Межпланетные истории - Стенли Вейнбаум

Оцепенение Пэт прошло – она снова была собрана и решительна.

– Немедленно опустите забрало, – приказала она, одновременно защелкивая собственную маску и указывая для пояснения своих действий в сторону стены, только что соприкоснувшейся с «живым тестом».

Автоматически выполнив приказ, Хэм взглянул в указанном направлении и обмер – такое ему еще не приходилось видеть. Миллионы капель пищеварительных соков, порожденных омерзительной слизью, уже принялись растворять металл, постепенно превращая прочные плиты в нечто напоминающее сито. Сквозь булавочные проколы тут же проникли споры грибка, и плесень принялась пожирать остатки пищи в банке, медленно расползаясь по столу.

Великолепный дом был обречен на скорое уничтожение.

Хэм заставил себя оторвать взгляд от еще одного примера безумной всеядности, царившей на планете, и посмотрел на Пэт.

– Торжественно принимаю вас в армию бездомных, – с насмешливым пафосом произнес он. – У меня тоже был дом, но его поглотила грязевая бездна.

Она протестующе взмахнула рукой.

– Американцы всегда отличались легкомыслием – ставили дома где попало, вместо того чтобы вначале выбрать безопасное место. Здесь, например, под почвой каменный монолит, и дом установлен на сваях, идущих до его поверхности, – запальчиво сказала Пэт.

– Ну и какая разница? Мой дом утонул, а ваш вскоре съедят. Результат, в сущности, один и тот же. И что же теперь вы собираетесь предпринять?

– Пусть мои проблемы вас не беспокоят, – надменно ответила Патриция. Но, понимая, что холодность не избавит ее от назойливых вопросов, скупо пояснила: – Эта биологическая станция основана на средства Королевской академии, куда я ежемесячно отправляю отчеты с прилетающим сюда челноком. Его экипаж поможет мне… Ой, у меня начисто отшибло память!..

Она в растерянности сжала руки.

– Значит, все-таки есть проблемы, – понимающе кивнул Хэм. – Не стесняйтесь, выкладывайте!

– Я вспомнила, что челнок совсем недавно был здесь, – нехотя призналась девушка. – Но ничего. Подожду.

– Да вы хоть представляете, что значит в течение месяца торчать в этом кошмаре? – возмущенно повысил голос Хэм. – У вас не будет даже крыши над головой!

Он в сердцах пнул стену, над которой неустанно трудилось поднимающееся словно на опаре «тесто», и на месте удара тотчас образовалась дыра. И поскольку девушка продолжала упрямо молчать, Хэм продолжил:

– Через десять дней начнется лето, а с ним – семидесятиградусная жара. Ни один человек не сможет выжить при такой температуре. И вы не исключение. Так что к прилету челнока от вас и ваших амбиций останется один пшик!

– Как вы смеете так говорить со мной? – воскликнула Пэт. – Я не нуждаюсь в поучениях бродяги-янки!

– И все-таки придется прислушаться к мнению опытного человека, милая барышня, – насмешливо выговорил Хэм, но тут же серьезно принялся излагать свой план: – Вам следует немедленно собрать все необходимое и отправиться со мной на запад. – Пэт возмущенно вскинула голову, но Хэм неумолимо продолжал: – До конца зимы мы доберемся до Фрэшленда – там хотя бы есть шанс уцелеть. А оттуда рукой подать до Эроса.

Закончив свою тираду, он вопросительно взглянул на девушку. Та молча принялась собирать походный мешок, засовывая внутрь необходимые в дороге предметы, в том числе и лежавший на лабораторном столе толстый блокнот с записями. Сняв с крюка у двери пару грязеходов, Пэт обернулась к американцу.

– Что ж, надо идти. Но лично я отправляюсь в Венобль, – проговорила она, так и не смягчив вызывающего тона.

– Безумная затея! – воскликнул Хэм. – Это же двести миль к югу, да еще придется преодолеть горный хребет!

– Зато там я буду среди своих! – отрезала Пэт и шагнула за порог.

3

Глядя сквозь открытую дверь, Хэм увидел, что девушка, прислушавшись все же к голосу разума, направилась не на юг, как заявила в запальчивости, а на запад – к Фрэшленду. Поскольку и он стремился туда же, ему не оставалось ничего иного, как последовать за ней. Она демонстративно игнорировала его присутствие, и поэтому раздосадованный Хэм не стал навязывать ей свое общество, шагая ярдах в сорока позади упрямицы.

Однако сюрпризы Хотленда, подстерегавшие путника на каждом шагу, заставили его отвлечься от личных переживаний и сосредоточить все внимание на дороге. Он старался придерживаться «шоссе», проложенного белесой протоплазмой после нападения на биологическую станцию Пэт, и поэтому основную опасность сейчас составляли плети Джека-Хватателя.

Невольно задерживая взгляд на хрупкой фигурке впереди, Хэм с удивлением отметил, как непринужденно ведет себя девушка в необычных условиях этого мира – словно исконный житель Венеры.

Внезапно он вспомнил, что дочь Патрика Берлингейма родилась здесь, в Венобле, и лишь спустя восемь лет впервые оказалась на Земле, поскольку получить образование на Венере можно было лишь весьма специфическое. Несмотря на то что самому Хэму тогда только что исполнилось тринадцать, он прекрасно помнил, какую шумиху подняли газеты по этому поводу:

«Основатель Венобля отправил дикарку-дочь в самый престижный Королевский колледж!»

Простые арифметические выкладки позволили Хэму определить и нынешний возраст заносчивой пигалицы – всего-то двадцать два.

Следуя друг за другом, они шли уже не менее трех часов, когда Патриция внезапно остановилась и, круто повернувшись к Хэму, потребовала оставить ее в покое:

– Я не нуждаюсь в провожатых! – гневно выкрикнула она. – Мне отвратительно ваше назойливое преследование!

– Успокойтесь, мисс, – стараясь сохранить невозмутимость и спокойствие, проговорил Хэм. – У меня и в мыслях нет навязываться вам: я просто выбираю более удобный путь.

– Если вам так удобнее, можете считать, что меня здесь и вовсе нет. Возмущенно фыркнув, она отвернулась и быстро зашагала прочь.

Их молчаливый тандем продолжал свой путь на запад еще пару часов, когда размеренное движение людей неожиданно остановила забулькавшая под ногами почва. При первых же признаках опасности они сунули ноги в лодочки грязеходов и двинулись дальше, стараясь не попадать под падающие в кипящее месиво стволы. И снова Хэм убедился, насколько девушка сноровистее его: там, где он использовал силу, она применяла ловкость.

Легко двигаясь вперед, Пэт намного опередила своего тяжеловесного спутника и вдруг резко остановилась. Хэм подумал о неразумности подобного поступка, но неожиданно понял, что с девушкой случилась беда: она отчаянно старалась сохранить равновесие, стоя на одной ноге. Хэм заторопился к ней на помощь и вскоре понял, что произошло. Ремешок правого грязехода, по-видимому, лопнул или расстегнулся, и жижа мгновенно проглотила лодочку. Теперь девушку держал на поверхности только левый башмак, но грязевые языки уже жадно вылизывали верхнюю часть бортов.

Не теряя времени на выяснение отношений, Хэм слева подошел к девушке и положил ее руку себе на плечо. Почувствовав, как пальцы судорожно вцепились в ткань комбинезона, он нагнулся и расстегнул ремешок уже нахлебавшейся грязи лодочки, готовой исчезнуть в жадной пучине.