничего лишнего не попало в комнату.

Я тяжело и притворно вздохнула. Конечно же, я и не верила, что все окажется слишком легко.

– И даже Библию нельзя? Принцесса Клара очень набожна и не может уснуть без молитвы.

Лорд призадумался, я же прикидывала, как можно незаметно на полях оставить послание для принцессы.

– Библию можно. Так и быть, пожертвую для принцессы экземпляром из своей личной библиотеки, – наконец выдал “бульдог”. – А теперь будьте добры, графиня, покиньте башню. Иначе я точно засчитаю нарушение правил принцессой Кларой, и ей придется покинуть отбор по вашей вине.

Мне оставалось только скрипнуть зубами.

Что ж, не получилось прорваться через дверь – всегда есть окна. Ну или другие окольные пути.

* * *

Разумеется, той ночью я никуда не полезла.

Во-первых, если учесть, что я не спала больше суток – это было дурной идеей, во-вторых, после отравления, да еще и не разведав обстановку, – любые активные действия выглядели сущим безумием.

Поэтому, окончательно убедившись, что принцесса в безопасности, я с чистой совестью ушла спать.

А следующим днем в полдень отправилась в сад на прогулку. С зонтом, камеристкой принцессы в качестве хоть какой-то собеседницы и намерениями изучить местность вокруг башни.

– Что говорят слуги? – поинтересовалась я у почтенной женщины.

– Не могу знать, миледи. – Матильда сделала такое лицо, будто никогда и никого не подслушивала.

Ну-ну.

– А если я еще раз задам этот же вопрос? – все тем же тоном произнесла я. – Поверьте, я знаю о любимом развлечении принцессы греть уши на чужих разговорах и уж тем более догадываюсь, кто ей помогает. Так что говорят слуги?

– Ничего особенного, ваше сиятельство, по крайней мере, про испытания принцесс новостей нет, а вот про то, что вчера после бала ее величество королева Лизавета была не в духе, разговоры были.

– И что же стало причиной недовольства королевы?

– Младший сын, – без малейших сомнений выдала камеристка. – Говорят, после бала они ругались в его покоях.

– Интересно, из-за чего? – продолжала я опрос, сама при этом параллельно изучая отвесную стену южной башни.

Даже зацепиться не за что, разве что использовать несколько бойниц, оставшихся со времен последней магической войны.

Я задрала голову еще выше, посмотрела туда, где заманчиво блестели стекла комнат, в которых держали Клару. Появилась идея выложить ей какие-нибудь подсказки прямо на земле, чтобы принцесса увидела сверху. Но эту мысль я тут же отмела. Слишком заметно для посторонних глаз.

– Причину их ссоры не могу знать, графиня, но если хотите, постараюсь выяснить, – тем временем ответила Матильда, и я кивнула, давая согласие.

Слуги – камеристки, лакеи, горничные, повара, кастелянши и многие другие – это кровь и уши дворца. Они знают все и одновременно – ничего.

Конечно, никто при них не обсуждал ничего важного, их никто и никогда не посвящал в страшные тайны своих хозяев, но иногда эти незаметные люди слышали куда больше, чем им полагалось знать, а после разносили слухами и небылицы среди своих.

Моя же задача была отсеять зерна от плевел.

В то, что королева могла ругаться с Робертом, я верила, но вот причины мне были очень любопытны. Почему родная мать терпеть не может сына? Инвалидность, конечно, важный аспект, но не повод для ненависти, которая буквально сочится наружу.