Слуга короны - Дмитрий Швец

– Мне нужна картинка, – устало произнес он. – Все должно быть красиво.

– Будет тебе красиво, – пообещала она. – Я все сделаю! Скажи, куда ее привезти.

– Никуда! – отрезал он. – Спрячь ее в надежном месте и не высовывайся. Ее будут искать, и, поверь мне, если найдут, мы с тобой не обрадуемся этому. Главное – будь с ней рядом и смотри, чтобы с ней ничего не случилось. Я сам тебя найду, – сказал он, поднявшись. – Только не забудь о своих обещаниях.

– Да что ты, радость моя! – Она всплеснула руками. – Разве я когда-нибудь не держала своего слова?

– Не знаю, может, ты изменилась, – пожал он плечами. – И смотри, ей ничего не говори! – приказал он и ушел.

Она долго еще сидела, рассыпая по столу монеты, складывая их стопкой, запускала в них руки и думала о том, что это далеко не все деньги, что она может получить от него. А может, и кое-что, кроме денег, смотря как оно все повернется. Он не посвятил ее в свои планы, да это и не требовалось, достаточно только слегка напрячься и немного подумать, как станет все понятно. Им нужна маленькая девочка, ей нужны деньги, ведь ее тело не всегда будет таким. А девочка, ну что ж, может, и она окажется в выигрыше.

Она улыбнулась, ссыпала монеты в мешочек и, спрятав его глубоко под одеждой, улыбаясь, направилась туда, где ее ждали давно знакомые и уже опротивевшие лица.

Через три дня все было готово. Он набрал людей, надежных и неболтливых, обеспечил их формой и документами. Он связался с Грамалем и договорился обо всем. Он даже позаботился о контактах с действующими частями. Форма сержанта-разведчика не тяготила его, хотя он давно ее не надевал. И только надев, почувствовал, как соскучился по тем дням, когда каждый день она украшала его особу.

Все было готово. Оставалось только ждать сигнала к действию. А пока его не было, он позволил себе немного расслабиться и совершил маленькое путешествие в Таеру.

Говорят, слухами земля полнится. Еще говорят, что слухи – это правдивые вести, солидно разбавленные вымыслом.

Интересно, что за правдивые вести должны были заставить наше начальство поднять задницы с насиженных мест и выгнать нас на учения. Молот не переставая ворчал и говорил, что за все годы его службы такого никогда не было. Он утверждал, что ни дня не провел в окопах или полевых шатрах без острой на то необходимости. Все старички согласно кивали и, качая головами, поучали молодежь, то есть нас, как правильно делать это и это.

Но ни они, ни тем более мы и не догадывались, что произошло с начальством. И почему, едва успевал закончиться один сбор, тут же начинался другой. Имеющие семьи не встречались с ними месяцами, представляю, как радовались жены возвращению мужей. Впрочем, и остальные рвались домой, пусть дом этот – только пропахшая застарелым потом, дерьмом и грязью казарма. Зато она родная и даже ее запахи не кажутся столь отвратительными. Но и этот предел мечтаний был нам недоступен.

Начальство выдумывало все новые неприятности на нашу голову. Выдумывало и молчало. Зачем? Солдаты задавали вопросы, капралы пожимали плечами, сержанты рычали, младшие офицеры ругались матом, старшие просто посылали всех туда, куда не так-то просто дойти.

Но слухи – странная вещь, они путешествуют по воздуху и цепляются за уши готовых их услышать голов.

Никто не покидал расположения лагеря, официально – точно никто. Никто не приезжал к нам с большой земли, но слухи тем не менее до нас дошли и даже бдительные сержанты ничего не смогли с этим поделать.

Черт подери, что это были за слухи, один нелепее и страшнее другого. Говорили, что мы тренируемся, чтобы совместно с арийскими войсками принять участие в большой охоте на заведшегося у них оборотня-людоеда. Следопыт высмеял эту версию, заявив, что оборотень – наполовину зверь и, значит, ловить его надо как зверя, а мы тут учимся военному ремеслу. Черт бы его, это военное ремесло, побрал, мало, что ли, нас в учебке мурыжили. Но Молот поддержал Следопыта, и с этим никто уже спорить не стал. Все согласились, что так оно и есть.

