Клинок Тишалла - Мэтью Стовер

Мерцающий образ стал более четким, и Жест увидел перед собой отвратительную искалеченную паучиху – точнее, истощенное подобие паукообразного существа, у которого оторвано четыре лапы из восьми. Голова паучихи гипнотически медленно наклонялась вперед и назад, словно та глотала непрожеванный кусок мяса.

– Представь, что ты сходишь с ума и знаешь о своем безумии, – продолжил голос. – Представь, что ты понимаешь причину, которая заставляет тебя убивать друзей и пожирать их трупы – понимаешь и продолжаешь пожирать. Ты можешь вообразить себе такое?

– Я?!.. э… Нет.

– Ну так сможешь.

Слабый ореол вокруг искалеченного существа стал ярче настолько, что Жест увидел ее лицо, изможденное голодом и нервным истощением. Кожа, похожая на полупрозрачный пергамент, потемневшая и покрытая гнойными болячками, туго обтягивала кости без плоти. Нагая, бесполая, с клубком внутренних органов во чреве и бесцветными космами на черепе, она плотно сжимала окровавленные потрескавшиеся губы, хотя голос продолжал звучать.

– Я могу разделить это с тобой, Тоа-М’Жест… ваше величество… или как там тебя… Ты станешь таким же, как я.

– Хорошо, договорились, – ответил Жест.

Для любовных утех она больше не годилась, однако он мог заключить с ней сделку и купить себе свободу.

– Дели со мной, что хочешь. Я вижу, что сейчас ты… э-э-э… немного нездорова. Но это не значит, что мы должны проиграть свою битву.

Она не шевельнулась и не приоткрыла рта, но призрачный голос проревел в его сознании:

– Мы не ведем никаких битв!

– Значит, я ошибся в своих предположениях, – с печальной улыбкой сказал Жест.

Он отступил назад, потеряв всякую надежду на спасение.

– Я всегда говорил, что каждый раз, когда Кейн приходит в город, у нас начинаются войны. Хм! Твои слова успокоили меня. Теперь я могу быть счастлив.

– Кейн ?

Это слово напомнило ему рев урагана. Оно взорвалось в мозгу Жеста с ослепительной вспышкой, отчего тот вскрикнул и прикрыл глаза рукой.

– Кейн здесь? Он сейчас здесь?

Жест сгорал под свирепым взглядом Кайрендал. Он не мог отнять руку от лица.

– Я… э-э-э…

– Отвечай!

– Да, – вздрогнув от грома в ушах, сказал он. – Через два дня после битвы на Общинном пляже монахи поймали Кейна и отдали его патриарху.

– Так это был он. Все сходится. Я знала, хотя и сомневалась. Теперь мне понятно, что мы должны делать. Это очевидно.

Жест опустил руку и украдкой обвел пещеру взглядом. Размерами она не уступала Большому залу дворца Колхари, и ее заполняли тысячи живых тварей.

Перворожденные, камнеплеты, огриллоны, тролли, огры, древолазы и прочие создания, одетые в лохмотья или совершенно нагие, больные и, возможно, умиравшие. В лужах рвоты и между камнями лежали мертвые тела. А над этой массой трупов и живых существ возвышалась Кайрендал – их искалеченная королева, обнаженная и еще более безумная, чем ее подданные.

– Вставайте, дети! Просыпайтесь и берите оружие! Разве вы не слышали? Это шанс отомстить нашим убийцам. Мы можем уничтожить человека, который убивал нас без счета и жалости!

Когда ее оборванные подчиненные собрались вокруг них, яростный взгляд Кайрендал пронзил Жеста, как дротик.

– Ты знаешь, где он?

Напуганный пленник облизал пересохшие губы. Он знал Кейна двадцать лет. Этот человек спас ему жизнь и сделал его герцогом. То, что Жест сказал Тоа-Сителлу, было правдой: он любил Кейна, как родного брата. Но…

Жест не мог отказаться от самого себя. Он боролся за жизнь. И поэтому он тихо ответил:

– Кейн в Донжоне.

Тьма вернулась с торжествующими воплями. Тьма стучала башмаками и огрубевшими босыми пятками, вопила и бранилась дикими голосами на незнакомых языках, бряцала оружием и звенела броней. Его схватили и потащили по камням, поднимая вверх и бросая вниз, подталкивая копьями и заставляя скользить по крутым склонам.

Теперь он знал, что темнота скрывала все, кроме истинной природы человека.

Благодаря искусной режиссуре возмущение общественных слоев и призывы к спасению Майклсона нарастали бурными темпами. Когда они достигли пика, Вестфильд Тернер еще раз обратился к миру, живущему в сети. Он объяснил, что Студия уже несколько дней вела форсированную подготовку к миссии спасения, однако заточение Майклсона в подземной тюрьме делало прямое вторжение актеров виртуально невозможным – скала, в которой располагался Донжон, оказывала непонятное воздействие на портал Уинстона. Актеры не могли переноситься туда и обратно.

Немалое количество озабоченных граждан нашло эту проблему несколько странной. Просмотрев повторно сцены в Донжоне, показанные в цикле «Ради любви Пэллес Рил», они не заметили неблагоприятного воздействия скалы на трансляцию мыслепередатчика Кейна. С другой стороны, руководство программы знало, о чем говорило, не так ли? Лишь некоторые осмеливались поднимать вопрос об ошибке Студии. И только самые параноидальные сторонники теории заговоров подозревали, что история, рассказанная Тернером, была откровенной ложью.

Позже выяснилось, что какой-то побочный эффект бедствия, охватившего Анхану, полностью отсек город от трансляторов Студии. Участники сетевых дискуссий предполагали, что это было связано с надвигавшейся войной в пещерах под городом. По их мнению, фейсы могли нанести ответный удар: последние кадры, переданные из Анханы, показывали город, объятый пламенем. Все актеры, задействованные в НМП, оказались отключены от линии. Им грозила ужасная опасность. «Но не теряйте надежды, – воззвал к миру Вестфильд Тернер. – Как однажды сказал сам Кейн: «Никогда не сдавайтесь». Что касается нас, то мы будем бороться до конца. Я прошу вас поддержать мою петицию к Конгрессу праздножителей. С согласия конгресса мы можем послать туда боевые отряды на случай вынужденных действий. В своем прошении я указал, что нам, возможно, потребуется полномасштабная спасательная операция. Она может оказаться последней надеждой на вызволение председателя Майклсона. Ради нас он раз за разом выходил на линию огня. Теперь пришла наша очередь. Мы не оставим его в беде. Мы не позволим ему пропасть. Есть вероятность, что нам не удастся спасти его, но мы будем бороться за Кейна до конца!

Президент Тернер умолчал о том, что основная подготовка к вторжению была проведена несколькими днями раньше – когда еще не знали, жив Кейн или нет.

Пока он выступал перед публикой, первые отряды 82-го подразделения социальной полиции, принадлежавшие компании «Бауэр», – усиленный стрелковый батальон в сопровождении нескольких взводов нерегулярных частей, укомплектованных из лучших актеров, обученных в Поднебесье, – спускались на надувных лодках по Великому Шамбайгену к Анхане.