Научи меня танцевать - Татьяна Семакова

сигнал в момент отправки тебе сообщения, – и посмотрел на меня с тревогой. – Вась, если телефон у нее отобрали, то пистолет ты зря убрала.

Кстати, он был одним из немногих, кому я позволяла называть себя Васькой.

- Если телефон был отключен сразу после отправки, то сообщение те, что пришли за ней, видеть не могли, - после паузы ответила я.

- Логично, – кивнул он, - но что мешает им включить его снова в более спокойной обстановке?

- Логично, - эхом отозвалась я, - но мы примем, что она его разбила или успела спрятать. В противном случае пистолет мне не поможет, а бояться я не люблю.

Пашка продолжил колдовать над видео, пытаясь улучшить изображение, но задний план был сильно размыт, единственное, что удалось увидеть, это часть керамической плитки над ее головой, с рисунком пухлого ангелочка.

- Может, ванная? – предложил Пашка, я кивнула, в принципе, это может быть что угодно, но ванная вполне подходит. Допустим, девушка услышала шум и закрылась там, пытаясь отправить сообщение, отсюда и треск на заднем плане, когда выламывали дверь. Только что нам с этого?

Я в нетерпении постукивала пальцами по столу, понимая, что мешаю, но остановиться была не в состоянии.

- Может, тебе прилечь пока? - все-таки спросил он. – Я скажу, когда закончу.

Я кивнула и пошла в комнату таращиться в потолок. «Что, черт возьми, происходит в этой семейке? И почему она отправила сообщение мне, а не мужу, брату или тому же Сергею? Откуда у нее вообще мой личный номер?» - задавала я себе вопросы.

- Васька! – услышала с кухни. – Послушай, - сказал он, когда я подошла и включил запись.

«Волшебник» - с улыбкой подумала я, но тут же улыбка исчезла с моего лица, потому что я услышала до боли (буквально) знакомый противный голос:

- Выламывай! – приказал кому-то Скрипач.

- Вот урод, - прошипела я, а Пашка взглянул на меня с удивлением.

- Знакомый?

- Познакомились на днях. Сегодня утром смс присылала, помнишь? То есть, уже вчера.

- Информация уже давно у тебя в почте. Но в связи с новыми обстоятельствами, думаю, она будет недостаточна. Иди спать, на тебя без слез не взглянешь, я попробую нарыть еще что-нибудь и лягу на диване.

Я с благодарностью посмотрела на него, потрепала по кудрявой голове и наконец-то завалилась спать, голова не соображала и нужно было набраться сил, ближайшие две недели обещали быть насыщенными событиями.

Утром, едва открыв глаза, я позвонила Сергею. Приятный женский голос сообщил мне из динамика, что абонент отключен. Чертыхнувшись, я тяжело поднялась и прошлепала в ванну. Прохладный душ немного примирил меня с действительностью. Заглянув в зал нашла Пашку сладко спящим на диване, свернувшись калачиком. Я умилилась, аккуратно накрыла его пледом, вышла и прикрыла за собой дверь. Наверняка он работал всю ночь, все, что нарыл, я и так увижу у себя в почтовом ящике и будить его смысла не было. Сварила кофе, открыла ноутбук и стала изучать информацию.

Первым было письмо с данными о Колыпине. В основном, это был список многочисленных прегрешений. Пять раз успел отсидеть, дважды по малолетке. Последние двенадцать лет в незаконной деятельности уличен не был, но окружение выбирал себе под стать: сплошные уголовники. Так что смело можно предположить, что от старых привычек он не избавился, научившись, разве что, не попадаться. Все это я уже знала от Петровича, и информация мне интересной не показалась. Следующее письмо пришло часа три назад, тот же Колыпин, но теперь Пашка собрал данные о его родственниках, где кто проживает, чем занимается, были ли приводы, дата рождения и смерти. Те же данные по дружкам, с которыми его видели чаще всего. От обилия адресов и фамилий голова загудела, я мельком пробежала взглядом по списку, не пытаясь запомнить, подключила принтер и сделала распечатку. Пересчитав листы, а их было аж шестнадцать, прониклась к Паше еще большим уважением.

В последнем письме он сообщил, что телефон Кати за ночь не включали, что вселяло определенные надежды. Дальше начались странности. В ночь обстрела Испанца Катя должна была вылететь из местного аэропорта в Москву, где ее встречал муж, прилетевший туда из Казани за день до этого. А уже из Москвы оба должны были отправиться прямым рейсом в Барселону. Регистрацию на первый рейс она прошла он-лайн, но на следующий ни она, ни Маслов уже не регистрировались. Тут как раз понятно, она собиралась улететь, вероятно, ждала брата в поселке, зарегистрировалась через интернет, но, услышав выстрелы и не дождавшись сопровождающих, осталась. Не услышать автоматную очередь в пятистах метрах от дома просто невозможно. Странно то, что сегодня ночью она должна была вылететь все по тому же маршруту, снова зарегистрировалась на рейс за три часа до похищения, но уже без мужа, который вчера вернулся в город из Москвы. Алексей рассчитывал на помощь друга, но поспешил отправить сестру подальше от всех событий или не доверял ему так же, как и всем остальным? На этот вопрос мог бы ответить Сергей. Я снова набрала его номер и снова послушала незнакомку, начинающую раздражать.

Ладно, оставим этот вопрос открытым. Сейчас важно установить, а было ли это похищение? Звучит дико, на первый взгляд, но, в самом деле, что, если это очередная уловка? На рейс она все-таки зарегистрировалась. Возможно и улетела. Видео не проблема, голос наложить на задний план тоже, отправили любопытной варваре вроде меня, я начинаю рыть носом землю, враги дергаются и не понимают, что происходит. Один раз меня уже использовали в подобных целях. А на голос Скрипача я сама сделала акцент в разговоре с Алексеем. Фантазии им не занимать, судя по рассказам Максима и моим собственным выводам, включая откровенно неоднозначное поведение. Опять же, Серега отмалчивается, хотя еще вчера трубку брал.

Я со злостью стиснула челюсти. Мысль ушла в направлении, как испортить им игру, я так увлеклась, что забыла с чего эта идея вообще появилась у меня в голове.

- Срочно нужен альбом, - пробормотала вслух и прокралась в комнату, где спал Пашка, взяла альбом и на цыпочках пошла обратно.

- Я не сплю, - послышалось с дивана.

- Разбудила?

- Ага, я слышал, как скрипят шестеренки в твоей голове, когда ты пыталась думать, - хмыкнул он.

- Вот паршивец, - засмеялась я и плюхнулась с альбомом в его ногах.

- Что вырисовывается? – спросил