Крестовые походы. Войны Средневековья за Святую землю - Томас Эсбридж

За последние шестьдесят лет целый ряд исламских групп и отдельных личностей, от политиков до террористов, старательно проводили сравнения современного мира и средневековой эпохи Крестовых походов. Что касается деталей и акцентов, существуют важные различия в идеях, которые они хотят передать, но существует относительно неизменный фундамент, подкрепляющий все разнообразные аргументы. В нем доминируют две основополагающие идеи. Первая заключается в том, что Запад, агрессивная колониальная сила, сейчас совершает преступления против мусульманского мира, так же как и 900 лет назад, воссоздав древние Крестовые походы в современном мире. Но появление, при поддержке Запада, Израиля добавило новую сюжетную линию в рассказ. В современном воплощении этой борьбы оккупировать Святую землю стремятся не только империалисты-крестоносцы, но еще и евреи. Вместе они объединились в некий «крестоносно-сионистский» союз против ислама. Пропагандисты всячески стараются придать ауру убедительности этому более чем странному соседству, указывая на то, что Израиль занимает примерно ту же территорию, что и франкское Иерусалимское королевство. Однако в последние десятилетия географический фокус этой идеологии быстро расширился. Новые западные и особенно руководимые американцами вторжения на Ближний и Средний Восток и в Центральную Азию были поставлены в один ряд с арабо-израильским конфликтом и положением палестинцев, добавив преступлений «крестоносно-сионистскому» союзу. Среди них две войны в Персидском заливе, борьба против Талибана и «Аль-Каиды» в Афганистане и размещение на священной для мусульман территории Аравии американских войск. Как сказал Усама бен Ладен, «орды крестоносцев распространились по ней как саранча».[429]

Второй столп «крестоносного параллелизма» относится к предполагаемой способности ислама извлекать ценные уроки из Средневековья. В 1963 году мусульманский автор Саид Ашур опубликовал на арабском языке двухтомную «Историю Крестовых походов», в которой заявил, что ситуация, в которой живут сегодняшние мусульмане, во многом похожа на эпоху Средневековья, и поэтому «на нас лежит долг изучать Крестовые походы тщательно и научно». Многочисленные исламские идеологи черпали вдохновение из средневековых войн за Святую землю. Некоторые настаивали на объединении ислама, если потребуется, силой, и решительном и бескомпромиссном ведении джихада, якобы имитируя поведение мусульман в Средние века. Некоторые пропагандисты предполагают, что ислам должен подготовиться к долгому сражению — в конце концов, ведь для того, чтобы отобрать Иерусалим у франков, потребовалось восемьдесят восемь лет, а почти два века ушло на уничтожение Утремера. В качестве примера для подражания приводятся «герои» эры Крестовых походов, чаще всего — Саладин. В XX веке имя султана Айюбидов обросло мифами. Он стал центральной фигурой средневековой войны за Святую землю. Теперь Саладин, а вовсе не султан Бейбарс стал кумиром всего арабоговорящего мира. Его победа над христианами в битве при Хаттине почитается как одна из величайших побед в мусульманской истории, а последующий захват Иерусалима — предмет панисламской гордости и торжества.[430]

На базе этих двух столпов были созданы разные идеалы. Много говорится о возобновлении наступления крестоносцев и необходимости учиться на примере Средневековья. На деле истинная сила такого манипуляторского подхода к прошлому доказала свою удивительную гибкость, поскольку мусульманские приверженцы двух диаметрально противоположных идеологий — арабского национализма и исламизма — с одинаковым энтузиазмом и успехом используют историю Крестовых походов.

Принципы арабского национализма по сути своей являются светскими: постулируя разделение духовной и светской власти в исламе и выступая за управление арабскими мусульманскими государствами политическими, а не религиозными лидерами. Поэтому арабские националистические лидеры проявляют мало интереса к Крестовым походам как религиозным войнам, концентрируя внимание на идее угрозы иностранного империализма и пропаганде значения сравнений между их собственными жизнями и достижениями Саладина. Гамаль Абель Насер, египетский премьер (а позднее и президент) с 1954 по 1970 год, был одним из первых поборников арабской националистической идеологии. Он утверждал, что создание Государства Израиль — «замена Крестовых походов», произведенная, когда «империализм заключил союз с сионизмом». Насер также неоднократно уподоблял себя Саладину. Не является совпадением то, что вышедший на экраны в 1963 году «исторический» эпос «Саладин» — на тот момент самый высокобюджетный арабский фильм в истории — был снят в Египте, а исполнитель главной роли обладал удивительным внешним сходством с Насером.

Говоря об арабо-израильском конфликте 1981 года, президент Сирии Хафез Асад призывал мусульман «вспомнить вторжения крестоносцев. Хотя они воевали с нами 200 лет, мы не сдались и не капитулировали». Асад также назвал себя «Саладином XX века» и в 1992 году воздвиг статую своего героя — размером больше чем в человеческий рост — в сердце Дамаска. Лидер арабских националистов Ирака Саддам Хусейн был еще больше одержим Саладином. Для удобства позабыв о курдском происхождении Саладина, он всемерно подчеркивал, что они родились в одном и том же месте — в Тикрите, и всегда находил параллели между их карьерами. На иракских марках и банкнотах Саладина изображали рядом с Саддамом, а дворец иракского лидера был украшен статуями президента, одетого как Саладин. Саддам даже велел издать детскую книжку с картинками «Герой Саладин», в которой он сам был назван вторым Саладином.[431]

Исламизм — полярная противоположность арабского национализма в плане идеологии, поддерживающая теорию о том, что исламский мир должен управляться как теократия. Тем не менее исламисты даже еще активнее старались установить иллюзорные связи между средневековыми Крестовыми походами и современным миром. Ставя во главу угла духовный аспект, исламистская пропаганда представляла Крестовые походы агрессивными войнами, ведущимися на Dar al-Islam (исламской территории), и единственным ответом на них может быть жестокий физический джихад. Один из самых влиятельных исламистских идеологов Сейид Кутб (который был казнен в Египте в 1966 году за измену) описывал западный империализм как «маску для крестоносного духа», утверждая, что «дух крестоносца есть в крови всех жителей Запада». Он также заявлял, что существовал заговор «международного крестоносного движения», который и привел к западным интервенциям в Левант, и в качестве доказательства цитировал ссылки Алленби на средневековые крестовые войны.

Идеи Кутба повлияли на многие радикальные исламистские организации от «Хамаса» до «Хезболлы». Но в XXI веке самыми опасными сторонниками этой ветви экстремизма стали Усама бен Ладен и его союзник Айман аль-Завахири — лидеры террористической сети, известной под названием «Аль-Каида». Их речи полны ссылок на Крестовые походы. Когда после теракта 11 сентября Джордж Буш опрометчиво назвал предложенную им «войну с терроризмом» Крестовым походом (с тех пор он тщательно избегал употребления этого термина), он сыграл на руку бен Ладену. В 2002 году бен Ладен издал заявление, в котором было сказано, что «одним из самых важных позитивных результатов атак на Нью-Йорк и Вашингтон стало раскрытие правды о конфликте между крестоносцами и мусульманами и силе ненависти, которую крестоносцы испытывают к нам». Затем в марте 2003 года после вторжения американцев в Ирак бен Ладен добавил: «Сионистско-крестоносная кампания против ислама сегодня самая опасная и фанатичная… [чтобы узнать] как противостоять внешнему противнику, мы должны вспомнить предыдущие крестовые войны против наших стран». Подстрекательская и обманчивая пропаганда, основанная на манипулировании историей, и сегодня не утихает.[432]