В объятиях прошлого - Ливия Элиот

– И то правда!

Такого стыда ей испытывать еще не приходилось. Джина сдерживалась, пока они не вернулись в номер, и только там дала волю чувствам.

Разумеется, он не молчал.

– Ты ничего не понимаешь! Эти старухи завидуют мне, потому что их мужья старики и импотенты! – Не давая Джине вставить слово, он продолжал бушевать: – Я работаю! Делаю деньги! Откладываю, чтобы не работать до седых волос!

– Объясни, чем ты занимаешься.

– Бизнес – мужское дело, и я не собираюсь перед тобой отчитываться! – отрезал Крис.

Потом он махал перед ней какими-то бумагами, совал в лицо чековые книжки, и в конце концов она сдалась.

На следующий день он уехал рано утром и не вернулся к вечеру.

Джина решила не закрывать входную дверь на засов: может быть, он просто задержался где-то. В котором бы часу Крис ни ложился, наутро он неизменно был свеж и бодр. Казалось, он обладает неиссякаемым запасом энергии. Среди ночи ее разбудил какой-то шум. Несколько минут она лежала неподвижно, замерев от страха, потом набралась смелости и вышла в гостиную. Разумеется, никаких грабителей там не было: Крис сидел, развалившись, в кресле, с бутылкой виски в руке. На ковре валялся разбитый бокал.

– Что ты здесь делаешь?

Он ухмыльнулся.

– А ты разве не видишь?

– Где ты был?

– Занимался делами. – Крис едва ворочал языком. Джина в первый раз видела его таким пьяным.

На следующее утро она улетела в Штаты.

Крис вернулся через три дня. Без денег. И даже без вещей.

Они не разговаривали целую неделю, но он знал ее слабость и в конце концов добился прощения.

Выслушав подругу, Шилла с минуту сидела молча, глядя в окно. Потом со вздохом поднялась.

– Что ж, спасибо за откровенность.

– Ты порвешь с ним? Отменишь свадьбу?

Шилла грустно улыбнулась.

– Мне скоро тридцать. У меня нет ни мужа, ни детей. Мне не для кого жить. Ты представляешь, что такое каждую ночь ложиться в пустую постель?

Джина не нашлась с ответом.

– Когда-то я влюбилась в Саймона, – продолжала Шилла. – Я была без ума от него. Строила планы. Мы вместе их строили. Но потом на сцену вышла ты и Саймон перестал меня замечать. Я стала для него невидимкой.

Джина опустила голову.

– Знаю, ты не виновата. Виновато то, что люди называют страстью. Теперь этой соперницы у меня нет, и я не боюсь ни страсти, ни чего-то еще. Кроме одиночества. Я не знаю, почему здесь появился Крис и что ему нужно. Может быть, мои деньги. Но на них ему лучше не рассчитывать.

– Значит, свадьба все-таки состоится?

– Конечно. Жаль, тебя на ней не будет.

В ожидании невесты Крис просидел на кухне добрых полтора часа. Мысли снова и снова возвращались к Джине. Чем околдовала его эта женщина? Он попытался убедить себя, что она лишь заполнила пустоту, предложив то, в чем отказали другие, но простое объяснение не срабатывало. Голодный не может не думать о еде, но, заполнив пустоту в желудке, перестает обращать внимание на самые аппетитные деликатесы. С Джиной же получалось наоборот – его сексуальный голод только возрастал.

Было и еще одно уязвлявшее его гордость обстоятельство.

То, как Джина ушла – не разбудив его, не попрощавшись, не оставив записки, – служило дополнительным аргументом в пользу того, что она относилась к нему только как к источнику сексуального удовольствия. Странно, но именно это задевало его сильнее всего.

Джина не стала заводить будильник, и, когда проснулась, часы показывали уже половину девятого. Сдерживая нетерпение, она приняла душ, оделась, отказавшись от платья в пользу джинсов и легкого шерстяного свитера, и лишь потом набрала номер Дэниела.

– Новостей пока нет. Мистер Форстер будет через час. Вы уже позавтракали?

– Нет, не успела. Хочу приехать. Пораньше можно?

– Конечно. Кстати, здесь и позавтракаете.

Джина захватила сумку – она давно взяла за правило путешествовать налегке, – спустилась вниз и, сказав портье, что если не вернется, то предупредит об этом звонком, покинула отель.

Такси подвернулось сразу, и уже через двадцать минут она стояла у знакомых ворот. На этот раз ее пропустили сразу. Дэниел встретил Джину на ступеньках и пригласил в кухню, помещавшуюся на первом этаже и производившую двоякое впечатление: с одной стороны, близкая к идеальной чистота, современная мебель и полный набор технических средств, чему позавидовала бы любая хозяйка; с другой – ощущение невостребованности всего этого богатства.

– Так вы еще не завтракали? – спросила она, выглядывая в окно с уютным внутренним двориком.

– Нет. Я приготовлю кофе, – сказал Дэниел, но тут же досадливо поморщился и снял с ремня телефон. – Извините. – Выслушав молча короткое сообщение, он снова повернулся к ней. – К сожалению, мне придется покинуть вас ненадолго. Сами справитесь?

– Вот что, Дэниел, у нас сегодня нелегкий день, так что давайте подзарядимся как следует. Вас здесь много?

– Пять человек.

– И все мужчины?

– Нет, одна женщина.

– Хорошо. – Она посмотрела на часы. – Завтрак будет через сорок пять минут. Прошу не опаздывать.

– Есть, мэм. – Он улыбнулся, и от этой улыбки в стерильной, нежилой кухне стало как будто чуточку теплее и уютнее...

Джина приступила к изучению запасов. Холодильник был до отказа заполнен деликатесами: икрой, паштетом, несколькими видами копченой рыбы, мидиями и по меньшей мере пятью разновидностями грибов. Сыры поражали воображение. Продуктов было столько, что она вполне могла бы накормить взвод голодных солдат.

Ознакомившись с запасами, она решила приготовить лапшу с крабами, пиццу и пару салатов – благо овощей здесь тоже было в избытке.

Вскоре Джина уже полностью погрузилась в знакомый процесс, и время, заполненное привычными движениями – просеять муку, разбить яйца, смешать сливки с маслом, взбить тесто, – побежало быстрее.

Дэниел заглянул в кухню в тот самый момент, когда Джина доставала из духовки последнюю порцию печенья. На столе уже дышала жаром румяная пицца.

– Мм... Восхитительный запах, – не удержался Дэниел.

– Присоединяйтесь. Я как раз сама собиралась перекусить.

– Спасибо за приглашение. Отказываться не стану. Хотя мучное...

Она окинула его оценивающим взглядом.

– Ну, вам-то бояться нечего.

– Надеюсь, после одного раза ничего не случится. – Он легко уселся на высоком табурете. – Но каждое утро так пиршествовать нельзя.

– Спасибо. – Джина откусила кусочек пиццы. – Прелесть! Знаете, я ела все подряд, пока не вышла замуж. И ничего. Куда только все девалось. Это уж потом приходилось себя ограничивать. А сейчас садиться на диету уже ни к чему.