Алфи и зимние чудеса - Рейчел Уэллс

– Извини. Хотя на самом деле извиняться не за что. Чем больше мы знаем о наших людях, тем легче нам решать их проблемы, – заметил я.

– Ты прав. Что ж, насколько я понял, подружка попросила Алексея ничего не говорить родителям, а он сказал, что ему трудно их обманывать, но она сказала что-то еще, потому что он согласился подождать еще немного, пока она не будет готова.

– Итак, если я правильно понял, причина его скрытности в том, что девушка не может сказать своим родителям правду и поэтому просит его молчать? – Такое объяснение казалось разумным.

– Да, и, как я догадываюсь, ее мама считает, что она слишком молода, чтобы заводить бойфренда.

– Ты действительно это слышал? – Я дернул усами, впечатленный его рассказом.

– Да, конечно. И, кстати, я знаю, кто эта девушка. – Он усмехнулся. Надо же, а я и не подумал спросить. Где была моя голова? У меня глаза чуть не выскочили из орбит.

– И я тоже знаю, – вдруг раздался голос Джорджа. Оказывается, он стоял позади нас и все слышал.

– Кто? – спросил я. И как Джордж узнал об этом?!

– Конни, – в один голос ответили они.

Похоже, умница Джордж сам до всего додумался, слушая мои разговоры и общаясь с Ханой. По словам Ханы, мальчик учился вместе с Конни и бывал у них дома, так что все указывало на Алексея. Бачок слышал, как Алексей обращался к ней по имени. Возможно, беда с Тигрицей выбила меня из колеи, иначе как объяснить, что я не догадался? Впрочем, думаю, никто не осудит меня за это. Мне вдруг захотелось расплакаться. Алексей и Конни только начинали свои отношения, а мои уже заканчивались. Черт возьми, во мне опять просыпался эгоист.

– Что ж, думаю, это здорово, – выдавил я. – Алексей – хороший мальчик, Сильвия должна радоваться, что ее дочь встретила такого парня, а не одного из тех придурков, что околачиваются в парке и носят дурацкие штаны.

– Пап, ты иногда рассуждаешь, как старик, – поддразнил Джордж. – Это не дурацкие штаны, это такая мода.

– Я не старик. И мода не всегда бывает правильной, – ответил я.

– Вообще-то, в тебе действительно появилось что-то стариковское, – согласился Бачок. – Сильвия чересчур опекает Конни, и не только из-за того, что происходит в их семье, но еще и потому, что в Японии она вела очень закрытую жизнь. – Бачок отличался редкой для котов проницательностью.

– Так все и было, – добавил Джордж. – В ее школе учились только девочки, и у нее не было друзей-мальчишек, не говоря уже о бойфрендах. Это мне Хана рассказала.

– Хана – это та кошка, которая никогда не выходит из дома? – уточнил Бачок.

– Да, это моя новая подруга, – ответил Джордж. – Мы общаемся через стеклянную дверь. Это немного странно, но у нас получается. – Он казался таким взрослым, и я им гордился.

– Выходит, ее мама ничего не знает об Алексее? – уточнил я.

– Нет, и Конни пока не хочет ничего менять, опасаясь, что мама придет в ужас и запретит им видеться, – продолжил Бачок. – Но это все, что мне известно.

– Более чем достаточно, – сказал я. – И жаль, что он не хочет рассказать Франческе и Томашу. Они не станут сердиться и наверняка ему помогут.

– Но ты же не можешь заставить его рассказать родителям, – резонно заметил Бачок.

– Ну, вообще-то, наверное, могу, – сказал я, и мы все рассмеялись.

Переживания из-за Тигрицы по-прежнему угнетали меня, но я испытал облегчение, когда узнал, что странности в поведении Алексея связаны с первой в его жизни девушкой. Я находил это очень трогательным: мальчик вырос. Все наши дети, включая Джорджа, потихоньку подрастали. Как бы нам ни хотелось их защитить, нельзя защитить их от всего на свете – это я усвоил на собственном горьком опыте. Проблема в том, что и моим детям предстояло узнать это самостоятельно.

– Так что ты собираешься делать, Алфи? – спросил Бачок.

– Что-нибудь придумаю. А пока, как ты думаешь, не вынесут ли нам объедков с кухни? – Я немного проголодался после таких бурных эмоций.

– Пойду потрусь у двери. Мне, такому симпатяге, вряд ли откажут, – сказал Джордж и взялся за дело. Прошло совсем немного времени, и один из сотрудников вышел с мисками еды для каждого из нас. «Метод Джорджа» всегда срабатывал.

Некоторые наверняка удивятся, что в такой трудный час я думал, как бы набить брюхо, но я знал: мне нужно поддерживать силы. В ближайшие дни, недели или сколько еще осталось нам с моей драгоценной Тигрицей, они мне очень понадобятся. А если добавить сюда еще и проблемы людей, совершенно очевидно, что мне нужно быть в лучшей физической форме. Даже если мое сердце разбито и уже никогда не будет прежним, мне придется пройти через это. От меня зависит столько судеб: Джорджа, детей из моих семей, взрослых, а теперь еще и Сильвии, Конни и Ханы.

Пока мы ели, я думал, что я нужен многим, и больше всего – Тигрице. Я должен успокоить ее, приободрить, заверить, что все образуется, что ей не стоит беспокоиться о том, что она оставляет нас. Мы с Джорджем справимся. Она должна уйти со спокойной душой, и только в моих силах подарить ей покой. Я понятия не имел, как это сделать, но считал это своей главной задачей. Я не знал, что сказать ей на прощание, но хотел убедить ее в том, что со мной и, самое главное, с Джорджем ничего не случится.

– С тобой все в порядке? – спросил Бачок. – Ты как будто сам не свой. – Я заглянул в его добрые глаза, посмотрел на облезлую шкуру, и мне захотелось все ему рассказать. Но рядом стоял Джордж, доверчиво глядевший на меня, и я решил, что пока промолчу.

– Все хорошо, просто думаю о том, сколько работы нам предстоит, чтобы навести порядок в жизни наших людей, – солгал я.

– Ну, ты же знаешь, я всегда рад помочь. Буду прислушиваться к разговорам Алексея и, если услышу что-то важное, тут же сообщу, – заверил меня Бачок.

– И обо мне не стоит беспокоиться, папа, – сказал Джордж.

– Конечно, сынок, я знаю. – Мне пришлось соврать второй раз за день.

– Саммер, у тебя большие неприятности, – сказала Клэр, когда мы вернулись домой и застали Тоби, Саммер, Джонатана и Клэр в гостиной. Мы проводили время с Бачком, пока не начало темнеть, а потом я сказал, что лучше поспешить домой, чтобы наши не волновались. Джордж, как обычно, принял это за чистую монету, и я почувствовал укол вины, но утешил себя тем, что у малыша будет еще один спокойный вечер, прежде чем он узнает ужасную правду. Мы с Джорджем наблюдали за происходящим с порога гостиной.

– Почему это? – с вызовом произнесла Саммер, сложив руки на груди. Клэр выглядела сердитой, Джонатан почесывал голову, а Тоби как будто немного нервничал, но, возможно, потому, что не любил ссоры, и не могу сказать, что я винил его за это. Клэр старалась оберегать его от любых конфликтов с того самого дня, как он переехал жить к нам, но потом они с Джонатаном пришли к выводу, что ему нужно понимать пользу некоторых конфликтов, чтобы научиться справляться с ними. Короче, они работали в этом направлении.