Красный флаг. История коммунизма - Дэвид Пристланд

Монашеский поучающий стиль Пол Пота привлек в Коммунистическую партию многих монахов, учителей и студентов Пномпеня в то время, когда Сианук, авторитарный правитель и сторонник модернизации, расширил возможности образования. В 1962 году после загадочной смерти лидера Коммунистической партии Пол стал исполняющим обязанности секретаря партии[786]. Студенческие восстания 1963 года вынудили его скрываться в партизанских отрядах на востоке и северо-востоке страны. Пол шел по тому же пути, который в 1927 году избрал Мао и другие китайские коммунисты, — пути из города в деревню.

К началу 1960-х годов Сианук, отчаявшись оградить Камбоджу от Вьетнамской войны, разорвал отношения с США и вступил в союз с Китаем и Северным Вьетнамом, позволив вьетнамским партизанам использовать его территорию. Таким образом, вьетнамцы не хотели бы, чтобы камбоджийские коммунисты нападали на режим Сианука. Это желание было отчетливо передано Пол Поту во время его визита в Ханой в 1965 году. Радикальный коммунист Пол искал поддержку своему движению, поэтому он остался недоволен покровительственным тоном вьетнамцев. В конце года он посетил Пекин и был рад более теплому приему. Китайцы также отказались поддержать Пол Пота в борьбе против Сианука, однако они вели себя намного вежливее, кроме того, Пол был восхищен радикальной атмосферой, царившей в Китае. Социалистическое просветительское движение набирало силу, до начала Культурной революции оставалось несколько месяцев. Визиты в Китай в 1965 и 1970 годах оказали сильное влияние на мышление Пол Пота и открыли для него новое мировоззрение. Вернувшись на родину, он первым делом заменил название коммунистической партии во вьетнамском стиле «Партия революционных рабочих» на название в китайском стиле «Коммунистическая партия Кампучии»[787] и уехал из региона, испытывавшего вьетнамское влияние, в более отдаленные районы Камбоджи, на северо-восток, населенный «племенными» меньшинствами, — районы, напоминающие китайский Яньань. Красные кхмеры начали подготовку вооруженного восстания против Сианука, которое произошло годом позже.

Перспективы радикальных коммунистов Пол Пота стали выглядеть намного лучше в 1969-1970 годах, отчасти в результате новой американской стратегии во Вьетнаме. В 1969 году Вашингтон начал бомбить вьетнамские базы на территории Камбоджи, что продемонстрировало полный провал попыток Сианука не вмешиваться в войну. Это также ускорило его свержение в результате проамериканского переворота. Вьетнамцы, красные кхмеры и Сианук теперь объединились против режима Лон Нола, поддерживаемого американцами. К 1972 году красные кхмеры контролировали уже более половины территории Камбоджи, в основном сельской. Большинство отрядов красных кхмеров были сформированы из молодых бедных крестьян, управляемых учителями или горожанами других профессий. Чтобы превратить красных кхмеров в единую мощную силу, руководители использовали маоистские методы самокритики, учебные занятия и ручной труд. Именно с этого времени красные кхмеры развернули кампанию против «феодализма» в «освобожденных» районах: они искореняли буддизм и насаждали радикальные принципы эгалитаризма и коллективизма, символом которых стало их требование того, чтобы крестьяне носили одинаковые черные костюмы.

В 1973 году расстановка сил изменилась снова: вьетнамцы, выполняя обещание, данное американцам, покинули Камбоджу, красные кхмеры остались без поддержки, однако продолжили борьбу. 17 апреля 1975 года жители Пномпеня с волнением наблюдали за тем, как молодые крестьяне из отрядов красных кхмеров победно входили в столицу — подобную картину наблюдали и жители Пекина в 1949 году. Вскоре выяснилось, что причин для волнения у них было немало.

Партия, захватившая власть в Камбодже, была настолько необычной, что некоторые сомневались в правомерности отнесения ее к марксистским. Многие отмечали влияние буддийской школы тхеравада, ее идей коллективизма и фатализма, именно так объяснял необычные особенности движения красных кхмеров Франсуа Бизо. Он спрашивал обозлившегося Дуча: «Разве ты не защищаешь новую религию? Я посещал ваши занятия. Они не сильно отличаются от курсов доктрины буддизма: отказ от материальной собственности, семейных связей, которые делают нас слабыми и не дают нам целиком посвящать себя Ангкору [Организации]; отказ от родителей и детей ради служения революции. Подчинение дисциплине и признание собственных ошибок».

Красные кхмеры обучали своих рекрутов-крестьян, не обращаясь к идеям Маркса или Ленина, а до 1977 года они скрывали свою истинную коммунистическую направленность, требуя сохранять преданность «Революционной организации» (Ангка Падеват)[788]. Кхмеры действовали так во многом по националистическим причинам: они были ужасными ксенофобами и не желали признавать какую-либо иностранную доктрину, особенно ту, которую поддержали ненавистные вьетнамцы. В одном из своих выступлений Пол Пот заявил: «Мы одержали полную, неоспоримую, чистую победу, это означает, что мы победили без какой-либо помощи или вмешательства иностранцев». Однако красные кхмеры действовали скрытно и весьма осмотрительно. Убежденные в том, что у них очень мало времени на осуществление тотальной революции и подготовку к контратаке, они продолжали действовать так, будто вели революционную войну. Правительство было сформировано тайно, все лидеры имели кодовые имена: Брат номер один (Пол Пот), Брат номер два и так далее. Впервые население услышало имя «Пол Пот» во время «выборов» в апреле 1976 года, когда эта легендарная личность была представлена как «работник каучуковой плантации». Официальные представители партии красных кхмеров объявили иностранцам о том, что Салот Сар был мертв.

Война в сочетании с экстремальным национализмом способствовала усилению конспирации и ксенофобии, такое же действие оказывал на кхмеров пример их прежнего покровителя — Вьетнама. «Лига независимости Вьетнама» — Вьетминь — также провозгласила себя националистическим фронтом и никогда официально не признавала приверженность марксизму-ленинизму. В других аспектах красные кхмеры следовали маоистской традиции, например провозглашая крестьянство революционным классом. Тем не менее камбоджийцы пошли еще дальше. Как было сказано выше, Мао идеализировал крестьянские добродетели, однако он всегда признавал превосходство пролетариата. Красные кхмеры, напротив, видели в крестьянах «рабочий класс» и подвергали дискриминации городских жителей. Одним из первых решений, принятых режимом кхмеров, стала «эвакуация» Пномпеня и других городов — переселение их жителей (более 2 миллионов человек) в сельскую местность и принудительная работа в коллективных хозяйствах.

Непонятно одно: что именно толкнуло кхмеров на это решение[789]. Во многом его приняли, учитывая ненависть крестьян по отношению к более благополучным горожанам. Это была своего рода политика мести. Как впоследствии партия объясняла своим сторонникам причины переселения горожан: «Жители городов наслаждались более легкой жизнью, в то время как крестьяне переживали трудные времена… Нравы горожан при Лон Ноле не отличались той чистотой, которой отличались нравы жителей освобожденных территорий». Действия партии напоминали преследования коммунистами своих врагов в других коммунистических странах, где режим одержимо следил за безопасностью идеологии. Вскоре горожан стали воспринимать как потенциальных врагов и идеологически «загнивших», так как они формировались в «грязи империалистической и колониальной культуры».