Час джентльменов - Дон Уинслоу

Джилл Томпсон, двадцать один год, студентка университета Сан-Диего, подрабатывает баристой в «Старбакс». В ночь убийства вместе с подружкой Мариссой Лопес гуляла по клубам на Гарнет-авеню.

Марисса познакомилась там с каким-то парнем, а Джилл осталась одна.

Прогуливаясь к западу по Гарнет, она заметила мужчину, который направлялся на восток и перешел дорогу, чтобы попасть на парковку.

Затем из переулка вышли эти четверо. По-моему, здорово бухие. Один из них подошел к мужчине и ударил его. Тот упал. Потом они залезли в машину и уехали. Я подошла к мужчине, он лежал без сознания. Я набрала со своего мобильного 911, но, видимо, было уже поздно.

Простые, откровенные слова. И полностью совпадают с показаниями других свидетелей, какими бы сомнительными они ни были.

Джилл Томпсон дала полиции точное и подробное описание внешности и одежды Кори и затем на опознании выбрала его из числа других похожих мужчин как человека, который ударил Келли Кухайо.

Вторым свидетелем был Джордж Поптанич, сорокачетырехлетний таксист, в ночь убийства стоявший на парковке близ места трагедии. Дело обычное — там всегда останавливались таксисты, дожидаясь распоряжений диспетчера, чтобы отправиться подбирать по барам чересчур надравшихся посетителей.

Поптанич сидел в такси, когда услышал, как слева от него из переулка вышла «Команда Рокпайл». Он заметил одинокого пешехода, так как подумал, что тому может понадобиться такси. Затем он увидел, как один из «панков» подошел к пешеходу и повел себя «агрессивно». Он начал было вылезать из машины, чтобы помочь, но не успел — один из подростков уже ударил мужчину по лицу. Поптанич закричал на них, но «панки» запрыгнули обратно в машину. Поптанич запомнил номер автомобиля, записал его в тетрадь и вызвал 911. Затем подошел помочь девушке, которая подбежала к потерпевшему. К этому моменту из баров уже начали выходить люди.

Полицейский патруль перехватил «Команду Рокпайл» через пять минут, на пути в Ла-Хойю.

Поптанич также опознал Кори как парня, который ударил пешехода.

Вдруг раздался стук в дверь.

Бун открыл ее и увидел Дэйва.

— Как насчет ужина? — спросил он.

В руках Дэйв держал гарпунное ружье.

Спустя сорок пять минут друзья прыгнули в воду близ бухты Ла-Хойя.

Бун нацепил маску с фонариком и трубкой, ласты и собственное гарпунное ружье. Теперь они вместе с Дэйвом (в аналогичном облачении) поплыли к подводным пещеркам — вышеупомянутым «дырам», благодаря которым этот район, по крайней мере по версии Буна, получил свое название.

Пещерки и подводные дыры хороши в том числе и тем, что в них водится рыба.

Плыть было приятно — в эту мягкую ночь вода была слегка прохладной и освежающей. Большую часть года ныряльщики из-за холодных глубинных потоков носят гидрокостюмы, но в августе еще можно обойтись обычными плавками.

Ночная охота — отличное занятие, открытием которого все обязаны группе дряхлых столетних старцев под названием «Клуб скребущих дно». Эти старички, ветераны Второй мировой войны, тонули на кораблях, падали в самолетах, пережили высадки вражеского десанта и, вернувшись домой в Сан-Диего, поняли, что жить не могут без регулярных порций адреналина в крови. Поэтому они начали заниматься фри-дайвингом, исследуя подводные пещеры бухты Ла-Хойя.

А если тесные пещеры, буйные волны и коварные течения кажутся вам недостаточно опасными, представьте, что до этого единственными существами, выходившими на охоту под водой, были белые акулы. Этих монстров привлекала их любимая еда — морские львы, на которых дайверы в своих гидрокостюмах чертовски похожи.

До появления Клуба подводная охота в Сан-Диего была запрещена, но затем законодатели решили, что раз уж каким-то идиотам с железными яйцами хочется выступать приманкой для акул, пусть выступают. Не так давно Клуб был распущен по причине дряхлости его членов, но Бун и Дэйв считали себя продолжателями столь славного дела храбрых и глупых.

А еще охота — это бесплатная еда.

«Халявная еда всегда вкуснее обычной» — так звучал один из догматов космологии Дэйва, и Бун не мог с ним не согласиться. Все-таки во вкусе еды, за которую ты не выложил ни цента, есть что-то особенное.

И вот Бун с Дэйвом поплыли к пещере, в которой, как они надеялись, будет полно рыбы. Бун плюнул на свою маску, протер стекло и плотно натянул ее на лицо. Сделав пару кругов, он нырнул.

Фри-дайвинг называется так потому, что для него не нужно обычное дайверское оборудование — а именно баллоны с кислородом. Ты просто задерживаешь дыхание как можно дольше и ныряешь как можно глубже, стараясь при этом оставить в легких запас воздуха, чтобы успеть вернуться обратно. И у Буна, и у Дэйва были сертификаты профессиональных аквалангистов, но летними вечерами гораздо проще залезть в воду и нырнуть без всякого снаряжения.

Бун включил фонарик и поплыл ко входу в узкую пещеру. Он покрутил головой, освещая окрестности, но вокруг не было ничего интересного, одна мелкая рыбешка. Он выплыл на поверхность, глубоко вздохнул и нырнул снова.

Где-то в пятидесяти футах от него болтался Дэйв, изучая трещину в рифе. Занимаясь дайвингом, всегда надо держаться в пределах видимости друг от друга, но не подплывать слишком близко — никому ведь неохота застрелить по ошибке своего же напарника.

Вдруг краем глаза Бун заметил какое-то движение. Повернувшись к расщелине в подводной скале, он увидел, как кто-то вплыл в пещеру, оставив после себя россыпь пузырьков, засиявших в свете фонаря. Подплыв поближе, Бун ощупал расщелину. Узкая, но пролезть можно. Повернувшись боком, он втиснулся в щель.

Внутри расщелина переходила в небольшую пещерку, в глубине которой плавал туда-сюда желтохвостый тунец. Бун почти задыхался — в груди стало совсем тесно, и он почувствовал легкую панику, всегда охватывающую его при нехватке кислорода. Он заставил себя расслабиться и подплыл еще ближе к рыбине. Вскинув ружье на плечо, Бун нажал на курок и выстрелил. Гарпун попал рыбе под жабры. Секунду-другую тунец яростно метался из стороны в сторону, но наконец затих. В воде повисло кровавое облако. Бун подтянул к себе шнур и поднял рыбину.

Пора плыть обратно.

Бун повернулся и направился к выходу.

Вот только найти его он не смог.

Неприятно.

Сверху выход просматривался отлично, а вот снизу, да еще при плохом освещении… Пытаясь нащупать расщелину, Бун почувствовал себя последним идиотом. Какая нелепая, дурацкая смерть, думал он, стараясь не торопиться и не дергаться, как бы ему ни хотелось обратного.

Но выхода он так и не увидел. И не нащупал.

Тогда Бун начал слушать.

Небольшие волны плещутся в пещере, разбиваясь о скалы, и вода, выливаясь в расщелину, тихонько шумит. Застыв, Бун прислушался — наконец он уловил еле слышный шелест и поплыл на него.