Павел Дыбенко. Пуля в затылок в конце коридора - Владимир Шигин

Рыков: Надо быть последовательными и сказав «а», надо говорить «б». Ситуация в стране такова, что развязка будет быстрой.

Бубнов сказал Егорову: Коллективизация, голод, недовольство, будут стихийные выступления против власти.

Бубнов сказал Егорову, что Германия объективно заинтересована в правых, СССР ее союзник против Франции и программа правых должны импонировать немцам. Надо находить программные перспективы с германским рейхсвером о формах поддержки, о компенсации после прихода к власти. В курсе этого разговора был и Буденный, кроме той части разговора, где говорилось о связи с немцами. Егоров это скрыл от Буденного. Егоров советовался со мной, и мы решили, что так и надо делать.

Егоров сказал: Буденный не такой «тонкий» человек, чтобы понять необходимость этого. Это его может только отпугнуть от нас. Для нас не достаточно того, чтобы с нами и ведет за собой группу конников".

Изучая дело Дыбенко, я обратил внимание на то, что следователь не особо заострял вопрос на многочисленных прегрешениях Дыбенко в Средней Азии. Павел Ефимович без принуждения рассказывал и о "Великом Туркестане" и своих общих планах с тюркским националистом Ходжаевым. Делал он этого, скорее всего, потому, что просто не знал, какой информацией располагает против него следствие. В данном случае выход был один — рассказывать все, что имело место быть в действительности, напирая при этом на свои былые революционные заслуги, полное признание и осознание своей вины. Удивительно, но следователей совершенно не заинтересовал и откровенно преступный приказ Дыбенко о расформировании Красноводского боевого участка, да и многое другое. Почему? Да потому, что Павел Ефимович накуролесил столько, что для того, чтобы разобраться во всех его делах, нужно было очень много времени. А времени у следователей было мало, в камерах сидели десятки таких же "революционеров", как Дыбенко с которыми надо было разбираться, и чем быстрее, тем лучше.

При этом в "среднеазиатской эпопее" Дыбенко следователей привлек, казалось бы, на первый взгляд, весьма незначительный эпизод. Итак, в один из дней допросов следователь неожиданно задал Дыбенко весьма странный вопрос:

— Следствие располагает данными, что Вы снова связались с американцами".

Думаю, что этот вопрос заставил Дыбенко содрогнуться, так как сама его формулировка говорила, что следователь не только держит в памяти его показания относительно контактов с американцами в Одессе в начале 20-х годов, но помимо знает кое-что еще.

Ответ Дыбенко: "В 1929 году в Среднюю Азию приехал со специальной миссией американский инженер Девис со своим секретарем и переводчиком. Он имел задачу сделать заключение о системе постройки ирригационной сети в долине реки Вахи и о возможности выращивания в Таджикистане египетского хлопка. Я предоставил Девису вагон командующего Среднеазиатским военным округом, в котором ехал и я. Таким образом, несколько дней до Сталинабада я имел возможность быть вместе с Девисом. Следователь: Девис был осведомлен о Ваших отношениях с Холеном?

Дыбенко: Да. Когда мы остались вдвоем в моем спальном купе, Девис заявил, что когда он выяснил, что ему предстоит побывать в Средней Азии, он обратился в одно правительственной учреждение в САСШ (так в России ранее именовали США — В.Ш.) и ему предложили связаться со мной. Я выразил крайнее недоумение этому обстоятельству, и спросил, откуда меня знают в «американских правительственных учреждениях» и зачем ему нужно связываться со мной. Девис в ответ сказал, что мистер Холен сообщил своей администрации в Вашингтоне о том, что я, Дыбенко, был весьма любезен и оказал некоторые услуги в свое время американцам. Я понял, что Девис является американским разведчиком, как и Холен. Однако я вначале не решился признаться во всем Девису и ответил ему, что я готов к его услугам, хотя и не понимаю, о чем идет речь. Девис пожал плечами и сказал: «Подумайте, мистер Дыбенко, счастливый случай дал Вам возможность так удачно встретиться, и без риска разговаривать. Не упускайте этого случая, и мы будем полезны друг другу».

Уже на следующий день в продолжение наших разговоров Девис доказывал мне, что в Америке рабочий класс находится в хорошем положении и что в СССР положение трудящихся значительно хуже. Я вначале возражал ему и привел в пример свою родную сестру, жившую в Америке в городе Детройте в 1911 года, которой после гибели мужа на заводе Форда не получила пособия. Я обратился к Девису с просьбой помочь мне в этом вопросе. Девис со своей стороны сказал, что после своего возвращения в Америку. Познакомиться с этим делом и тут же начал меня подробно расспрашивать об экономическом положении и богатстве недр Средней Азии. Я кое-что рассказа ему. На следующий день во время продолжения нашей беседы, когда Девис снова начал доказывать мне что Советская Власть не принесла улучшения жизни населения, я выразил свое согласие с высказанными им мыслями. Девис явно обрадовался этому моему высказыванию, и мы вели дальнейший разговор совершенно откровенно антисоветски. Он спрашивал меня, почему я с такими взглядами служу Советской власти…"

На это следователь недоуменно спрашивает: "Как Вы объясните это?" Дыбенко отвечает: "Видя осведомленность Девиса о моей связи в прошлом с Холеном я решился пойти на откровенность и рассказал ему, я что являюсь участником подпольной организации, находящейся в оппозиции к нынешнему советскому правительству и что вместе со мной в этой организации работает ряд руководящих работников Средней Азии и Москвы Я заявил Девису, что создавшаяся обстановка в СССР и в частности в Средней Азии настолько напряженная, что при наличии нашей крепкой подпольной организации весьма реальна перспектива краха Советской власти, развитие сепаратистских тенденций и отделение Средней Азии от России. Я сказал Девису, что при победе нашей организации в Средней Азии можно будет строить государство по типу и духу Северных Американских Штатов, и при этом добавил — мы, конечно, будем ориентироваться, и искать поддержку у могучего американского государства. Я прямо заявил Девису, что готов сейчас поддерживать с ним связь и доказать, что мы хотим помогать американцам. Девис очень заинтересовался этой моей информацией, внимательно меня выслушал и затем сказал, что он доложит обо всем, что я ему говорю, своему правительству, но что сейчас он будет просить меня начать практически помогать американцам. Причем, он добавил, что если я окажу ему содействие в осуществлении всех его поручений, он сможет оказать мне материальную помощь. Я ответил, что готов к его услугам и тут же совершенно откровенно добавил: "Ведь мистер Холен был доволен мною!"

Следователь: Вы рассказали ему о своей роли в антисоветском подполье?

Дыбенко: Нет, я ему не все рассказал о себе и нашей организации. Я ограничился только тем, о чем я выше показал, т. е. рассказал, что с группой руководящих работников Средней Азии, в т. ч. с Файзуллой Хорджаевым мы имеем весьма реальные перспективы на отделение Средней Азии от СССР и создание там самостоятельного государства. Инженер Девис не стал более подробно расспрашивать меня и дал мне некоторые практические поручения. Следователь: Какие именно поручения дал Вам Девис?