Но не успел еще этот слух умолкнуть, как появился другой. Слышавшие его из первых рук, то есть по большей части от себя самих или Трепы, утверждали, что никакого оборотня в Аринии нет и не было никогда. Это, конечно, здорово, а то страху напустили. Но с аринцами мы сотрудничать все же будем, и тренируют нас именно для этого. А работать вместе мы будем, когда на Пейнат пойдем.

Вот здорово, всю жизнь мечтал стать захватчиком и при этом еще и по горам научиться лазать. Нет, ребята, это полное дерьмо! Какой, к лешему, Пейнат? Он от нас надежно спрятан не только горами, но и самой Аринией. Так что бред это все, но высшее начальство поддержало этот слух, попросту не отреагировав на него. И солдаты всерьез начали в это верить. Даже мое здравомыслие и вера в собственную правоту пошатнулись, когда, кроме меня, никто не засомневался в этом. Однако слух умер сам собой, когда нас перебросили от западных границ к южным.

Там появился другой слух, за ним еще один, потом еще, а потом еще. И так до бесконечности.

Но и кроме слухов о нашем будущем нам было что обсуждать долгими ночами у костра, во время недолгих перерывов в муштре. Проходя через города – а как ни старалось высшее руководство, этого избежать не сумело, – мы подцепили уйму слухов, один забавнее другого. Причем каждый из них претендовал на высокое звание новости и полную правдоподобность. Если не сказать больше.

Знающие люди говорили, что король, узнав, что граф Таерский умер, сильно расстроился, заболел и был отправлен в Лесфад на лечение. Капитан это подтвердил. Брр, в Лесфад, на лечение, жуть какая, там только пиявку можно вылечить от обезвоживания. Сам я там никогда не был, но с картами знаком хорошо. Лесфад это не город, скорее замок посреди болот. Нашел строитель кочку покрупнее да и влепил туда свое творение. Черт побери, чтобы там жить, надо жабрами обзавестись. Если бы меня туда лечиться отправили, я бы лучше удавился потихоньку. Там, говорят, комары со свинью размером.

Слухов о короле было много. Одни говорили, что он сошел с ума, другие, более осведомленные, утверждали, что король не сошел с ума, а его свели. Третьи слали всех подальше и с полной уверенностью говорили, что король там просто спрятался от всех, пока не решит, что дальше ему делать с королевством. А думать ему было о чем, с единственным-то наследником. Наш правитель – человек интересный, он запросто может отречься от престола не в пользу сына, а, скажем, Аринийского князя или парня вроде меня. Так что мыслей в коронованной голове крутилось предостаточно, в одном только Магроке тыщ пятьсот жителей, а уж по всей стране претендентов и того больше. Ну и пусть себе думает, на то ему и дадена корона.

И когда, казалось, я уже слышал все, что только можно было выдумать, пришел и поселился самый странный и самый неприятный слух. Зараза всегда приживается быстрее, чем что-то полезное, и когда кто-то услышал его и повторил несколько раз, он настолько плотно уселся в мозгу каждого из нас, что вытравить его было невозможно. Каждый встречный норовил оттащить тебя в сторону и, посекундно оглядываясь, прошептать в ухо: «Ты слышал о ребенке?» Слышал ли я о нем? Да об этом только глашатай на площади еще не трубил. Конечно, я о нем слышал и меня это не радует. Кто-то очень постарался представить все так, чтобы оно не выглядело враньем. Чуешь, что это неправда, но, черт его возьми, все так гладенько, что очень на правду похоже. Небось сказочника нанимали. Точно, сказочника! Он и придумал королю ребенка, которого никто никогда не видел и даже не слышал о нем раньше.