Воздушный фронт Первой мировой. Борьба за господство в воздухе на русско-германском фронте (1914—1918) - Алексей Юрьевич Лашков

опускаться австрийский аэроплан и затем, упав, врезался носовой своей частью в замерзший пруд. Немедленно помощник заведующего хозяйством 2-го подвижного Московского Александринского лазарета Штандарт с санитарами лазарета и несколькими крестьянами бросился к месту падения аэроплана. Один из выскочивших летчиков выхватил револьвер, но, увидя перед собой много людей, не стал сопротивляться, и оба сдались»[364]. Позднее экипаж (офицер-наблюдатель Е. Кайзер, пилот Г. Грейер) был передан военным властям.

В начале весны 1916 г. войсками Западного фронта была проведена крупная наступательная Нарочская операция (18–29 марта) с целью разгрома двинской группировки противника и выполнения союзнического долга по максимальному отвлечению германских войск с Западноевропейского театра войны. Противовоздушное прикрытие наступавших войск обеспечивала зенитная артиллерия. О ее плотности говорит тот факт, что только в полосе наступления 2-й русской армии (район оз. Нарочь) на участке фронта в 27 км было сконцентрировано до 15 зенитных батарей. Часть из них использовалась для защиты объектов армейского тыла (железнодорожных станций и артиллерийских складов), остальные находились непосредственно в боевых порядках войск[365].

Привлечение такого количества зенитных подразделений вытекало из взглядов русского командования о возрастающей роли воздушных сил на театре военных действий. Поэтому при обороне и ходе подготовки наступления для борьбы с ними уже требовалось привлечения до 18–22 % всей легкой полевой артиллерии, имевшейся на фронте. Например, только для защиты боевого участка 38-й пехотной дивизии (19-й армейский корпус) Северного фронта в мае 1916 г. было задействовано шесть противосамолетных батарей (36 орудий)[366].

В большинстве своем в качестве зенитной артиллерии выступали нештатные батареи и взводы, сформированные в составе дивизий и корпусов для решения задач противовоздушного прикрытия войск и военных объектов. Зенитные подразделения на штатной основе имелись лишь в ограниченном количестве.

Действия авиации преимущественно носили разведывательный характер с целью вскрытия линии обороны противника, а также сети его транспортных коммуникаций.

Однако операция не получила своего развития: наступление велось в весеннюю распутицу, разрозненно, на узких участках фронта; войска вводились в бой по частям, резервы запаздывали, управление войсками нарушалось. Несмотря на неудачу, Нарочская операция оказала существенное влияние на ход боевых действий союзников во Франции.

В период проведения русскими войсками наступательной операции германская авиация вела активную воздушную разведку прифронтовой полосы, нанося одновременно бомбовые удары по коммуникациям.

15 марта над окрестностями Фридрихштадта было отмечено появление с разведывательными целями немецкого аэроплана. После открытия по нему артиллерийского огня неприятельский летательный аппарат поспешно ретировался за линию фронта[367]. 21 марта группа германских самолетов совершила облет русских позиций в районе д. Делятичи и ст. Барановичи[368]. Ранее, вблизи Болгарии, наши миноносцы потопили неприятельский пароход с грузом бензина. В свою очередь сами стали целью воздушной атаки со стороны вражеских аэропланов, сбросивших 8 бомб (без какого-либо ущерба)[369].

27 марта бомбардировке с воздуха подверглись железнодорожные станции Столбцы и Кайданово (северо-западнее Минска)[370]. На Двинском участке фронта была отмечена повышенная активность неприятельской авиации. Через день были совершены налеты на станции Полицы и Лунинец (северо-восточнее г. Пинск)[371]. 28 марта одна из наших подводных лодок, крейсируя в районе Зунгулдака (Зонгулдака, Турция), встретила и потопила турецкий пароход (направлявшийся в Стамбул), который вел на буксире несколько барж, груженных углем. Наши подводники несколько раз подходили к самому сунгулдакскому порту, где подверглись неприятельскому обстрелу, в том числе с участием гидроаэропланов[372].

