В ожидании счастья - Джил Грегори

Повернув голову, чтобы ответить на вопрос кузины-вдовы, сидевшей рядом, он вдруг краем глаза увидел блестящие рыжевато-каштановые волосы и тонкую женскую фигурку. Он осекся на полуслове, но тут же вспомнил, что это внучка одного из старых приятелей дедушки. Разумеется, это была не Мэгги. И все же, когда он на мгновение подумал, что это она, его охватило странное чувство. Сначала он испугался. Испугался того, что его уличат, а это было некстати, особенно в доме дедушки, особенно сейчас. Но одновременно он почувствовал… радость, удовольствие, которое обычно охватывало его, когда он видел что-то милое и невинное. «Ах, Мэгги, как жаль, – подумал он с сожалением, продолжая легкую беседу с кузиной Фелис. – Похоже, я на время лишился рассудка, надавал кучу глупых обещаний. Я просто увлекся. Да, это все объясняет».

К счастью, возвращение в Нью-Йорк восстановило его рассудок.

Когда служанка подала второе, он снова взглянул на дедушку и Клару. Старик совершенно выздоровел, поэтому с ним требовалось проводить массу времени, развлекая его. И если это и было кому под силу, то только Кларе – красавице из хорошей семьи, обладающей шармом, не то что смуглолицая мымра, жена Эмброза. Мама в конце концов может оказаться права – наследство достанется Колину, если, конечно, он сумеет обработать дедушку. Окинув взглядом изысканные кушанья, стоявшие на столе, освещенном свечами, Колин решил, что лучше поручить эту задачу Кларе. Дедушка остался доволен его выбором, и если и дальше все пойдет в том же духе, то дом, накопленное в нем богатство, ценные бумаги, а также акции железной дороги в один прекрасный день будут принадлежать ему, Колину.

Услышав хихиканье на дальнем конце стола, он снова посмотрел на рыжеволосую девушку. Нет, она была совсем не похожа на Мэгги, ничем не примечательная худышка. Только ее волосы на какой-то краткий миг напомнили ему… Впрочем, и они, когда Колин посмотрел на нее во второй раз, оказались не такими. Волосы Мэгги были более блестящими и густыми. Великолепные волосы. Вспомнив на миг ощущение, которое он испытывал, гладя ее по голове, он снова почувствовал легкий укол сожаления. Бедная Мэгги! Он, конечно, обошелся с ней некрасиво. Гордиться здесь нечем. Но ведь он не желал ей ничего плохого. И его вины нет. Что же касается истории с ребенком, то Колин сомневался, что он вообще существовал. Скорее всего выдумки, чтобы вернуть его. Женщины часто пускаются на такие штучки. И даже если она все-таки была беременна – слегка нахмурившись, он отрезал кусочек бараньей ноги, – то вряд ли ребенок от него. Они были вместе всего один раз! Впрочем, хватит раздумывать над этим. Незаконный ребенок, рожденный неизвестно кем в Канзасе, не поможет ему отвоевать дедушкино наследство. А вот женитьба на Кларе Ван Дайк и появление здорового наследника – кстати, у Эмброза и Сьюзан родилась болезненная маленькая дочка – гарантируют полный успех. А наследство, как ему внушали с самого детства, единственная вещь, которая по-настоящему имеет значение.

Колин положил в рот кусочек баранины, наслаждаясь ее сочным вкусом. Клара, в шелковом голубом платье с глубоким вырезом, повернула голову и посмотрела на него. В их быстрых взглядах отразилось полное взаимопонимание. Да, Клара умна настолько же, насколько прекрасна. Она знает, что поставлено на кон, и будет стараться получить выигрыш. Он поднял бокал с вином, молча салютуя невесте. Ее холодные голубые глаза блеснули, губы раздвинулись в соблазнительной улыбке, и Колин без каких-либо усилий над собой выбросил из головы Мэгги Клей. Его женой станет Клара. А за свадьбой последует огромнейшее наследство Вентвортов.

