Уроки обольщения - Бронвин Скотт

– Мы не можем ждать здесь. – Джонатан в последний раз попытался отговорить брата. – Твоя поездка займет час, но в бою час может показаться вечностью.

– Я знаю.

– Ты знаешь место встречи? Мы будем ждать там столько, сколько сможем. – Он стиснул руку брата. – Никакого безрассудного героизма. Ты отвезешь депешу и вернешься к нам.

Томас расхохотался:

– Я еще вас обгоню! – Он лихо развернул своего коня и вихрем умчался прочь.

* * *

Томас, нет!

Джонатан проснулся весь в поту, с отчаянно бьющимся сердцем. Даже в собственном сне он ничего не смог изменить, не сумел отговорить Томаса от шага в неизвестность.

Томас не встретился с ними в назначенном месте, хотя Джонатан ждал его значительно дольше, чем было разрешено. И это было очень непросто. Но как Томас смог бы найти их, если бы они уехали из назначенного места? И даже когда им пришлось отправиться дальше, Джонатан не был готов сдаться. У Томаса могло быть множество причин для опоздания. Самые безвредные причины – проволочки на дороге, все вокруг было забито войсками, возможно, кому-то потребовалась срочная помощь, и Томас вызвался волонтером. А возможно, лошадь потеряла подкову или захромала, и Томас не мог ехать дальше. Томас любил этого коня. И не оставил бы его погибать.

Джонатана мучили и мрачные опасения. Чем дольше не было Томаса, тем больше начинал беспокоиться Джонатан. Ему приходили в голову мысли, что коня застрелили, что он сбросил Томаса, хотя это выглядело полнейшим абсурдом. Томаса невозможно было сбросить. И именно поэтому в его голову закрадывались еще более ужасные подозрения: Томаса подстрелили, и теперь он, раненный, лежит в придорожной канаве. Томас погиб.

Джонатан выбрался из постели и налил себе бренди. Он пошевелил кочергой угли в камине, стараясь занять себя хоть чем-то, чтобы отогнать мрачные мысли. Он начинал постепенно приходить в себя после сна, сердце стучало размеренно, но мысли по-прежнему бешено метались в голове. Он до сих пор не мог поверить, что Томас погиб.

Джонатан уселся в кресло напротив камина. Уже не было смысла возвращаться обратно в постель. Он больше не уснет. И даже если бы и смог, то снова увидел бы очередной сон. Он уже привык к происходящему. За этим сном всегда шел следующий, в котором он искал Томаса, бродя по полю боя. И этот сон не был простой фантазией. Он делал это и в реальной жизни.

Джонатан прочесывал поля после боя, осматривая каждое тело, всякий раз надеясь, что следующий перевернутый солдат не окажется Томасом. Он оттаскивал раненых в полевые госпиталя, спрашивая докторов и раненых, не встречался ли им высокий темноволосый мужчина, похожий на него. Когда все его усилия не увенчались успехом, он принялся обыскивать леса и дороги недалеко от места битвы, там, где всадник, выполняющий свою важную миссию, мог попасть в беду. И здесь он тоже находил мертвых и раненых, в канавах и среди деревьев, но Томаса среди них не было.

В этих местах таилась опасность, и это, как ни странно, давало ему надежду. Возможно, Томаса захватили в плен, чтобы потом потребовать за него выкуп. Он продолжил поиски, вторгаясь на самые опасные территории. Его предупредили не отставать от английских военных отрядов, чтобы не попасться в лапы французских перебежчиков или дезертиров. Его просили подождать. Но у него не было терпения ждать, когда его брат мог быть ранен и счет шел уже не на дни, а на минуты, которые могли стоить ему жизни.

Ему следовало прислушаться к доброжелателям. Если, отпустив Томаса, он совершил первую ошибку, то сейчас он мог совершить вторую. Одинокий человек, погруженный в свои размышления, мог стать легкой мишенью, и именно это с ним и произошло.

Джонатан отпил большой глоток бренди, вспоминая. Он вернулся на дорогу, где в последний раз видел Томаса, снова пошел по ней, осматривая каждый клочок земли, и, в конце концов, был ранен в плечо ржавой пулей, и его в лихорадочном бреду отправили в Англию.

Он не помнил своего путешествия домой и даже не понимал, что его везут обратно в Англию. Его люди рассказали, что он два дня подряд метался в бреду, говоря по-французски. Это был последний раз, когда он мог с таким же мастерством говорить на этом языке, как теперь писал на нем. И это был еще один его секрет. Но ему было слишком неловко об этом вспоминать.

Джонатан проснулся в ясном уме и твердой памяти дома в Англии и пришел в страшную ярость. И как только кто-то посмел отправить его домой, разлучить с Томасом? И как он мог остаться в живых, а Томас нет? Но он знал ответ. Потому что он наследник. Возможно, Томас тоже знал этот ответ, когда выхватил у него сумку с депешей на той дороге. Его родители пережили бы смерть Томаса, но не его смерть.

Джонатан провел рукой по волосам и с трудом перевел дух. Прошло семь лет, но он не был уверен, что научился жить без него. Он даже не мог признать, что потерял брата, чтобы попытаться все начать заново. Об этом он недавно рассказал лишь Оуэну и Престону.

Он допил свой бокал, хотел налить еще, но передумал. Бренди в столь поздний час могло стоить ему завтра похмелья. Ему и так придется несладко. Он бросил взгляд на часы на каминной полке, прищурившись в сумерках наступающего утра. После бессонной ночи ему надо найти в себе силы говорить по-французски с женщиной, сбежавшей с бала после того, как он поцеловал ее. Раньше ему не приходилось сталкиваться ни с чем подобным, и теперь он не знал, как себя вести.

Он подумал было перенести урок и следующие три часа подремать в кресле. Он мог бы отправить записку с извинениями, но это стало бы проявлением трусости, и Клэр обо всем догадалась бы. Он не хотел, чтобы она подумала, что он сожалеет о поцелуе.

Когда он проснулся около девяти часов утра, чувствуя боль в шее и напряжение во всем теле, то понял, что отвертеться не удастся. Он отправится к ней и взглянет в лицо неловкой ситуации. Кроме того, ему, в конце концов, надо же было вернуться. По какой-то причине, возможно благодаря ее уникальным обучающим методикам, он делал успехи. Джонатан уже сам чувствовал, что начинает бегло говорить по-французски и его произношение становилось лучше день ото дня. Он не мог бросить все сейчас, когда после стольких лет наконец добился успеха.

Но у судьбы были свои планы. Едва лишь Джонатан принял свое решение и позвонил слуге, как ему неожиданно доставили срочное письмо от Оуэна Дэнверса, заставив его позабыть о своих намерениях.

Оуэн Дэнверс стоял перед высокими окнами, сцепив руки за спиной, в привычной позе военного человека. Джонатан сразу узнал эту позу – верный знак того, что случились неприятности.

– Надеюсь, я не испортил твое утро? – спросил Оуэн, не оборачиваясь.

– Нет, я уже встал, – напряженно ответил Джонатан. Ему больше не хотелось тянуть время и разговаривать о пустяках. – Если что-то произошло, расскажи мне. Не стоит подготавливать меня.

Оуэн наконец обернулся к нему.