Чудики, или Сказания о чудных деяниях - Евгений Зернов

Думали, думали. Ничего лучше не придумали, как заморский текст украсть и перепечатать. Так и сделали.

Царь Дадон ходит фраером, довольный. Теперь и его страна стала считаться современной и демократической.

И тут все стали указывать Царю, что, согласно, Вечного закона, его царский срок истек.

– Как это всего четыре года! – возмутился Царь. – Кто допустил! А ну, живо переписать.

Поменяли на 5 – красивое число. Потом одумались, исправили на 6. Пять – маловато как-то. А почему не 10, – вдруг подумали. 10 – тоже красивое число.

– Не больше двух сроков? – негодовал Царь. – Зачеркните, напишите: «Не более двух жизней подряд». Так вернее.

Вечный закон стал множиться поправками.

Пошла волна укрупнения регионов – снова поправки. Вначале Калач с Бобруйском в один край объединили. Затем Торжок с Мышкиным. Потом вообще всех к столице присоединили.

Дальше принялись ветви власти в один веник связывать. Верховный суд с высшим судом объединили. Все равно никто понять не мог в чем между ними разница. Затем слили Прокуратуру с Культурой – тоже названия сходные.

А вот премьер-министра и председателя правительства, наоборот, на разные должности развели. Чтобы раздвоения личности не возникало.

В итоге поправок стало так много, что к тонкой книжице Вечного закона прилагался отдельный том Истории Изменений.

Однажды Царя спросили:

– Как же так?

– Главное, – ответил он, – не в том, что там пишется. И не в том, исполняется ли он. Главное в том, что Вечный закон есть. И уже это ставит нас в ряд современных состоявшихся государств. И я как гарант Вечного закона – гарантирую его наличие, но не содержание. Что я с успехом и делаю.

Однажды Царь Дадон, словно какой-нибудь Тесей, попал в лабиринт Минотавра.

Он блудил по темным сырым коридорам и слышал отзвуки глухого ужасного рева.

Иногда ему попадались другие пленники лабиринта.

Царь Дадон жаждал совершить подвиг и убить этого злополучного монстра. Поэтому он спрашивал у всех встречных:

– А какой он, этот Минотавр?

– О, это страшное чудище, – ответил первый встречный. – Чудики гибнут от одного взгляда на него.

Царь Дадон с некоторой опаской пошел по лабиринту дальше. Ему было жутко, но он помнил, что народ чудиков ждет от него подвига. Только подвиг поможет ему удержаться на троне.

Второй встречный сказал:

– Если Минотавру подсыпать в еду снотворное, то таким образом его можно усыпить. А потом делай что хочешь.

Царь Дадон нащупал у себя в кармане мешочек со смертельной отравой и двинулся еще дальше.

Третий встречный сказал:

– Минотавр падок на деньги. Его легко можно подкупить. Особенно ему нравится, когда в него швыряются толстыми пачками зеленых денег. Тогда он просто млеет и становится почти ручным.

Царь Дадон снял с себя рюкзак и еще раз убедился, что он туго набит пачками зеленых денег. И смело пошел дальше.

Четвертый встречный спросил:

– Ты умеешь дружить? Если ты добрый, то ты сможешь подружиться с Минотавром. И потом незаметно перевоспитать его.

– Да, я строгий, но добрый, – подумал про себя Царь Дадон. – Добрее меня нет никого на белом свете. Я убью любого, кто скажет, что я не добрый.

Пятый встречный сказал:

– Минотавр ужасен. Но к нему можно привыкнуть. Ко всему на свете можно привыкнуть. Даже к самому злу. Надо просто примириться и жить вместе с ним.

Шестой встречный сказал:

– Разве ты не знал? Чудовища не существует!

– Как не существует? – удивился Дадон.

– А вот так. Это миф для устрашения простых чудиков. Испуганным народом управлять легче всего. Рев, который ты слышишь – это искусная имитация, созданная для поддержания веры в существо Минотавра.

Эта мысль поразила Царя Дадона. Но все же он проделал такой длинный путь, что поворачивать назад было поздно. Он решил пойти до конца.

Седьмой встречный сидел в самом центре лабиринта.

– А где же Минотавр? – воскликнул Царь Дадон.

– Где? – удивленно взглянул на него седьмой встречный. – Да вот же! Разве ты не видишь? Ведь ты сам – и есть Минотавр. Это – ты!

Однажды Царю Дадону приснился кошмарный сон.

Что его охрана и прислуга разбежались, и остался он совсем один. В огромном пустом дворце.

Стоит он посреди большого кабинета. Тишина вокруг.

Только слышно – кап-кап-кап. Гулко падают капли. Это в ванной протекает кран.

– Починить бы, – подумал Царь и осторожно зашел в ванную.

Из крана капали крупные ржавые капли.

– Что я, не мужик, что ли? – воскликнул Дадон и энергично засучил рукава. Засучить-то засучил, а что делать дальше – ума не мог приложить.

Он подошел к крану, повертел его из стороны в сторону. Потом попеременно включил горячую и холодную воду. Раковина быстро наполнилась светло-коричневой жижей. Видимо, слив был засорен и вода почти не стекала.

Тогда Царь полез шарить по полочкам в поисках какого-нибудь гаечного ключа. Шарил-шарил, ничего подходящего не нашел среди бесчисленных мазей, лосьонов, кремов от морщин и шампуней.

– Дай, – думает тогда, – закручу кран посильнее. – Может, хоть капать перестанет.

Потянул кран потуже. Потом еще потуже. Потом –р-раз, и сорвал резьбу. Дала о себе знать спортивная подготовка. Горячая ржавая вода потоком захлестала из крана.

Царь бросился туда-сюда. Что делать? Сердце бешено заколотилось. ЧП! Где хваленый Боярин по Чрезвычайным Ситуациям? Где он? Царь схватил полотенце и попытался обвязать им носик крана. Куда-там – только ошпарился.

Царь поскорее выскочил из ванной и захлопнул дверь.

Что делать?

Он подбежал к тумбочке и передвинул ее так, чтобы забаррикадировать дверь в ванную. К тумбочке приставил кресло, торшер и три резных стула.

Письменный стол из красного дерева был настолько тяжелый, что Царь Дадон не смог его пошевелить.

После этого Царь перевел дух. Выхватил из кармана сотовый телефон, чтобы позвонить – связь отсутствовала. Бросился к столу – настольный телефон тоже молчал.

А у двери ванной уже образовалась маленькая ржавая лужица, которая на глазах растекалась по дорогому паркету. От нее верх исходил легкий пар.

Царь истошно завопил и помчался по лестнице на второй этаж. Ступени старчески скрипели. На втором этаже было мрачно. Царь побежал выше и с испугу добежал до чердака и выскочил на крышу, где находилась вертолетная площадка.