Радуга Шесть - Том Клэнси

— Да? О чем?

— Меня собираются назначить командиром VMH-1.

— Будешь летать с президентом на борту?

Мэллой кивнул.

— Сейчас эту должность занимает Хэнк Гудмэн, но он получил генеральское звание, и поэтому его переводят куда-то еще. И кто-то, думаю, узнал, что я хорошо справляюсь с рычагами и ручками управления.

— Совсем неплохо, — одобрительно отозвался Нунэн.

— Скучно, правда, всегда по прямой и на одной высоте, больше никаких петель и разворотов, — согласился офицер морской пехоты с притворным отвращением. Место пилота в VMH-1 являлось почетной должностью для офицера, а командование таким подразделением показывало, что корпус морской пехоты демонстрирует этим свою уверенность в его способностях. — Мне должны сообщить о назначении через пару недель. Будет приятно снова получить возможность наблюдать за игрой «Краснокожих»[31]не по телику, а на стадионе.

— Что намечено на завтра?

— Перед ленчем — практика по высадке с малой высоты, затем, уже после ленча, — канцелярская работа. Мне приходится заполнять тысячи документов для военно-воздушных сил. Ничего не поделаешь, это им принадлежит проклятый вертолет, и они проявили немалую доброту, производя техническое обслуживание и прислав мне хороший экипаж. Готов спорить, правда, что летчикам авиалайнеров не приходится заниматься писаниной. Этим счастливцам нужно только летать, хотя их полеты такие же волнующие, как гонки по высушиванию краски или, может быть, марафон по выращиванию трав.

* * *

Чавез так и не привык к британскому юмору, и в результате показ юмористической серии по местному телевидению заставлял его скучать. У них было, правда, кабельное телевидение и канал «История», но Пэтси было не до телевизора.

— Только одну, Динг, — сказала она ему. Теперь, когда момент родов был так близко, она хотела, чтобы ее муж все время оставался трезвым, а это означало только одну кружку пива за вечер.

— Хорошо, милая. — Для женщин так просто управлять мужчинами, думал Доминго, глядя на почти пустую кружку и мечтая о второй. Как приятно пить пиво в клубе, обсуждая профессиональные вопросы в комфортабельном неформальном окружении друзей, но сейчас он находился не дальше пятидесяти футов от жены, за исключением времени, когда ему приходилось выполнять задания, и на случай, когда они не вместе, у нее был номер его бипера. Ребенок уже опустился, что бы это ни значило, думал Динг, — да нет, он знал, что это значит скорое приближение родов, хотя сам термин «опустился» был для него загадкой. Но теперь все это означало, что ему разрешено пить только одну кружку пива за вечер, хотя он мог оставаться совершенно трезвым после трех кружек, может быть, даже четырех.

Они сидели рядом в удобных креслах. Динг пытался одновременно смотреть на экран телевизора и читать разведывательные документы. Каким-то образом он вроде сумел овладеть этим искусством, к удивленному раздражению своей жены, которая читала медицинский журнал и делала пометки на полях глянцевых страниц.

* * *

Положение мало чем отличалось в доме Кларка, хотя там в видеомагнитофон была вставлена кассета и на экране шел какой-то фильм в сопровождении музыки.

— Есть что-нибудь новое в офисе? — спросила Сэнди.

В офисе, подумал Джон. Она так не говорила, когда он возвращался после выполнения задания. Нет, тогда было: «У тебя все в порядке?» Этот вопрос всегда задавался с ноткой беспокойства, хотя он никогда — ну почти никогда — не говорил ей о том, чем занимался, когда его не было дома. И все-таки Сэнди знала, что это несколько отличалось от проведения времени за письменным столом. Так что это было еще одним подтверждением того, что теперь он стал гражданским лицом. Спасибо, милая, подумал он.

— Нет, ничего особенного, — ответил Джон. — А у тебя в больнице?

