Такой забавный возраст - Кайли Рид

Аликс никогда не снимала Эмирин телефон с зарядки и крайне редко на что-нибудь нажимала (сообщения и уведомления высвечивались сами), но трижды в неделю скроллила средним пальцем, прислушиваясь, как Эмира наверху готовит ужин и говорит Брайар, чтобы та подула, если горячо. За месяц, прошедший с того вечера в «Маркет депо», Аликс начала испытывать к Эмире чувства, не слишком отличавшиеся от влюбленности. Ее охватывало волнение при повороте Эмириного ключа в двери, она огорчалась, когда Эмире пора было уходить, и у нее возникало ощущение, будто она сделала что-то хорошее и правильное, когда Эмира смеялась или говорила что-то не в ответ, а по собственной инициативе. Таких случаев было по пальцам пересчитать, и происходили они крайне редко, потому-то Аликс и продолжала заглядывать в Эмирин телефон. Она предпочла бы просто просматривать ее аккаунты в социальных сетях, но, судя по результатам поиска, их у Эмиры не было.

У Эмиры был групповой чат Сестры+брат, куда брат и сестра присылали ей песни, мемы и трейлеры новых фильмов. Эмира постоянно писала Заре – в контактах она значилась как Царица Зара, – которая обычно отвечала залпами лаконичных сообщений (Нет. Перестань. Даже не думай. Не могу). Зара с Эмирой почти каждые выходные куда-то отправлялись и в переписке часто обсуждали детали: где, как, во сколько. Однажды Эмира, должно быть, поставила телефон на зарядку буквально за несколько секунд до прихода Аликс, потому что экран был еще разблокирован. Аликс даже скроллить не пришлось. Эмира написала: Что наденешь? и Зара ответила: Что-нибудь блядское, а Эмира: Супер, я тоже. Когда Аликс поднялась наверх, Эмира играла на полу с Брайар и говорила: «Окей, а теперь назови мне свой второй любимый овощ».

Иногда Аликс никаких диалогов увидеть не удавалось, но зато всегда была стоя́щая на паузе музыка. Кое-какие имена она узнавала – например Дрейк и Джанет Джексон, Ауткаст и Ашер, но по большей части это были совершенные незнакомцы: Джей Коул и Тайга, Биг Шон и Трэвис Скотт. В итоге Аликс начала вбивать в поисковую строку Гугла запросы типа: Чайлдиш Гамбино – человек или группа? Как произносится SZA? Однажды вечером Аликс постаралась запомнить название одной из песен и позже в своей комнате нагуглила ее. В наушниках зазвучали начальные строки: «Если ниггер полезет ко мне, ко мне, я устрою пиздец всей его гребаной родне». Брови у Аликс поползли ко лбу. Она глянула на лежавшую рядом Кэтрин и прошептала: «Упс».

Но из всей информации, которую она добыла за эти несколько недель, самым интригующим и перспективным в качестве потенциальной точки соприкосновения был тот факт, что Эмира явно начала с кем-то встречаться. С кем-то, кто был обозначен в ее телефоне как Кинан&Кел. Однажды днем – Аликс увидела это сообщение, выходя из дома, – он написал: Может, в следующий раз догадаешься сообщить, что не пьешь кофе, чучело. В другой раз, в среду вечером, спросил: А баскетболом ты случайно не интересуешься? И еще один раз Эмира послала скриншот их диалога Заре, и Зара ответила: Этот мальчик не шутит. Переписка между Эмирой и этим новым человеком была радостной и осторожной, как бывает только в самом начале, когда пытаешься излучать естественность и непринужденно шутить, когда перед ответом долго тянешь паузу, чтобы казаться занятой и хладнокровной. Аликс умирала от любопытства, ей мучительно хотелось расспросить Эмиру о нем, узнать, как его зовут – Кинан, или Кел, или ни то ни другое. Ей не терпелось пересечь черту, за которой Эмира сама доверит ей свои секреты и, что гораздо важнее, не усомнится, что Аликс сумеет их сохранить. И сегодня, прочитав свежее сообщение (Жду не дождусь вечерней встречи, мисс Такер) в Эмирином телефоне, облаченном в грязный розовый резиновый чехол, Аликс решила: пора.

