Смелость не нравиться. Как полюбить себя, найти свое призвание и выбрать счастье - Фумитаке Кога

ЮНОША: Именно так. Я полагаю, что существует свобода, которую можно обрести с помощью денег. Я уверен, что эта свобода больше, чем мы представляем. Действительно, все предметы первой необходимости приобретаются за деньги, и денежный оборот служит двигателем торговли. Разве из этого не следует, что обладатель громадного капитала может быть совершенно свободным? Впрочем, мне не хотелось бы в это верить. Мне определенно хочется думать, что человеческие ценности и счастье нельзя приобрести за деньги.

ФИЛОСОФ: Предположим, ты получил финансовую свободу, а потом, несмотря на огромное богатство, не обрел счастья. С какими проблемами и лишениями ты мог бы столкнуться?

ЮНОША: Во-первых, межличностные отношения, о которых ты упоминал. Я глубоко размышлял об этом. К примеру, ты можешь купаться в роскоши, но нет никого, кто любил бы тебя; у тебя нет соратников, которых ты мог бы назвать друзьями, и ты никому не нравишься. Это большое несчастье. Второе, что не давало мне покоя, – понятие «узы». Каждый из нас связан тем, что мы называем семейными, рабочими или дружескими узами. К примеру, ты вынужден жить с человеком, который тебе безразличен, или следить за перепадами настроения своего невыносимого босса. Представь: если бы ты избавился от этих ничтожных отношений, насколько бы упростилась твоя жизнь! Но человек не в силах это сделать. Куда бы мы ни направлялись, нас всегда окружают другие люди; мы общественные существа, которые поддерживают отношения с себе подобными. Теперь я понимаю, что слова Адлера: «Все проблемы – это проблемы межличностных отношений» на самом деле – великое озарение.

ФИЛОСОФ: Это важнейший момент. Давай копнем немного глубже. Что такого в наших межличностных отношениях, что мешает нам чувствовать себя свободными?

ЮНОША: В прошлый раз ты говорил о том, считает ли человек других людей своими врагами или товарищами. Ты сказал, что, когда человек может видеть в других людях своих товарищей, мир для него начинает меняться. Определенно, в этом есть смысл. Я чувствовал себя вполне убежденным, когда расстался с тобой. Но что случилось потом? Я все тщательно обдумал и обнаружил в межличностных отношениях некоторые аспекты, которые нельзя убедительно объяснить.

ФИЛОСОФ: Например?

ЮНОША: Самое очевидное – наши родители. Я никогда не считал своих родителей врагами. Всю жизнь, особенно в детстве, они защищали и растили меня. В этом отношении я искренне благодарен им. Тем не менее мои родители были строгими людьми. В прошлый раз я говорил тебе, что они постоянно сравнивали меня со старшим братом и отказывались признавать мои успехи. Они все время делали мне замечания, говорили, что я должен больше учиться, не дружить с такими-то людьми, поступить в такой-то университет, получить такую-то работу и так далее. Их требования сильно тяготили меня и определенно сковывали мою жизнь.

ФИЛОСОФ: Что же ты сделал?

ЮНОША: Мне кажется, что до поступления в университет я не мог игнорировать требований родителей. Это само по себе было неприятно, но главное – мои желания в конце концов всегда подчинялись желаниям родителей. Впрочем, место работы я выбрал самостоятельно.

ФИЛОСОФ: Раз уж ты упомянул об этом, то объясни подробнее. Чем ты занимаешься?

ЮНОША: Сейчас я работаю библиотекарем в университетской библиотеке. Родители хотели, чтобы я стал сотрудником отцовской типографии, как мой брат. Поэтому, после того как я получил свою нынешнюю работу, наши отношения стали немного натянутыми. Если бы они не были моими родителями и я мог бы считать их врагами или недоброжелателями, то не обращал бы на это внимания. Как бы они ни пытались помешать мне, я мог бы игнорировать их. Но, как я уже говорил, родители для меня – не враги. Товарищи ли они мне – это другой вопрос, но, по крайней мере, я не могу называть их врагами. У нас слишком близкие отношения, чтобы я игнорировал их намерения.

ФИЛОСОФ: Когда ты решил поступить в университет согласно желанию твоих родителей, какие чувства ты испытывал по отношению к ним?

ЮНОША: Это сложно объяснить. Я испытывал негодование, но, с другой стороны, было и чувство облегчения. Понимаешь, я мог добиться их признания, если бы поступил в это учебное заведение.

ФИЛОСОФ: Ты мог бы добиться их признания?

ЮНОША: Хватит задавать окольные и наводящие вопросы. Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Это так называемая «жажда признания». В двух словах, это главная проблема межличностных отношений. Люди постоянно испытывают потребность в признании окружающих. Если человек тебе не враг, ты хочешь, чтобы он признавал твои достоинства, не так ли? Поэтому все верно: я хотел добиться родительского признания.

ФИЛОСОФ: Ясно. Давай поговорим об одной из главных предпосылок психологии Адлера в этом отношении. Адлер отрицает потребность искать признание со стороны других людей.

ЮНОША: Он отрицает жажду признания?

ФИЛОСОФ: Нет необходимости добиваться признания от других. В сущности, человек не должен искать признания. Важность этого утверждения нельзя переоценить.

ЮНОША: Ни за что! Разве жажда признания – не то всеобщее желание, которое мотивирует людей?

Не нужно удовлетворять чужие ожидания

ФИЛОСОФ: Признание окружающих действительно приносит радость. Но неправильно говорить, что признание абсолютно необходимо. Ради чего человек с самого начала ищет признания? Или, еще короче, почему человек хочет, чтобы его хвалили?

ЮНОША: Это просто. Благодаря признанию других людей каждый из нас может ощущать свою ценность. Появляется возможность избавиться от чувства неполноценности, человек обретает уверенность в себе. Да, это связано с человеческими ценностями. Я помню, как ты упоминал об этом в прошлый раз: чувство неполноценности – это вопрос оценочного суждения. Из-за того, что я не получал признания от родителей, моя жизнь искажена чувством неполноценности.

ФИЛОСОФ: Рассмотрим знакомую обстановку. К примеру, ты собираешь мусор вокруг своего рабочего места. На это не обращают внимания, а если даже обращают, то не хвалят тебя и не выражают ни малейшей благодарности. Ты прекратишь собирать мусор?

ЮНОША: Это сложная ситуация. Полагаю, если никто не оценит мое усердие, то я перестану это делать.

ФИЛОСОФ: Почему?

ЮНОША: Убирать мусор должны все. Что будет, если я засучу рукава и сделаю это, но никто не поблагодарит меня? Думаю, у меня пропадет желание стараться.

ФИЛОСОФ: В этом заключается опасность жажды признания. Почему люди стремятся к признанию окружающих? Часто это происходит под влиянием логики вознаграждения и наказания.

ЮНОША: Логики вознаграждения и наказания?

ФИЛОСОФ: Если человек поступает правильно, то его хвалят. Если он поступает неправильно, его наказывают. Адлер критически относился к логике вознаграждения и наказания. Она приводит к ошибочному жизненному стилю, когда человек думает: «Если никто не собирается хвалить меня, то я не буду вести себя правильно» и «Если никто не собирается наказывать меня, то я могу вести себя неадекватно». Ты уже поставил цель – желание похвалы, – когда начал собирать мусор. Если никто не будет хвалить тебя, то ты либо расстроишься, либо решишь больше не делать этого. Очевидно, это неправильная ситуация.