Поцелуй тьмы - Брендон Александер

— И что же ты сделала? — спросила Фиби с сочувствием.

— А что мне оставалось? Остановила время. Потом установила рекорд в спринте на десятисантиметровых каблуках. — Пайпер зарылась лицом в ладони. — Как я теперь покажусь на глаза Джеку?

— По-моему, он не узнает о том, что произошло, — сказала Фиби.

— Вряд ли. Когда я остановила время, его ослепила вспышка, и он зажмурился. А когда открыл глаза, я уже исчезла. Как облако дыма.

— Ты должна позвонить ему и все объяснить, — сказала Фиби задумчиво.

Пайпер подняла голову:

— Не знаю, смогу ли. Что же я ему скажу?

— Правду, — Фиби выставила перед собой руку. — Кроме того, что остановила время. Вы сошлись еще недостаточно близко, но он сможет понять и простить тебя. А если не сможет, он не стоит твоего внимания.

— Спасибо. Ты меня по-настоящему поддержала. — Пайпер вздохнула, преисполненная глубокого страдания. — Джек мне очень нравится. И каждый раз, когда мы встречаемся, что-нибудь случается.

— Но это еще не самое страшное из того, что происходит рядом с тобой, — пробормотала Фиби.

— О чем ты? — спросила Пайпер.

Фиби вздохнула, думая, что ее слова покажутся сестре безумными. Однако она знала, что Прю не разделит ее подозрений, а значит, надо поделиться ими хоть с кем-нибудь.

— Я думаю, что Робер мог наслать на Прю любовные чары.

— С чего ты взяла?

Фиби сузила глаза:

— В Новый год он сказал мне, что сделал все, чтобы привлечь внимание Прю, но дело приняло совсем не тот оборот, который он ожидал.

— Под словом «все» ты подразумеваешь любовные чары?

— Робер вылил шампанское Прю обратно в бутылку и унес ее с собой. Мне это показалось немного странным, — продолжала Фиби. — Он будто бы не хотел, чтобы его выпил кто-то еще.

— Действительно, странно, — заметила Пайпер. — Но я бы не стала обвинять Робера из-за такого пустяка.

— Понятно. Но я стала рыться в «Книге Теней» и узнала, что любовные чары насылаются с помощью зелья. И не забывай, что Прю начала целовать всех подряд именно с Нового года. Я пыталась расспросить ее прошлым вечером, но она слишком увлеклась разносчиком пиццы, — сказала Фиби.

— Что ж, если ты права и любовные чары Робера вышли из-под контроля, то надо что-то делать.

— Если Робер способен заниматься магией, значит, он принадлежит к нашему миру. И даже может оказаться колдуном, — продолжила свою мысль Фиби.

Пайпер на миг остолбенела. Поразмыслив, она возразила:

— Ты же знаешь, что могут найтись и другие объяснения. В конце концов, Робер имеет дело с антиквариатом. Может быть, ему попалась старая колдовская книга, и он решил ею воспользоваться.

— Я допускаю, — сказала Фиби. — И в таком случае мне хотелось бы увидеть эту книгу.

В кухню вплыла Прюденс, благоухающая духами. Фиби показалось, что сестра прямо выкупалась в них.

— Я только глотну кофе, — объявила она. — На работу опаздываю.

Фиби закашлялась и замахала руками:

— Тебе не кажется, что сегодня духи слишком удушливые?

— Я ничего не чувствую.

«Она ничего не чувствует?» — повторила Фиби про себя, чуть было не подавившись. А Прю преспокойно отхлебнула кофе.

— Кошмар какой-то, — продолжала она. — Нынче утром все мои духи взбунтовались. Я проверяла разные пузырьки, но так и не почувствовала запаха.

Прю поставила пустой кофейник на стол и вышла из кухни, бросив:

— Пока.

Фиби поглядела ей вслед, потом повернулась к Пайпер:

— Ты ощущаешь тот же запах, что и я?

Сестра кивнула, вытирая слезы:

— У меня все еще щиплет глаза. Не может быть, чтобы Прю ничего не чувствовала.

— Если только она не заболела или же Робер сумел воздействовать лишь на ее нос, — ответила Фиби. — По-моему, нам пора положить конец любовным чарам.

— Ты права, — усмехнулась Пайпер. — Прежде чем сестричка вызовет у нас удушье.

Вечером того же дня, спускаясь по лестнице, Пайпер услышала звук подъезжающего мотоцикла. Выглянув в окно, она вскрикнула.

— Что ты там увидела? — спросила Фиби, приближаясь.

— Ты не поверишь, но мне кажется, Прю связалась с бандитами, — ответила сестра. — С утра я еще не могла поверить, что Робер наслал на нее любовные чары, но теперь вижу: что-то действительно испортило ее вкус.

— О чем ты? — спросила Фиби и, выглянув в окно, тоже вскрикнула. — Он выглядит так, будто прямо у него на лице взорвали шкатулку с драгоценностями.

Пайпер кивнула, все еще отказываясь верить своим глазам.

Прюденс стояла напротив дома в обнимку со здоровенным детиной, выбритым наголо. На нем было столько различных цепочек и сережек, что Пайпер не могла понять, как у него уши не отвалятся. Украшения торчали в бровях, в носу, в губах…

— Где она его только откопала? — пробурчала Пайпер.

— Не важно, — ответила Фиби. — Мы должны остановить ее.

— Согласна, — ответила Пайпер.

Они с Фиби стали ждать сестру у двери. Когда Прю появилась, ее лицо не выражало ни возбуждения, ни прочих чувств, сопутствующих поцелую. Наоборот, она выглядела разбитой.

— Тебе было приятно? — осведомилась Пайпер.

— Не могу понять, — ответила Прюденс растерянно. — Теперь я хотела бы вообще перестать целоваться.

— Да ладно уж, — заметила Пайпер. — Просто тебе пора прекратить кидаться на незнакомцев.

— Знаю! — ответила Прю раздраженно. — Я пыталась все вам объяснить в парке. У меня не получается справиться с собой. — Она положила руку себе на лоб. — Я не знаю, что со мной происходит!

— Мы пришли к выводу, что Робер наслал на тебя любовные чары, — выложила Фиби.

У Прюденс расширились глаза.

— Робер? Любовные чары? Вы серьезно?

— Я тоже сначала не хотела верить, — ответила Пайпер. — Но он сказал Фиби, что сделал все, чтобы добиться твоего внимания, но у него ничего не вышло. И мы решили, что он применил… любовные чары.

— Не знаю. Но что-то жуткое действительно происходит, — заметила Прю.

— По-моему, мы должны применить против Робера ответные чары, — сказала Фиби. — Нам нужно хотя бы обеспечить тылы.

Прю покачала головой:

— Я согласна на ответные действия, но не могу допустить, что Робер — колдун. Мы с ним знакомы больше года. Кроме того, если он наслал на меня чары и они не подействовали, он вряд ли опасен.

— А возможно, не Робер наслал чары, — засомневалась Пайпер. Она принялась обдумывать другие варианты, но ничего не приходило в голову. — Кто виноват, разберемся после. А сейчас нам нужно снять с тебя чары.