Наизнанку. Лондон - Маша Крамб

– Понятно. Но ты ушел?

– Как показывает практика, не совсем. Мы приехали.

В отличие от Сони с Тимом, снимавших крошечную квартирку в центре, Грей жил в собственном доме. Не особняк, конечно, но очень симпатичный двухэтажный домик. Половина Изначальной Англии живет в таких.

– Возьми брелок в бардачке, – попросил Грей, пока извлекал Тима из «Форда».

Соня помогла захлопнуть дверь за братом, нажала на кнопку брелока, но не услышала характерного звука запирающихся замков.

– Это не от машины, это от дома. Открывай.

– Я была права. В каменном веке, – пробубнила девушка себе под нос.

Ожидая увидеть внутри всё что угодно, начиная от летающей мебели и заканчивая говорящей посудой, Соня была несколько разочарована: совершенно обычный дом, разве что свет включался от датчиков движения, но этим сейчас никого не удивишь.

– Грей, мне надо в… в ванную комнату. – Девушка смущенно выбрала наиболее нейтральное название.

– Вторая дверь направо.

Грей уложил Тима на диван в гостиной и пошел было на кухню, чтобы заварить им с Соней чаю. Из глубины коридора его обжег ледяной взгляд серых глаз.

– Ты кто такой? – Голос совершенно под стать взгляду.

* * *

Комтур не злился, он был в ярости. Изворотливая, как меркуренсис, девица умудрилась выскользнуть в последний момент. Как он там её назвал? Умная? Умные не переходят вдвоём. Она хоть представляет масштаб последствий? Надо известить Око. Очередного разноса Макс не боялся. В конце концов, если у него не получилось, то кто бы справился? Ареопаг может сколько угодно возмущаться и слагать свои вирши, но сами-то они этой грязной работой заниматься не будут. А значит, пусть принимают результаты такими, какие есть.

Главное сейчас – успеть к сеансу. Ограниченность связи между уровнями сильно осложняет передачу информации. Но, с другой стороны, даже при всей зашоренности Изначальных формирование канала посреди бела дня и они бы заметили. Природа разумно распорядилась: утренний канал зарождается на Изнанке, а ночной – наоборот. Такси беглецов оказалось весьма кстати.

– Сохо-сквер, – скомандовал комтур, закрывая за собой дверь.

– Но сэр, – попытался возразить водитель. Однако, едва взглянув на своего пассажира, передумал и тронулся с места.

Стоило Максу ступить на тротуар, машину как ветром сдуло. С интуицией у таксиста всё было в порядке. Темный парк, вокруг ни души. Отлично. Комтур поспешил внутрь, на ходу доставая из кармана кожаного жилета перо. Времени оставалось не больше пары минут.

Мрак лондонской ночи на долю секунды взорвался вспышкой света. Небольшой, размером с кулак. Затем глухой звук вроде хлопка, и на месте сияния началось движение, словно воздух засасывало в невидимую воронку. С каждым оборотом пространство вокруг темнело всё сильнее, хотя, казалось, куда уж темнее? И так ночь на дворе. Но этот маленький водоворот поглощал даже самые ничтожные крохи света из тех, что были поблизости. Воронка становилась всё плотнее: поднеси только руку, и почувствуешь её упругость.

Комтур не обращал ни малейшего внимания на происходящее вокруг. Он поднес перо к губам и сосредоточенно наговаривал в него отчёт об операции и дальнейшие распоряжения инсинуатам. Закончив, он прицелился и кинул перо точно в центр воронки. Повторный хлопок, и ни пера, ни черного завихрения. Лишь стук удаляющихся каблуков комтура по лондонскому тротуару.

* * *

– Я спрашиваю, кто ты такой и где моя сестра?

– Сестра? – единственное, что смог выдавить из себя Грей.

Соня (Соня ли?) наступала на Грея, всем своим видом демонстрируя враждебность.

– Да что с тобой? – парень инстинктивно пятился назад, в гостиную.

На пороге Соня замерла, глядя на лежавшего на диване Тима. Медленно опустила голову, оглядев себя с ног до головы. Остановила взгляд на руках, повертела ими. Затем резко подняла их и начала лихорадочно ощупывать лицо.

– Что за..? – слова застряли в горле. – Что со мной?

Осознание, а следом за ним и агрессия. Одно молниеносное движение, и хрупкое существо оказалось прямо перед Греем, крепко схватив его за горло.

– Что ты с нами сделал?

– Я ничего не делал, – прохрипел в ответ Грей. – Соня, что…

– Я не Соня, идиот! Я Тим!

Ужас в глазах прижатого к стене парня несколько охладил Тима. Похоже, тот и правда не знал, что происходит. Пальцы на горле медленно разжались.

– Я так понимаю, ты Грей.

В ответ лишь кивок.

– И ты не имеешь ни малейшего понятия, почему я в теле моей сестры и что случилось с ней?

– Минуту назад она была здесь.

– В смысле «здесь»?

К Грею вернулось самообладание.

– В смысле я встретил вас у перехода. Ну, я вас ждал, её ждал, – объяснение выходило несколько сумбурным, – не суть. Вы вышли из арки, твой брат, то есть ты, сразу потерял сознание, или что там с тобой произошло. В местную больницу ехать нельзя, потому что… это долго по второму разу объяснять, нельзя, и точка. Я отвёз вас к себе. Всю дорогу мы с тобой, чёрт, с твоей сестрой разговаривали об Оке.

Оба недоверчиво уставились друг на друга.

– Допустим. Почему я тогда ничего не помню?

– Откуда мне знать? Я же не архон! Слушай, – догадался Грей, окончательно приходя в себя, – похоже, это последствия перехода.

– Да неужели?

Укол прошел мимо цели.

– Я никогда об этом не задумывался, но все дела, которые мы рассматривали в Оке, все примеры… Всегда только один переходит на другую сторону. Никаких парных отправок. Нам этого не говорили, да и зачем каким-то минервалам забивать этим голову, но, видимо, двойной переход запрещён. И, судя по вам, можно предположить, почему. Хотя, – протянул Грей и нахмурился, смутное воспоминание никак не позволяло ухватить себя, – что-то такое вертится. Нет, не помню.

В отличие от сестры Тим не зацикливался на деталях и непонятных словах.

– Ладно, если не помнишь, значит, не важно. В остальном звучит толково. А если учесть, что переход открыт всего секунду, то и сама система защищает от транспортировки одного за другим. Но где гарантия, что ты только что не придумал всё это?

– Оно мне зачем? И знаешь, таскать за собой твоё бездыханное тело – то ещё развлечение!

– Бездыханное?

– Я образно.

Повисла пауза.

– Она сильно испугалась?

– Да. Но она уже в порядке. По крайней мере, была, пока ты не появился.

И снова молчание.

– Есть идеи, что с этим делать?

– Ни малейшей. Такому не учат минервалов. Да и не факт, что учат потом. В Оке строгая дисциплина. Наверняка, когда допускают до переходов, сообщают, что возможен только индивидуальный. А дальше никто не задаёт вопросов.