Волчья сотня - Дмитрий Даль

Она словно прочитала его мысли.

– Меня зовут Кристи, я дочь владетеля. Следуйте за мной. На крепостные стены есть другой путь.

Дочь владетеля, смелая особа. Все уже покинули усадьбу, а она почему-то задержалась. Будь Серега на месте ее папаши, в первую очередь упрятал бы дочку в безопасное место. Не пошла бы по доброй воле, перекинул бы через плечо и унес.

Кристи развернулась и, шурша юбками, стремительно направилась к лестнице.

Серега переглянулся с Игнатом, пожал плечами и направился за девушкой. Если женщина взяла командование на себя, лучше ее послушаться. Тем более если это хозяйка замка. Ей к тому же виднее, что делать в такой ситуации. Видно, она не в первый раз с ней сталкивается.

Под лестницей оказалась дверца. Кристи открыла ее, оглянулась, приглашающе махнула рукой и скользнула внутрь. Серега рванул за ней, оставив Игната прикрывать спину. Игнат сносил все молча, только казалось, тяготился общением с начальством и ответственностью, возложенной на него.

За дверью оказалась лестница, уводящая в темноту. Тут немудрено и шею сломать. И как эта девчонка, словно горная козочка, со ступеньки на ступеньку проворно прыгает. Как она в этой темени хоть что-то разбирает? Серега хотел было уже вернуться, чтобы раздобыть факел, но тут на лестнице включился свет. От неожиданности Одинцов замер на ступеньке и тут же получил толчок в спину. Не успевший сообразить Игнат налетел на командира. Серега перепрыгнул через несколько ступенек и продолжил спуск.

Как Одинцов ни озирался по сторонам, он никак не мог понять, откуда идет свет. Ни факела, ни электрического светильника. Свет, казалось, просто сочился сквозь стены. Но забивать этим голову он не стал, куда интереснее то, что сейчас происходило на улице. Огненный дождь, такого он еще не видел. А вот дочку владетеля, похоже, это явление совсем не удивило. У них тут что, каждый месяц небо горит?

Ступеньки закончились, и Одинцов оказался в начале каменного туннеля. Девчонка проворно бежала вперед. Как бы от нее не отстать. Вот же неугомонная. Серега тяжело вздохнул и побежал за ней. А ведь впереди еще и подъем.

Он оказался прав. Новая винтовая лестница, достаточно широкая, чтобы на ней можно было разойтись двум людям, не задев друг друга локтями. Девчонка сбросила темп, то ли платье мешало, то ли выдохлась. Но Сереге это было на руку. Кто знал, что ждет его в конце лестницы.

Кристи открыла дверь, окованную металлом, и исчезла за ней. Серега оглянулся на Игната, не отстал ли. Нет, порядок, кряхтит, взбегая по ступенькам, морда недовольная. Меч в руке подрагивает. Похоже, он не прочь пустить его в ход. Одинцов потянул за ручку двери и вышел наружу.

Он оказался в просторной каменной зале с множеством окон, прореженных колоннами. Мраморный пол, состоящий из квадратных черно-белых плит, выложенных в шахматном порядке. Похоже, Серега попал на смотровую площадку замка. Причем пришел самым последним, если не считать Игната, который пыхтел за его спиной. Здесь были все: воевода Глухарь с сотниками, владетель Сорборо с ближними рыцарями. Никто из них даже не оглянулся на Одинцова. Их внимание было целиком и полностью захвачено огненным дождем.

Небеса сошли с ума, возникла первая мысль. Разве такое возможно. Складывалось впечатление, что замок Двенадцати Башен со всеми своими обитателями провалился в преисподнюю. Небо переливалось всеми оттенками красного, то и дело вскипало и плевалось в землю огненными комками. Периодически то тут то там возникали воздушные воронки, которые стягивали на себя половину облаков, и тогда образовывались черные прорехи, сквозь которые заглядывали звезды.

Серега приблизился к окну и встал рядом с воеводой. Несмотря на спешку, Глухарь успел облачиться в доспехи, словно и вовсе не ложился, а вот вестлавтские сотники особо о гардеробе не беспокоились, как и Одинцов. Оделись кто что успел впотьмах похватать.

– Мы должны их впустить! – неожиданно разрушил тишину громкий рык воеводы.

– Ворота замка не откроются. Только не ночью, – ответил владетель.

– Ты совсем свихнулся в своей глуши, Огин. Снаружи мои солдаты, которые сейчас воюют с небесным огнем и мрут ни за что, а ты отказываешься открыть ворота из-за соображений какой-то мнимой безопасности, – тихим, но от этого даже более зловещим голосом говорил Глухарь.

Чувствовалось, что он был на грани и вот-вот взорвется, и тогда владетелю мало не покажется. Надо будет, замок по камушку разнесет, а сотники его поддержат.

Серега выглянул и увидел поле, озаренное небесным пожаром. Множество человеческих фигурок, мечущихся из стороны в сторону, стараясь разминуться со смертью. Горящие шатры. На земле царил полный хаос. Как там у классика пелось: «смешались в кучу кони, люди…». Они нигде не могли найти укрытия от падающих с неба огненных бомб. Все, кто находился на поляне перед замком, были обречены, если только небо не потухнет в ближайшие несколько минут. Но на это не стоило надеяться.

«Там же мои ребята, – озарило Серегу. – Там Дорин, Черноус, Бобер, Лодий… Там весь мой Волчий отряд, там вся моя Волчья сотня. Я тут в тепле и безопасности, а они под непрерывным огнем гибнут»

Одинцов бросил на владетеля свирепый взгляд и процедил сквозь зубы:

– Открывай ворота, старая перечница, или я тебе кишки на колонну намотаю.

– Да что ты себе позволяешь, щенок… – презрительно скривив губы, ответил Сорборо.

В Сереге проснулся Волк. Никто и опомниться не успел, как он кинулся к владетелю, сгреб его за грудки, шмякнул изо всех сил об колонну и приставил к горлу клинок.

– Открывай! – взревел Волк.

Ближние рыцари владетеля загомонили, обнажили мечи и двинулись было на помощь господину, но воевода Глухарь, сотники и Игнат стали плечом к плечу, загораживая Одинцова.

– А ну назад! – взревел воевода.

– Отец, открой немедленно ворота. Твоя глупость и жадность тебя погубит… – раздался повелительный женский окрик.

Между ближними рыцарями и вестлавтцами встала Кристи. Ее слова остудили горячие головы.

Серега смотрел в глаза владетелю и видел, как волна неуверенности всколыхнула их.

Сорборо качнул головой, словно соглашаясь со своей участью, и громко приказал:

– Открыть ворота. Немедленно!

Рыцари бросились выполнять приказание, а Серега убрал меч от толстого пуза владетеля и отпустил его. Сорборо встряхнулся, поправляя помятую одежду. В глаза Одинцову он старался не смотреть.

– Хотелось бы верить, что это последние разногласия между нами, – сквозь зубы процедил воевода Глухарь, тоже избегавший смотреть на Одинцова.

Серега понимал, что, может, он где-то и переборщил, но только по-другому поступить не мог. Пока они тут играли в словесные игры, спорили до хрипоты, там внизу гибли люди. Его люди. А за своих людей он готов был весь этот замок в булыжники разметать.

Огненный дождь закончился лишь к утру. Замок Двенадцати Башен выглядел изрядно потрепанным. Проломленные крыши хозяйственных построек, сгоревшая баня и казарма, полуразрушенные крепостные стены, уничтоженный продовольственный склад с зимним запасом провианта. На взгляд Сергея, замок было проще построить заново, чем отремонтировать.