Она поднялась в кухню. Брайар оторвала взгляд от рисунка и сказала: «Мама? Мама, это привидение не страшное, окей?» Аликс положила сумочку на рабочую поверхность и осознала, как тепло и мило стало в кухне. В то утро она выложила в центре стола тыквы, круглые и горлянки, и повесила на окно, выходящее на улицу, букеты осенних листьев, собранные во внутреннем дворике. Перед Брайар, раскрашивающей очень дружелюбное привидение, стояла тарелка с макаронами, нутом и огурцом. К холодильнику были примагничены новые поделки: войлочная ведьма – пластмассовые глазки с бегающими зрачками – и лист фиолетовой бумаги с надписью БУУ! Объемные буквы были закрашены с одной стороны так ровненько, что становилось ясно: Эмира «помогала» Брайар. Аликс скинула драпированный кардиган, поцеловала Брайар в щеку и перехватила Кэтрин у Эмиры, которая уже держала ее на вытянутых руках, готовясь передать матери.

– Ну, девочки, хорошо провели день?

– Ага. – Эмира сняла со своих джинсов кусочек засохшей еды. – По-моему, у нас был отличный день, а, Би?

Брайар высоко подняла цветной карандаш и сказала:

– Хотю, чтоб ты!

Эмира села с ней рядом:

– Хочешь, чтоб я что?

– Брай, мы говорим «пожалуйста», – сказала Аликс и добавила: – Эмира, вы вино пьете?

Эмира аккуратно взяла у Брайар карандаш, поморгала и ответила:

– Ну как… я – да.

Аликс достала из кухонного шкафа два бокала, думая: О да, ты – да. Она села и, зажав бутылку между колен, кое-как умудрилась ее откупорить с Кэтрин на руках. Когда Кэтрин подняла на нее взгляд, Аликс сказала:

– Привет. Кто тут соскучился по маме?

Аликс посоветовала Эмире взять бокал с собой, когда она пойдет с Брайар в ванную; сказала, что сама она все время так делает. Она ничего не ела с самого ланча (после дружеского и заботливого вмешательства в свою жизнь она уже сбросила пять фунтов) и теперь, отхлебывая вино, убирая игрушки с кухонного стола и слушая, как Эмира купает Брайар, она с наслаждением ощущала, как внешние приличия разжимают свою хватку, а на их место приходят легкость и расслабленность. Она зажгла две свечи, поставила на рабочую поверхность в кухне. Включила музыку – в плейлисте были Флитвуд Мак и Трейси Чепмэн. И, погасив яркие кухонные лампы и оставив только люстру над столом, осознала: а ведь она сейчас ухаживает за Эмирой, добивается благосклонности своего бебиситтера. И все же этот вечер так напоминал пятничные вечера с Рейчел, Джоди и Тамрой… Она уже много месяцев не наливала вино другой женщине.

Эмира появилась с полупустым бокалом, стопкой книжек-картинок под мышкой и в сопровождении Брайар – переодетой в пижамку и укутанной в любимое истрепанное белое одеяльце. Эмира остановилась у стола и сделала еще глоток.

– Очень вкусно, – сказала она.

– Мне тоже нравится. – Аликс взяла со стола свой бокал, полюбовалась цветом. Она придерживала Кэтрин у себя на плече и кормила из бутылочки, исхитряясь делать это одной рукой. – Вы вообще скорее по вину или по чему-то другому?

– Я в смысле… мне-то вкусно. – Эмира поставила бокал на другой конец стола, потом достала из-под мышки книги и положила их тоже. – Но обычно я пью вино… в общем, из пакета, так что тут я профан.

Это был один из тех моментов, от которых Аликс пыталась отмахнуться и забыть, но они застревали где-то между сердцем и ушами. Она знала, что Эмира окончила университет. Знала, что ее специальность – английский язык. Но иногда, после того как она видела в Эмирином телефоне песни с названиями вроде «Обдолбанная сучка» или «Да все типа в курсе», а потом слышала из ее уст слова наподобие «профан», ее охватывали смешанные чувства – от удивления и восторга до стыда и вины за эту первую реакцию. У Эмиры не было никаких причин не знать этого слова. А у Аликс не было никаких причин удивляться и восторгаться. И Аликс все это прекрасно понимала – но только когда напоминала себе, что прекрасно это понимает.