Лобное место. Роман с будущим - Эдуард Тополь

Впрочем, с наполнением сценарного портфеля студии у меня не было сложностей. В нашем сценарном цеху мы все знаем друг друга, и стоило мне позвонить коллегам, которые ведут сценарные мастерские во ВГИКе, на Высших сценарных курсах и в новом Институте кино и телевидения, как на мой почтовый ящик в mail.ru посыпался поток заявок, синопсисов, либретто и сценариев от совершенно бездарных и непрофессиональных до гениальных и готовых к запуску в производство. К сожалению, во избежание плагиата и воровства идей я не могу здесь о них рассказать, но могу признаться, что в список первоочередных проектов я, конечно, включил несколько своих, в том числе — и первой строкой — недорогой документальный сериал «Мастера» о знаменитых мастерах своего дела — еще живых пока что классиках кино, телевидения, литературы, музыки и театра. Потому что именно этот проект давал мне возможность найти автора того старого мирового бестселлера, в котором так подробно описано расследование моим отцом самоубийства (или убийства?) в 1982 году генерала Цвигуна, первого заместителя Андропова, и гибель моего отца сразу после этого. Один из авторов этого бестселлера умер пару лет назад, и я спешил найти второго, пока он жив.

«Наш самолет приступил к снижению, просьба пристегнуть привязные ремни, убрать откидные столики и привести спинки кресел в вертикальное положение. Через сорок минут мы совершим посадку в аэропорту имени Кеннеди. Температура в Нью-Йорке плюс тридцать градусов…»

Я посмотрел на часы. В Москве было 3.45 ночи, и я перевел стрелки вперед на нью-йоркское 11.45 утра. В 12.12 самолет лег на левое крыло, за иллюминатором открылся сначала залитый солнцем океан, потом бесконечная панорама нью-йоркских пригородов и небоскребов, и — после затяжной минуты давления в ушах и озноба в желудке — шасси чуть стукнулись о бетон посадочной полосы и побежали, пассажиры дружно зааплодировали, и голос по радио сообщил: «Наш самолет совершил посадку, просьба оставаться на своих местах до полной остановки…»

Но где вы видели наших пассажиров, которые спокойно сидят и ждут, когда их пригласят к выходу из самолета? «Боинг» еще рулил к аэропорту, а в проходе салона уже была такая давка, как двадцать лет назад в ГУМе на распродаже дефицита. Всего одиннадцать часов назад мы спокойно сидели во Внуковском аэропорту, потом без всякой спешки прошли на посадку и еще десять часов спокойно летели, ели, читали и спали в своих узких креслах, но теперь, когда до Нью-Йорка остались какие-то минуты и метры, все вскочили со своих мест и стали толпиться в проходе, как бегуны на старте марафона. Можно подумать, что там, сразу за трапом, нас ждет Клондайк, золотые прииски и невероятный SALE и нам нужно срочно успеть скупить пол-Америки.

В 12.50 я прошел паспортный контроль, в 12.55 подошел к стойке «RENT-A-CAR» (прокат автомобилей) и в 13.18 уже выезжал из аэропорта на синем арендованном «Ford-Mondeo», чистеньком, как новенький. Впрочем, он и был новенький — на спидометре всего 216 миль, мотор совершенно не слышно, кондиционер работал, навигатор стелил на экране широкий изгиб выезда из аэропорта, и женский голос мягко внушал: «Next exit make a right to Van Wyck Expressway North» (На следующем выезде поверните направо на север по скоростному Ван Вайк пути). Я повернул направо и погнал на север, ликуя от скорости, свободы, прохлады и просторных видов вокруг, но тут же (и, наверное, вовремя) увидел столбик с надписью «60» и нехотя сбавил скорость до шестидесяти миль. По-нашему это что-то около ста километров в час, вполне приличная скорость, но тут она казалась нестерпимо медленной. Тем паче что меня сразу же стали обгонять разноцветные «Тойоты», «Ниссаны», «Лексусы» и «Шевроле», они уносились вперед со скоростью никак не меньше восьмидесяти, а то и девяноста миль в час. Но Мастер предупредил меня по телефону, чтобы я ни в коем случае не превышал скорость больше чем на пять миль, не звонил на ходу по мобильному телефону и, не дай бог, не вздумал совать полицейскому взятку, если остановят на дороге. Наверняка у этих обгонявших меня лихачей есть радардетекторы, подумал я и приказал себе держать стрелку спидометра строго на отметке «65». И только теперь, на этой замедленной скорости я понял, что вызывает у меня кайф и желание прижать педаль газа. Чистота! Какая непривычная чистота воздуха, самого шоссе и его зеленых травянистых обочин! Словно из задымленного, смрадного и пыльного города вы попали во чисто поле и вам хочется радостно кружиться и бежать, раскинув руки…

