Скауты в лесах - Сэмюэль Сковилль (мл.)

– Однажды, – рассказывал он, – наше племя спрятало припасы в куче дерева. Большая куча, семьдесят футов в поперечнике. И пошли на охоту. Когда вернулись, все бревна, все деревья и валежник разбросаны, еда вся пропала. Работа росомахи. Другой раз старина Ноггъяя пошел вдоль тропы, где мы ставили капканы, тридцать миль. Убил всех зверей, какие попали в капканы, а сами капканы унес и закопал. Бывает, он вламывается в хижины трапперов, все уносит: припасы, одеяла, ружья, топоры, даже дрова – чтобы трапперы умерли от голода и холода. Мой дядя, он раз видел, как два каркажу отогнали золотистого медведя[67]от мертвого оленя, а ведь старина медведь, он сам отличный боец. Ноггъяя пришел, чтобы нам навредить. Он, знаешь, посылает свой дух далеко-далеко, все слушает и слышит, когда про него говорят, и приходит. Сначала он попробует убить тебя.

– С чего ты взял? – спросил Уилл, невольно испуганный. – Он может и с тебя начать.

– Нет, – мрачно ответил Джо. – Он на тебя смотрел из-под лапы, плохое, плохое колдовство, плохой знак. Сначала он нападет на тебя, – печально закончил он.

Уилл начал сердиться.

– Слушай, ты так говоришь, словно тебя уже съели. Да в этом твоем каркажу росту-то всего пара футов в холке, я ему дам разок этой вот дубинкой – вот тут он и присядет поразмыслить о плохом колдовстве и плохих знаках!

К этому моменту мальчики обогнули скальный обрыв, по которому бежала вниз струйка со множеством каскадов и водопадиков – несомненно, исток бобрового ручья.

– Завтра, – сказал Джо, – полезем наверх. Посмотрим, где начинается ручей. Сейчас ищем сухую пещеру для ночлега.

Разделившись, они пошли в противоположные стороны вдоль скальной стены. Уилл, пройдя совсем немного, обогнул скальный выступ у разросшейся желтой березы[68]и тут же увидел вход в довольно просторную на вид пещеру, пол которой был покрыт толстым слоем опавшей листвы. Уилл нагнулся, чтобы рассмотреть пещеру получше, и тут же в нос ему ударил тяжелый мускусный запах, а из темноты раздался свирепый рык. И не успел Уилл отскочить, как из пещеры вылетело то самое странное животное, которое он видел днем. Отпрыгнув, Уилл помчался прочь со всей скоростью, какую может развить очень испуганный (и занимающийся спортом) подросток; он бежал к Джо и звал его на бегу. Он был хорошим бегуном, даже Джо признавал это, но каркажу был куда быстрее. Несмотря на неуклюжий вид и смешную со стороны подпрыгивающую походку, животное настигло Уилла, когда тот успел пробежать всего с полсотни ярдов. Уиллу показалось, что ему снится кошмарный сон. Зверь нападал беззвучно – после того первого рыка из пещеры он не издал больше ни звука. Как только Уилл повернулся к противнику, тот прыгнул, целясь в горло мальчика – точь-в-точь как тот горностай. Только теперь нападал не маленький зверек, которого можно было отбросить одной рукой. Мощный круп индейского дьявола был футах в двух от земли, а плоская голова и широкие сильные плечи – вдвое ниже. Уилл успел ударить только один раз, когда молчаливый, капающий слюной зверь прыгнул. Дубинка Уилла врезалась точно между горящих злобой глаз со стуком, который Джо слышно было за сотню ярдов; этот удар приостановил каркажу, но лишь на миг. Прежде чем Уилл успел замахнуться во второй раз, зверь прыгнул вновь. Мальчик уронил дубинку и схватил каркажу за передние лапы, надеясь удержать его до подхода Джо. Хотя Уилл, который был очень силен для своих лет, мог приподнять росомаху, но держать состоящего из стальных мышц противника было все равно что пытаться руками остановить шатун паровой машины. Руки мальчика согнулись, и он ощутил прикосновение к шее, с обеих сторон, кончиков огромных когтей. Когда свирепая морда противника вплотную приблизилась к его лицу, Уилл резко перехватил зверя, сжав ему шею. Эта тактика оказалась лучше. У него появился шанс использовать преимущество в весе. Да и руки у мальчика были значительно длиннее лап росомахи, так что, удерживая врага за шею на расстоянии вытянутой руки, он мог обезопасить собственное горло от острых когтей; хотя кожу и крепкие мышцы его голых рук эти когти рвать могли, и Уилл до пояса оказался залит кровью. К счастью для Уилла, росомаха разделяла пристрастие всех куньих к укусу за горло. Медведи и кошки, например, всецело полагаются на когти, но куницына родня, включая росомаху, считает все приемы боя, кроме укуса в горло, напрасной тратой времени. Вот и теперь каркажу пользовался лапами прежде всего для того, чтобы дотянуться клыками до горла Уилла. Мальчик, едва не сбитый с ног мощным броском росомахи, удерживал ее вес, напрягая каждую жилку своего гибкого тела. Но он уже чувствовал, что слабеет, да и обильно текущая из ран кровь лишала его сил. Он в последний раз позвал на помощь и услыхал ответный яростный вопль Джо, вылетевшего из подлеска в полусотне ярдов от места схватки. Ужасная пасть росомахи широко открылась, показав частокол белых зубов, и зверь издал тот же рык, как перед броском из логова. Сил у мальчика почти не осталось.

Он ощутил горячее зловонное дыхание на своем лице. Дюйм за дюймом его израненные руки сгибались, дюйм за дюймом приближались злобные глаза и смертоносные зубы. Уилл попытался отпрыгнуть назад, чувствуя, что больше не в силах удерживать росомаху, запнулся о корень и упал навзничь во весь рост, оглушенный. Удар ослабил его захват, руки мальчика разжались, а зверь, издав удовлетворенное утробное рычание, рванулся вперед для смертельного укуса. В тот же миг в кусты можжевельника, куда рухнули Уилл и зверь, ворвался Джо. Взмахнув своей тяжелой палицей, он нанес удар, в который вложил весь вес и всю силу гибкого загорелого тела. Острый конец «набалдашника» палицы попал точно в ухо росомахи и сквозь ушной проход врезался в ее мозг. Не издав ни звука, животное моментально обмякло, скатилось с тела Уилла и осталось лежать неподвижно.

Час спустя Уилл разлепил глаза. Он лежал в пещере, сухой и теплой, правда, воняло тут так, что он немедленно закашлялся. Его разодранные когтями росомахи руки были обмотаны влажным сфагнумом, закрепленным берестой. Перед входом в пещеру трещал костер, а подле валялся труп недавнего противника – даже в смерти росомаха была страшна; рядом лежали два мертвых детеныша кремового цвета – Джо нашел их в пещере и убил. Уилл перевел взгляд на друга, и его глазам предстало необычное зрелище. Джо сунул в самый жар большую сосновую щепку и, когда та занялась, вынул ее и с торжественным видом сжег усы на скалящейся морде каркажу. Потом он много раз обошел мертвое животное, то пятясь, то шагая вперед и все время напевая что-то на родном языке. Уилл, хотя и был обессилен, наблюдал с интересом.

– Певец ты никакой, – пробормотал он, когда Джо закончил.