В период с 30 марта по 5 апреля австро-германская авиация бомбардировала крупные транспортные коммуникации Западного и Юго-Западного фронтов, включая железнодорожные станции: Погорельцы, Полица, Антоновка, Лунинец, Ровно и Сарны[373]. При этом противник столкнулся с ожесточенным сопротивлением со стороны русской войсковой воздушной обороны.

По оценке наших специалистов, «германские цеппелины и „Альбатросы“, последнее время редко летавшие над Ригой, снова появились, но, благодаря энергичному обстрелу наших специальных батарей, они не были допущены к разведывательной своей работе над городом и, не спускаясь в сферу даже дальнего артиллерийского огня, принуждены были вернуться обратно к своим боевым линиям. Один из германских летчиков, рискнувший в районе южнее местечка Ливенгорф (южнее Якобштадта) производить разведку на более близком подъеме, был подстрелен нашей артиллерией и принужден спуститься в расположение наших позиций»[374]. Подбитый немецкий аэроплан спланировал в расположение 2-й кавалерийской дивизии. При посадке экипаж самолета (летчик и унтер-офицер) попытались бежать, но вскоре были задержаны передовыми разъездами русских войск. При осмотре летательного аппарата противника было установлено, что он поврежден шрапнельными пулями. Победу записал на свой счет личный состав взвода (прапорщик Заздравный) 5-й батареи 33-й артиллерийской бригады. За отличную стрельбу командир 21-го армейского корпуса генерал-лейтенант В.П. Широков приказал командиру дивизии представить всех отличившихся артиллеристов к наградам[375].

30 марта в районе н/п Трембовли (Трембовля, Тарнопольская губ.) нашим ружейным огнем подбит неприятельский аэроплан, совершивший жесткую посадку в тылу русских войск. Два его летчика (капитан и лейтенант) взяты в плен[376].

1 апреля экипаж воздушного корабля «Илья Муромец-II» во время бомбардировки по объектам крупной железнодорожной станции Монастержиско был атакован двумя вражескими самолетами. Они, как обычно, зашли со стороны хвоста и открыли огонь[377]. В бою погиб моторист старший унтер-офицер М. Ушаков, ранение получил поручик С.В. Федоров, которые вели обстрел неприятельских аппаратов. В обшивке воздушного корабля позднее насчитали до 40 пулевых пробоин. По докладу экипажа один из нападавших самолетов, прошитый пулеметной очередью, круто пошел на снижение. Сбитым аппаратом был «Бранденбург» из Flik.14 (пилот лейтенант Богумил Марек ранен[378], а наблюдатель хауптман фон Маккензен, сын командующего 9-й германской армией, убит)[379].

В последующие дни отмечалась оживленная деятельность авиации противника в полосе Западного фронта (к северу и югу от Полесья)[380]. В м. Ляховичи ею было сброшено девять бомб[381]. 2 апреля немецкий самолет осуществил бомбардировку ст. Замирье (железнодорожная линия Минск – Барановичи)[382]. Позднее атакам с воздуха подверглись многие участки фронта[383], в том числе станции Ровно и Сарны[384].

По мнению русского командования, «последние полеты немцы производят исключительно над линией железной дороги и особенное внимание свое останавливают над более или менее крупными станциями, прилегающими к ближнему тылу наших путей. Отсюда видно, что наиболее всего их интересуют производимые нами передвижения поездов, подсчитывая которые, а иногда и бросая бомбы в станционные сооружения и подвижные составы, они стараются предугадать нашу перегруппировку и если возможно, то и помешать успешному ее выполнению»[385].

Южнее Двинского района во многих местах было отмечено появление неприятельской авиации, местами осуществлявшей бомбоштурмовые удары по нашим военным объектам. В ночь на 4 апреля восточнее г. Барановичи передовые наблюдательные посты зафиксировали полеты цеппелинов[386]. На следующий день противник заметно активизировал свою воздушную деятельность в районе