Но впереди было не меньше двух часов «driving» за рулем, и я «have to be cool», должен быть спокоен. Да, хотя я ехал к русскоязычному писателю, но то ли эти огромные рекламные щиты «BEST BYE», «PANASONIC», «BYE YOUR FAMILY A ROUND» и «COMFORT INN», то ли просто ощущение того, что я в Америке, поднимали из глубины памяти английские языковые штампы, и мысли сразу стали какими-то двуязычными. Хотя что же тут странного, ведь моя незримая всевышняя компаньонка говорила со мной по-английски: «Go strait twenty six miles, than make a right to Whitestone Expressway North»[1]. И кто ее знает, откуда она за мной следит — из космоса или из Будущего. А что, если там, в Будущем, они снимают информацию со всех наших спутников и Гланассов, видят, куда мы едем, и диктуют нам наши маршруты? Вот сейчас она прикажет мне повернуть на следующем выезде-«экзите», и ведь я послушно сверну, а там меня уже ждет какой-нибудь грузовик, которому голос сверху тоже приказал сделать резкий поворот, и — бац! — он смял мой «Ford-Mondeo», как консервную банку! И, вообще, что, если они оттуда, из Будущего играют нами так, как мой десятилетний сын играет в компьютерные игры-погони и бои трансформеров? Или еще хуже — не взрослые там играют нашими судьбами, а такие же десятилетние пацаны?! Вот почему у нас столько автомобильных аварий и автодорожных происшествий! Мой сын в компьютерных играх целыми днями с упоением сшибает машины, роботов и трансформеров. А что, если из Будущего дети делают с нами то же самое?

Б-р-р-р… Долой эти мысли! Ну, у меня и воображение!

Нет, лучше еще раз продумать встречу с Мастером. У меня на этой встрече две задачи. Во-первых, сделать для цикла «Мастера» передачу не хуже, а лучше «Белой комнаты» на канале «Культура». Там ведущая час разговаривает с гостем в этой комнате, и кто-то из гостей ведет себя открыто и откровенно (но при этом разваливается на стуле, живот вперед, ноги врозь), а кто-то, наоборот, зажимается, скрещивает руки, прячет глаза… А я покажу Мастера в его рабочей и домашней обстановке, я вытащу его на прогулку или даже на рыбалку, ведь он живет на каком-то горном озере в сотне миль к северу от Нью-Йорка. Как главный редактор «Тимурфильма» я обязан сделать пятидесятидвухминутную (это формат, восемь минут на рекламу) пилотную передачу, то есть такую, на которую будут равняться все последующие режиссеры и создатели этого цикла. И я сделаю это один, сам, без всяких операторов, звукорежиссеров и ассистентов. Слава богу, техника теперь это позволяет, щедрый Закоев за семь штук зеленых купил для студии новенькую цифровую камеру Canon ХF300 HD Professional Camcorder — портативную, весом всего 2,4 кг, профессиональную цифровую камеру, с ней даже ребенок может снять вполне достойное кино.