Мэгги проснулась еще до того, как в Абилин пришел рассвет, и, наблюдая, как в небе разгорается утренняя заря, ожидала дилижанс внизу. Изучив маршруты, предлагаемые компанией «Хэрлоу и Аткинс», она купила билет в Форт-Уэрт на севере Техаса. Это было самое далекое место, куда она могла уехать на деньги, которые ей дал дядя Гарри. Что она будет там делать, было пока неясно, но одно она знала твердо – никогда в жизни она не ступит хоть на милю ближе к востоку: в таком случае она будет на милю ближе к Колину Вентворту. Запад – вот ее будущее, огромная страна, так похожая на ту, по которой она путешествовала в детстве. Чем дальше она окажется от Нью-Йорка, тем лучше.

В десять часов, в накидке, застегнутой на все пуговицы, крепко сжимая мешок, она села в дилижанс и молча попрощалась с Абилином.

Двое суток спустя, после бесконечной тряски по плоской глинистой Индейской территории, Мэгги уже жалела, что купила билет так далеко. Желая уехать как можно дальше от Канзаса, она потратила на билет почти все деньги, которые дал ей дядя Гарри, практически ничего не оставив на дорожные расходы. И хотя в последнее время она не отличалась аппетитом, у нее начинала кружиться голова: ведь с тех пор как два дня назад она уехала с фермы, она выпила лишь чашечку кофе и съела сухое печенье.

Мэгги немного подвинулась на своем сиденье, чтобы локоть дородной женщины с веснушчатым лицом, сидящей рядом, не упирался ей в ребра, и с тоской посмотрела на маленького толстяка, сидевшего напротив, который вытащил из кармана кусок вяленой говядины и печенье и с наслаждением жевал их, будто несколько дней ничего не ел. На самом же деле мистер Моррисон вчера в Ньютоне за ужином насладился бизоньим бифштексом, картофелем, супом и пирогом, а сегодня утром, во время пятнадцатиминутной остановки на завтрак на маленькой затрапезной станции на границе с Индейской территорией, отведал яйца, бекон и тост. Именно там Мэгги потратила почти все свои деньги, купив печенье и кофе. И хотя она с завистью смотрела, как он уплетает свой завтрак, а потом заказывает себе еще вяленого мяса и печенья, чтобы не умереть с голоду во время дневного путешествия, тогда она еще не чувствовала, как сильно проголодалась. Увы, теперь почувствовала. Она наблюдала, как он слизывает с пальцев прилипшие крошки, а у нее в животе урчало и болела голова. Нужно найти способ заработать хоть немного денег сегодня вечером, когда они приедут на станцию, иначе она упадет от истощения, и это не принесет ничего хорошего ни ей, ни ребенку.

– Как вы думаете, на нас могут напасть индейцы? – с протяжным южным акцентом спросила белокурая девушка, сидевшая напротив Мэгги, прервав молчание, которое царило в дилижансе почти всю вторую половину дня. Она по очереди посмотрела на всех пассажиров своими огромными печальными глазами, словно ища поддержки.

– Вероятность всегда есть, но я бы не стала слишком беспокоиться, – ответила резким тоном, не допускавшим никаких возражений, Альма Макбрайд, чей локоть так досаждал Мэгги. Это была грубоватая, лет сорока пяти, много повидавшая на своем веку жена владельца ранчо с коротко остриженными тусклыми каштановыми волосами под шляпкой с широкими полями. – У возницы есть хорошее ружье, и мой Хэнк неплохо справляется со своей шестизарядной пушкой. Я думаю, мистер Блейк тоже кое-что умеет. Так что не волнуйся, дорогая. Все мужчины из Техаса, и они не допустят, чтобы дикари сняли с тебя скальп.

Дотти Мей Калвин вздрогнула и с опаской посмотрела на Хэнка Макбрайда, потом на Сойера Блейка – широкоплечего фермера, сидевшего рядом с ней. По-видимому, удовлетворенная их компетентностью, она снова откинулась на сиденье и вздохнула.