Три Царя - Игорь Маревский

особенно сильные создания, могли и существовать в виде одной головы, отсеченной от остального тела. Стервятник убрал кристаллик в карман, и заключил:

— Жаль всего не высосал.

— Балдур!

Он не успел обернуться, лишь почувствовал мощный и тупой удар в спину, что заставил его кубарем покатиться прочь. Свирепый мутант отказывался помирать, и даже без головы, на былом месте которой буквально изрыгался фонтан крови, следовал за человеком. Он тянул свои смертоносные лапы и, даже ценой своей жизни, жаждал забрать с собой человека на тот свет. Балдур оказался на ногах, когда почувствовал, как сзади предательски кольнуло. Удар такой мощи не мог пройти без следа. Однако стервятник заметил, что походка заметно хромала и у мутанта, двигался он больше по кривой чем строго прямо.

— Голова! — прокричал он, держась за поясницу.

Мира среагировала незамедлительно. Она подоспела и вонзила глефу острым концом прямиком в живой глаз мутанта, а затем напитав духом, провернула по часовой стрелке.

— Сдохни уже!

Раздался глухой и влажный грохот, однако череп выдержал, что нельзя было сказать о его содержимом. Оно медленно вытекало отвратным оттенком через все отверстия, и смердело похуже сельского отходника.

Балдур с болью хоть и сумел увернуться от слепого удара, однако меч не смог прорубить тело, лишь застрял меж рёбер. Оставшись без оружия, ему мало чего оставалось. Зверь хаотично размахивал руками, и может хоть и лишившись головы и зрения, каждый его удар имел высокий шанс травмировать или даже оборвать жизнь.

Вновь Мира подоспела как часы. Она подбросила боевой топор, принадлежавший одному и трупов, а затем держась на расстоянии, сказала.

— Либо будем рубить по маленьким кусочкам, либо ты его опустошишь. Без духа тело лишь кусок мяса, и будет вести себя как обычный кусок мяса.

— У меня всего три кристалла осталось.

— Хватит.

Казалось, зверь услышал их разговор, и фактически бросился на меридинку. Особенно гадать не приходилось. Размера чудовища, как и размаха его лап хватало с лихвой, чтобы бездумно бить куда попало, рано или поздно он попадет в цель. К тому же терять ему больше было нечего, что делало из него опаснейшего и непредсказуемого противника.

Балдур зарядил механизм новым кристалликом и бросился в бой, в то время как Мира парировала опасные когти, и после ударила оружием в сустав у коленной чашечки, что позволило Балдуру атаковать без опасения. Дух заструился.

Зверь попытался отмахнуться на стервятника, однако всё это больше походило на пустые попытки. Без зрения, обоняния и даже слуха, против опытного сборщика и умелой воительницы, всё что ему оставалось это бить в слепую. Еще один удар, и еще один кристалл.

Мутант не сдавался до последнего, и пару раз ему практически даже удалось коснуться плоти человека. Удар в критическое место, поставить на колено, заставить тело среагировать, изменить равновесие. Это всё, чем занималась Мира, как профессиональный член отряда сопровождения, она делала всё, чтобы стервятник смог сфокусироваться на сборе.

Когда третий и последний кристаллик оказался в руке Балдура, тело мутанта бессильно корчилось на полу и практически не двигалось. Некоторые мышцы еще сокращались в отчаянной попытке кровожадного убийства, но исход был очевиден. Балдур стоял в гордой осанке, наблюдая за тем, как кончики массивных когтей, трутся о его ботинок.

Насколько сильна была его ненависть к человеку, что даже из последних сил, зверь тянулся к желаемой плоти. Чем стервятник заслужил подобную яростную одержимость? Был ли хозяин у мутанта, а если да, то кто послал? Существо определенно обладало толикой разума.

Еще на момент второго кристалла, мужчина заметил движение и шорох из-под двери. Если бы кто-то спросил Балдура в тот момент, то он бы с полной уверенностью ответил, что хитрый раб наблюдал за битвой некоторое время и надеялся, что зверь растерзает свою добычу. Когда этого не произошло, и чаши весов стали перевешивать на сторону вторгнувшихся, он стал планировать тихий побег.

— Ты в порядке? — вонзив глефу в спину мутанта, спросила Мира.

— Паскуда сдох? — устало поинтересовался сборщик.

— Да, мертвее некуда, — с легкой улыбкой кивнула девушка.

— Тогда я больше, чем в порядке.

Мира подошла в плотную, и схватив Балдура за подбородок, крутила его голову в разные стороны.

— Раны свежие и, судя по всему, затянулись совсем недавно. Что с тобой произошло? Почему оно тебя так называло? — указывая глефой на труп, донимала вопросами Мира.

Стервятник посмотрел на когти существа, и пробубнил:

— Твои догадки не хуже моих.

— Я, кстати, тоже в порядке, как и Дэйна, если ты спрашиваешь, — Мира поправила волосы. — Ярик и… Сырник должны быть где-то неподалеку. Надеюсь.

— А? — Балдур явно ушел в себя, и не слушал слов женщины.

— Что ты акаешь? Ты меня вообще слушаешь? Что с тобой происходит, Стервятник! Приди наконец в себя.

— Прости Мира, я задумался, — произнес он с ноткой вины в голосе.

— Не время сейчас витать в облаках.

— У моря, — неожиданно даже для самого себя пробормотал Балдур.

— Что? У какого еще моря?

Балдур потряс головой, выгоняя мысли прочь, и взял за руку Миру:

— Прости, ты цела? Что ты помнишь после падения? Как уцелела?

— К чёрту твои извинения, Балдур. Возьми себя в руки, — терпение Миры подходило к концу. — Я очнулась у темной комнаты, Дэйна была рядом.

— Сырник?

— Его с нами не было, как и Ярика.

Мира вкратце, как могла, рассказала ему о дальнейших событиях. Как ей с Дэйной приходилось пробиваться с боем чуть ли не через каждую комнату, пока наконец своими действиями они не вытянули на себя полчища тварей разного калибра.

— Я отправилась за тобой, а она за Яриком и Сырником, они должны быть вместе.

— Должны, — коротко согласился с ней стервятник. — Сырник бы один долго не продержался, а Ярик уже бы пол… чем бы это место не являлось, сжег. Надо найти их скорее, Мира. Сырник…

— Знаю.

Шорох становился всё отчетливее, пока наконец из-под двери не показалась тучная шарообразная тушка.

— Коклоток! — закричал во весь голос Балдур. — Паскуда ты такая, а ну мигом ко мне!

— Это еще кто такой? — с интересом в голосе спросила меридинка.

— Мой раб, — с жестокой твёрдостью, выпалил стервятник.

— Твой кто? — интерес перерос в открытое и нескрываемое удивление.

— Великодушный господин,