— Автомобильная катастрофа сразу после ленча. Ничего серьезного.

— Как дела у Пэтси?

— Она будет отличным доктором, когда научится не так беспокоиться. Но я, понимаешь, работала в отделении скорой помощи больше двадцати лет, верно? Она знает больше меня в теоретической области, но ей нужно овладеть и практической стороной. И все-таки, знаешь, она быстро постигает практическую медицину.

— Тебе никогда не хотелось стать врачом?

— Думаю, я смогла бы, но в то время не было для этого времени, помнишь?

— Как относительно родов?

Это заставило Сэнди улыбнуться.

— Я была точно такой же нетерпеливой. Когда достигнешь этой точки, то единственное, о чем думаешь, — это желание, чтобы все прошло как можно скорее.

— Есть основания для беспокойства?

— Нет, доктор Рейнольдс — отличный акушер, да и у Пэтси все в порядке. Просто я не уверена, что готова стать бабушкой, — добавила Сэнди с улыбкой.

— Я знаю, как ты себя чувствуешь, дорогая. В любое время, да?

— Ребенок вчера опустился. Это означает, что она готова.

— Кто родится? — спросил Джон. — Он?

— Почти все думают так, но мы точно узнаем только после родов.

Джон что-то проворчал. Доминго настаивал, что родится обязательно мальчик, такой же привлекательный, как его отец, и говорящий на двух языках, утверждал Динг с озорной латинской улыбкой. Ну что ж, у него мог быть зять и похуже. Динг был умен, овладевал всем с быстротой, которой можно только позавидовать, продвинулся от молодого сержанта до оперативника ЦРУ, пользующегося всеобщим уважением, получил степень магистра в университете Мейсона, иногда думал о том, чтобы потратить еще два года и получить степень доктора философии. Может быть, в Оксфорде, рассуждал он на прошлой неделе, если ему дадут два года отпуска, чтобы это стало возможным. Представьте себе, какой пинок в зад — «чикано» из восточного Лос-Анджелеса наденет мантию доктора Оксфордского университета! Не исключено, что придет время, и он займет должность директора ЦРУ, и вот уж тогда это будет совершенно невыносимо. Джон улыбнулся, отпил немного «Гиннесса» и снова повернулся в сторону телевизора.

Попов сказал себе, что он обязан присутствовать при этом. Сейчас он снова был в Лондоне, поселился в отеле средней руки, перестроенном из ряда частных домов, соединенных друг с другом галереями. Каждый из этих домов не только перестроили, но и обновили. Да, он должен посмотреть на это. Это будет первой террористической операцией, которую он увидит. У них был настоящий план, хотя и предложенный Биллом Хенриксеном, но Грэди с готовностью принял его. План действительно обладал разумной тактической концепцией и был выполним, до тех пор пока ирландцы знают, когда нужно закончить операцию и скрыться. В любом случае, Дмитрий хотел своими глазами видеть, как пройдет операция, чтобы знать, можно ли ему позвонить в банк, переделать пароль, переведя, таким образом, деньги на свой собственный счет, и затем... исчезнуть с лица земли, переехав туда, куда ему хочется. Грэди даже не пришло в голову, что существует по крайней мере два человека, которые могут дать команду о переводе денег, находящихся на номерном счете. Возможно, Шон оказался доверчивым человеком, подумал Попов, какой странной ни казалась эта мысль. Он с готовностью согласился на контакт со своим бывшим другом из КГБ, и хотя Грэди поставил на пути два важных препятствия — деньги и кокаин — после того, как они были доставлены, он немедленно согласился на проведение операции. Это поразительно, подумал Попов, теперь, когда у него появилась возможность тщательно обдумать все происшедшее. Но он сядет в свой арендованный «Ягуар», поедет к Герефорду и будет наблюдать. Это не окажется слишком трудным или слишком опасным, если он проделает все должным образом... С этой мыслью он опрокинул свой последний стакан «столичной» и выключил свет.