Дорогой Джон - Николас Спаркс

— Давай включим какую-нибудь музыку, — предложила она.

Я поднялся, порылся в карманах, выудил пару четвертаков и скормил автомату. Слегка согнувшись и положив ладони на стекло, Саванна прочитала список песен и выбрала несколько особо понравившихся. Не успели мы вернуться за стол, как зазвучала первая мелодия.

— По-моему, сегодня вечером говорю только я… — Да, ты очень разговорчивый, — поддела она.

Я взял вилку и нож.

— А ты-то? Я о себе все выложил, а о тебе ничего не знаю!

— Еще как знаешь, — возразила Саванна. — Тебе известно, сколько мне лет, где я учусь, по какой специальности и что я не пью. Ты знаешь, что я из Ленуара, живу на ранчо, люблю лошадей и провожу лето волонтером «Жилья для людей». Вот сколько ты знаешь!

«Плюс еще многое, о чем ты не упомянула», — подумал я и сказал:

— Этого мало. Давай, твоя очередь. Саванна оперлась локтями о стол.

— Спрашивай, раз хочется.

— Расскажи о своих родителях.

— Хорошо, — отозвалась она, беря салфетку, чтобы вытереть запотевший стакан. — Папа с мамой женаты двадцать пять лет и до сих пор до неприличия счастливы и безумно влюблены. Они познакомились в колледже Аппалачского университета. Мама пару лет работала в банке, а после моего рождения стала домохозяйкой. Она самым активным образом участвовала в жизни школы — и в классе помогала, и школьный автобус бесплатно водила, и команду по соккеру тренировала, и родительский комитет возглавляла. Теперь, когда я окончила школу, она каждый день добровольно помогает в городской библиотеке, школах, церкви — везде, где нужно. Папа — учитель истории в школе и бессменный тренер женской волейбольной команды. В прошлом году в соревнованиях на приз штата они дошли до финала, но продули. Еще он дьякон в нашей церкви, ведет младшую группу и хор. Хочешь, покажу фотографии?

— Конечно, — ответил я.

Открыв сумку, Саванна достала бумажник, раскрыла его, как книжку, и протянула над столом, коснувшись пальцами моей руки.

— По краям снимки немного покоробились, побывав в воде, — сказала она. — Но основное ты разглядишь.

Я повертел снимок. Саванна больше походила на отца, чем на мать. По крайней мере масть у нее точно была отцовская — смуглая кожа и черные волосы и глаза.

— Красивая пара.

— Я их обожаю, — сказала Саванна, забирая бумажник. — Они самые лучшие.

— Почему же вы живете на ранчо, если твой отец учитель?

— Да это не настоящее ранчо, одно название. Во времена моего деда это было крупное фермерское хозяйство, но он понемногу продавал землю, чтобы заплатить налоги, и к тому времени, когда ранчо унаследовал мой отец, оно уменьшилось до десяти акров, на которых стоят дом, конюшня и кораль. Наше ранчо скорее похоже на большой зеленый двор, просто само слово вызывает неверные ассоциации.

— Я помню, что ты занималась гимнастикой. А в отцовской команде играла?

— Нет, — ответила Саванна. — Он отличный тренер, но всегда говорил мне: «Занимайся тем, к чему лежит душа». Волейбол — это не мое. Я пробовала и неплохо играла, но это не то, что я люблю.

— Ты любишь лошадей.

— Обожаю с раннего детства. Мама подарила мне статуэтку лошади, когда я была еще совсем малышкой. С этого все и началось. Первую лошадь я получила на Рождество, когда мне было восемь лет, — лучший рождественский подарок за всю мою жизнь! Слокум была добрейшей старой кобылой, идеально подходящей для восьмилетней девочки. Мы с родителями договорились, что я сама о ней забочусь — кормлю, чищу и убираю в деннике. Лошадь, гимнастика, другие животные — времени вечно не хватало.

— Какие животные?

— Когда я росла, наш дом напоминал ферму — собаки, кошки, даже лама жила одно время. Я не могла пройти мимо бездомных животных — родители даже не спорили со мной на этот счет. Обычно в доме обитали четыре-пять животных одновременно. Иногда какой-нибудь владелец приходил к нам искать потерянного питомца и уходил с одним из наших недавних приобретений, если не находил своего. Мы были как ломбард.

— Ну и терпение у твоих родителей!

— Да. Но они тоже не могли спокойно смотреть на бездомных собак и кошек, хотя и не признавались. Мама сердобольная, даже хуже меня.

Я изучающе смотрел на нее.

— Готов поспорить, ты хорошо учишься.

— Круглая отличница. Я была лучшей ученицей в выпускном классе.

— Почему-то это меня не удивляет.

— И вправду, почему? — отозвалась Саванна. Я не ответил.

— У тебя когда-нибудь был настоящий бойфренд?

— О, мы уже переходим к скучным подробностям и суровой реальности?

— Я просто спросил.

— А ты как думаешь?

— Я думаю… — сказал я, с трудом выдавливая слова. — Не знаю.

Саванна засмеялась.

— Тогда давай оставим эту тему. Немного загадочности не повредит. Кроме того, мне кажется, ты и сам в состоянии ответить на этот вопрос.

Подошла официантка с корзиной креветок и пластиковыми контейнерами с соусом, водрузила все это на стол и опытной рукой долила нам чай. Повернувшись, она удалилась, не спросив, будем ли мы заказывать что-нибудь еще.

— Заведение славится своим гостеприимством.

— Она просто занята, — возразила Саванна, подцепив креветку. — Кроме того, она видит, что у нас тут допрос с пристрастием, и сочла за лучшее не мешать инквизитору.

Разломив креветку, Саванна очистила ее, макнула в соус и попробовала. Я запустил в корзину руку и выложил целую горсть креветок себе на тарелку.

— Что еще ты хочешь услышать?

— Не знаю. Все, что угодно. Что тебе больше всего нравится в колледже?

Саванна немного подумала, накладывая себе креветок.

— Хорошие учителя, — сказала она наконец. — В колледже можно выбирать преподавателей в рамках расписания. Мне это нравится. Папа советовал выбирать лекции в зависимости от преподавателя. Обязательные предметы волей-неволей придется изучить, чтобы получить диплом, и здесь незаменимы хорошие учителя. Они умеют увлечь, не дают скучать, и незаметно для себя усваиваешь приличный объем знаний.

— Потому что они страстно любят свой предмет, — ввернул я.

— Точно. Папа оказался прав — я прослушала лекции на такие темы, польза которых мне и в голову не могла прийти, учитывая мою специальность. И до сих пор помню тот материал, будто вчера выучила.

— Потрясающе. Я-то ожидал услышать, что лучшие моменты студенческой жизни — это баскетбольные матчи. В Чапел-Хилле спорт — это же вторая религия!

— И матчи мне тоже нравятся, и общение с друзьями, и жизнь отдельно от мамы с папой, и все остальное. Я многому научилась с тех пор, как уехала из Ленуара. Там, конечно, хорошо, и родители — замечательные люди, но я жила как в монастыре. А здесь появилась возможность узнать реальную жизнь.