Кто спасет заложницу? - Екатерина Вильмонт

– Ну, пожалуйста, вызовите кого-нибудь изредакции! – взмолилась Маня.

– Главного редактора? Ага, щас! Пошли вон отсюда!

– В чем дело, Михеич? – подошел к охранникунемолодой мужчина в поношенном джинсовом костюме.

– Да вот, Михаил Львович, какие-то огольцы в редакциюрвутся. Гоню их, гоню, а они…

– Ребята, вы к кому?

– К кому-нибудь… Нам нужна помощь, вернее, не нам, авашему сотруднику Юрию Денисову… – встав на цыпочки, шепнула ему на ухо Маня.Он почему-то внушил ей доверие.

У Михаила Львовича удивленно округлились глаза.

– А почему ты шепчешь? – тоже шепотом спросил он.

– Я боюсь, что нас могут услышать…

– А что случилось с Юрой?

– Это долгая история…

Михаил Львович посмотрел на часы, вздохнул и сказал:

– Ладно, пошли в сквер, там поговорим…

Но день был солнечный, и ни одного свободного места наскамейках не было.

– Пошли ко мне в машину, там спокойно поговорим.

Они уселись в синий «ниссан».

– Ну, выкладывайте.

– Понимаете, Денисов сейчас в командировке… – началГошка.

– Знаю.

– Извиняюсь, дяденька, – перебил их Леха. – Авы кто?

– То есть как?

– Ну, вы сотрудник газеты?

– Да, представь себе… Я заведующий отделом… Хотя вот,посмотри мои документы, осторожный ты мой!

И он протянул Лехе редакционное удостоверение.

– Ага, спасибо.

– Удовлетворен?

– Ага!

– Ну, так в чем дело?

– Вы хорошо знакомы с Денисовым? – спросил Гошка.

– Не могу сказать, что мы такие уж неразлучные друзья,но знакомы лет Двадцать. Юра – отличный журналист, и я подозреваю, он влез вкакое-то опасное дело. Так?

– Видимо, да…

И они все рассказали Михаилу Львовичу. Тот глубокозадумался.

– Н-да, история не для слабых… Хотя, конечно, все можетоказаться просто странным стечением нелепых обстоятельств, такое бывало в моейпрактике неоднократно.

– Это как? – полюбопытствовал Леха.

– А так, что на первый взгляд все выглядитподозрительно донельзя, просто сплошной криминал, а потом вдруг выясняется, чтовсе живы-здоровы, целы и невредимы, просто у одного колесо не вовремя спустило,у другого отключили телефон, третьей вожжа под хвост попала, и она решилапомотать своим близким нервы…

1 – И это вы про Надю? – спросила Маня.

– Да нет, это я кое-что из своего личного опытавспомнил… Однако просто отмахнуться от ваших подозрений я не могу. Есть у меняодна мысль… только я должен кое-что утрясти. Вот что мы сделаем, вы часочекпогуляйте, а потом ждите меня у памятника Пушкину. Я что-нибудь придумаю. Идет?

– Да, спасибо!

– Значит, договорились. Через час или, для верности,через полтора.

– Хорошо!

На этом они расстались.

– Мне он понравился, – произнесла Маня.

– Чего там тебе понравилось? – хмыкнулЛеха. – Обычный жлобяра.

– Почему это он жлобяра? – удивился Гошка.

– – Мог бы, между прочим, нас в редакцию пригласить.

– Дурак ты, Шмакодявый, – фыркнула Маня. – Онже не хотел привлекать к нам внимание. Мало ли кто может услыхать наш разговор…

– А вдруг он самый вредный и есть? Может, он нас первыйи заложит!

– Почему? – испугалась Маня.

– Да мало ли… Я теперь никому не доверяю…

– Но тогда за каким чертом ты сюда приперся? –разозлился Гошка, который терпеть не мог подозревать всех и каждого.

– За компанию.

– Ну, если просто за компанию, то вполне можешь простопроваливать…

– Гуляев, ты чего бесишься?

– Хочу!

– Перестаньте! Сию минуту перестаньте! –накинулась на них Маня. – Нашли время ссориться, дураки!

– Да ладно, никто не ссорился, – примирительносказал Леха. Мы все нервничаем. Из-за очкастой этой стервы барахлят чего-тонервы!

– Ну, Шмаков, ты совсем спятил, – засмеялсяГошка. – У Мани, можно сказать, хлеб отбиваешь.

– Надо ж кому-то стишата бацать, она чего-то бастует,ну я и… Между прочим, если окажется, что очкастую никто не похищал, я ей личнои собственноручно набью морду, хоть она и девчонка. Можно сказать, раскровяню!

– Влюбился, что ли? – как бы мимоходомпоинтересовалась Маня.

– Кто? Я? Влюбился? Да ты что, Малыга?

В кого там влюбляться? Одни очки, больше ничего! Очень надо!

Леха так негодовал, что и Гошка, и Маня совершенно уверилисьв том, что Надя произвела-таки на Леху неизгладимое впечатление.

– Пошли, что ль, мороженого схаваем, – предложилон вдруг. – Сегодня уже жарко!

– Согласен! – откликнулся Гошка.

Они купили три эскимо.

– Кушай, Леха, эскимо, может, все пройдет само! –выдала вдруг Маня.

– Начинается! – простонал Гошка. – Это какзараза…

– Дело вовсе не в заразе, а в Алехином экстазе!

– Маня, умоляю! – закрыл глаза от ужасаГошка. – Что ты несешь?

– Ты чего там про экстаз какой-то лепишь, Малыга?Офонарела совсем?

– По-моему, мы уже все офонарели, – тихопроговорил Гошка. – Значит так, если вы оба сейчас не заткнетесь, я простопошлю вас ко всем чертям и буду один заниматься этим делом!

– Зачем тебе, Гуляев, одному-то? Ты позови на помощьлучшую подругу Тягомотину! Во будет дело! Тогда и вспомнишь нас с Малыгой! Ох,хочу ихние стишки слушать! Ох, хочу ихние нескучные рожи видеть…

И он так уморительно показал обычное для Тягомотинывыражение лица – постное, с поджатыми губками, что Гошка не удержался ипрыснул. Маня тоже расхохоталась, и мир был восстановлен.

В назначенное временя они уже стояли у памятника.

– Смотрите, идет! – воскликнула Маня, издализаприметившая Михаила Львовича. – Он не один, с ним еще какой-то парень!

Действительно, Михаил Львович привел с собой молодогочеловека, похожего на студента-отличника. Высокий, красивый, с черными каксмоль кудрями.

– Вот, друзья, познакомьтесь, – сказал Ми хайлЛьвович, – это Карен. Он вам поможет разобраться во всей этой истории.Энергия у него бьет ключом, голова отлично варит, к тому же он очень дружен сДенисовым. Прошу любить и жаловать. А мне пора бежать. Дел невпроворот. –И с этими словами Михаил Львович быстро удалился.