Память душ - Дженн Лайонс

группы, а те, кто проявлял интерес или даже просто любопытство к происходящему, потянулись к Валатее, Релосу Вару и Гризту.

Я окинул взглядом пол комнаты, глубоко испещренный следами неудавшегося Ритуала Ночи.

Это, конечно, было слабым утешением, но на Маяке в Шадраг-Горе не хватит места для такой работы. Это означает, что, если она собирается провести настоящий ритуал или какое-то его подобие, ей придется его покинуть.

Я посмотрел на Сенеру.

– Ты можешь узнать, где будет проходить ритуал?

Она устало покачала головой.

– Нет, – ответила она. – Это будущее. Имя Всего Сущего не может видеть будущего. Если бы был всего один вариант, все было бы по-другому, но…

– Это не имеет значения, – сказал Хоред. – Мы знаем, куда она пойдет.

По залу пронесся общий шокированный вздох, возвестивший о явлении Бога Разрушения. Я не заметил, как появился Хоред. Не было ни открытых врат, ни вспышек телепорта. И он явился не один.

Таджа, Богиня Удачи, и Тиа, Богиня Магии, стояли по бокам от него.

Мне словно пощечину дали, когда я сообразил, что и Хоред, и Таджа были ванэ, которые, по вполне понятным причинам, могут не желать того, чтобы их народ был уничтожен. Тем более уверенности, что ритуал Таэны на них не повлияет, не было никакой. Это даже не считая того факта, что, хотя Таэна, возможно, исторически не любила Атрина Кандора, его бог-покровитель Хоред относился к нему иначе – и тот же самый Хоред был также дедом Тераэта. Они были заинтересованы в ином исходе. Более чем.

Люди творят глупости, когда напуганы, Кирин. Таджа говорила о Таэне, и она была права.

Не знаю, почему здесь решила поприсутствовать Тиа, но, возможно, она просто не была большой поклонницей геноцида.

Хоред снял шлем, явив миру чернокожего ванэ из Манола, который был настолько похож на Тераэта, что я заскрежетал зубами.

– Мы здесь, чтобы помочь, – сказал Хоред.

Тишина в зале Парламента была поистине ошеломляющей. Здесь находились люди, которые были могущественней некоторых богов и которые до безумия ненавидели друг друга. Но все менялось очень быстро.

Я поймал себя на том, что задаюсь вопросом, кто же перешел на другую сторону[252].

Уж точно не Релос Вар. Я все еще не доверял ему, но если в чем-то и был уверен, так это в том, что он определенно не был в сговоре с Хамезрой. Верить в обратное значило отдать ему должное за длинную аферу, которая полностью бы разрушила все то, что он сделал в Атрине.

Кроме того, Турвишар ведь уже заставил Сенеру спросить об этом.

Как бы то ни было, Хоред и остальные сделали до безумия хорошее заявление, так что я заглотил наживку.

– Хорошо, и где же Таэна будет проводить ритуал?

Таджа одарила меня натянутой, мрачной улыбкой:

– А каково единственное место, неразрывно связанное со всеми ванэ, центр, без которого наш народ будет утрачен?

Ох.

– Колодец Спиралей.

Я услышал, как слова эхом разнеслись по комнате. Множество людей одновременно пришли к одному и тому же выводу.

Релос Вар кивнул.

– Разумеется. – Он прищурился, глядя на богов. – Кто-нибудь из вас еще придет?

Две богини притворились, что просто не услышали Релоса Вара, но Хоред замер. Бог Разрушения встретился взглядом с Релосом Варом. Выражение лица бога было непроницаемым – холодным и далеким, как луна. Несколько долгих напряженных секунд они смотрели друг на друга.

Затем Хоред повернулся ко мне и сказал:

– Таэна попросила Аргаса починить кристалл. Естественно, Галава и Омфер будут помогать ей защищать ее позицию.

Релос Вар сжал челюсти.

– «Естественно»? – Отец подошел, встал рядом со мной и положил руку мне на плечо. Я накрыл его руку своей.

– Они были женаты, – пробормотала Тиа.

– Кто именно? – спросил я ее. – Таэна и?..

– Все остальные, – сказала Тиа, пожимая плечами, как бы говоря: «Ты же знаешь, как это бывает».

– Таэна, Галава и Омфер. Они оставались близки даже после того, как Таэна вышла замуж.

– О, – сказал я. – Понятно. – Я взглянул на Джанель. Кажется, эта идея не казалась ей такой уж странной.

Отец сжал мое плечо, что я воспринял как напоминание, что мне надо сосредоточиться, даже если он не это имел в виду.

– Однажды Галава помогла мне. Трудно поверить… – выдохнул он. – Она показалась мне милой.

– Она действительно милая, – с горечью откликнулась Тиа. – Но она убедила себя, что запечатывание тюрьмы Вол-Карота стоит такой цены. Но эту цену заплатит не она.

– Но ванэ тоже не смогут ее заплатить, – запротестовал я. – Разве смысл не в этом? Они уже заплатили.

– Они не пожертвуют бессмертием нашей расы, – ответил Хоред. – Они принесут в жертву всю нацию – жизнь каждого мужчины, каждой женщины и каждого ребенка, – и при этом Таэна и остальные говорят себе, что это справедливо, поскольку мы все давно пережили «человеческую» продолжительность жизни. Когда мой внук завершит ритуал, он убьет себя и при этом убьет миллионы симпатически связанных с ним людей. И тюрьма Вол-Карота будет запечатана.

В ответ воцарилось неловкое молчание. Большинство людей, находившихся здесь, вполне могли быть квалифицированы как «подданные» Манола.

А это означало, что они умрут.

– Они уже начали? – спросил Релос Вар.

– Вероятность шестьдесят три процента, – откликнулась Таджа.

После секундного колебания Релос Вар кивнул:

– Тогда пора действовать.

– Нет, подождите! – я было начал спорить, что нам нужно немного спланировать действия, возможно, придумать стратегию боя.

Но нет. Он открыл врата прямо под залом Парламента. Они растянулись на весь покрытый ритуальной резьбой пол и даже захватили еще немного, и мы – все мы – провалились сквозь них[253].

Я совершенно не был к этому готов.

Когда мы приземлились, я почувствовал дезориентацию. Я ожидал увидеть Колодец Спиралей: прекрасный ухоженный сад с отражающимися бассейнами под иллюзорным голубым небом, наполненный совершенно спокойными прислужниками в зеленых одеждах.

Все это исчезло.

Секвойи Кирписа исчезли на многие мили вокруг. Из земли вдалеке вырастала гигантская гранитная плита, которую выровняли и (как я предположил) на которой вырезали необходимые для ритуала символы. Я не видел никого из жрецов Колодца Спиралей, но решил, что они, скорее всего, мертвы.

И на этой плите танцевала фигура. Я почувствовал, как у меня внутри все сжалось. Я знал, что это Тераэт, и, что еще хуже, знал, что он танцует вариацию танца Маэвано. Джанель нравилось говорить о том, что Релос Вар готовил ее к чему-то, но это было ничто по сравнению с тем, что Таэна сделала со своим сыном.

А между нами и ним?

Стояли армии.

У меня была всего секунда, чтобы осмыслить