Русская Евразия в прошлом и будущем - Петр Николаевич Савицкий

* * *

Тенденцию такой эволюции мы устанавливаем всецело эмпирически. Мы не можем ставить и не ставим себе задачи дать причинное ее истолкование. И только в качестве сопоставления, к которому всецело относим пословицу comparaison nest pas raison (сравнение не есть разумение), мы отметим, что в указанном процессе географических перемещений, совершающемся в ничтожно-коротком, в масштабе космического развития, промежутке времени, можно усмотреть некоторый параллелизм процессам органической эволюции мира, развертывающимся в бесконечно более широких рамках времени.

«Середина вторичного периода являлась, как кажется, периодом равномерно теплым и влажным, в течение которого – более или менее – на всем пространстве планеты господствовали климатические условия, аналогичные условиям нынешней экваториальной зоны… Начиная с мелового периода, наметилось обособление полярного мира… Жаркий пояс, с его рифами зоологического происхождения, все более суживался… На континентах рост охлаждения и высыхания сопровождался образованием биологических зон, вымиранием одних биологических групп и нарождением новых. Во вторичном периоде твари с холодной кровью имели гигантские размеры; существовали виды, приспособленные к разнообразнейшим формам существования: амфибии, пресмыкающиеся, бегающие, плавающие, летающие. Охлаждение привело их к вымиранию, и преобладание перешло к тварям с горячей кровью: птицам и млекопитающим…».

С этой эволюцией интересно сопоставить отмеченный, в отношении культурных судеб «старого света», процесс миграции культуры во все более суровые климаты. Как более «поздние» виды живых существ порождены охлаждением планеты, так более «поздние» культуры рождаются во все более холодных странах.

Холод – если можно назвать «холодом» то незначительное, в строе мироздания, охлаждение, которое сказывается в климатах земли! – является определяющим фактором эволюции. Он обуславливает видоизменения органического мира. Не увлекает ли он в свои пределы и человеческую культуру, в ее напряженнейших проявлениях? А рано или поздно не прикончит ли ледяным своим прикосновением существование и органического мира, и человеческой культуры?.. Тема, дающая пищу для фантазии…

Никакая тенденция, сколь определенно ни сказывалась она в прошлом, не дает оснований для предсказаний о будущем, и никакое сопоставление не может дать ей этого качества. Но существованием тенденции обуславливается возникновение ожидания…

Истекает второе тысячелетие по Р. X. Если силы, действовавшие в последние тысячелетия в культурном развитии западной части старого мира, будут и впредь действовать в нем, и притом с прежней интенсивностью, то станет законным ожидание, что в третьем тысячелетии по Р. X., продолжая в том же темпе, как в прошлом, свое движение навстречу холоду, культурные сосредоточия мира передвинутся в сторону климатических зон со средними годовыми около О С…

Из числа областей земного шара, отмеченных средними годовыми температурами, спускающимися от + 5 °C к 0 С, и доступных в то же время для обитания современного человека, имеют значение единственно области Канады (Виннипег + 0,6°, местности на среднем Саскачеване 0°, форт Chipewayan на оз. Атабаска, все еще в области пшеничной культуры, – 2,5 °C) и примыкающих к ним районов США (сев. Миннесота + 3,0’ С), а затем области частью северной и центральной – и всецело восточной России, как Европейской, так и Сибири (Москва + 3,9 °C, Казань + 2,9 °C, Екатеринбург + 0,5 °C, Красноярск + 0,3 °C, Иркутск – 0,1 °C), т. е. области, входящие в состав той географической сферы, которую мы именуем «Евразией».

Таким образом, продолжение в будущее тенденции географически-культурных перемещений, указанной в предыдущем, приводит как будто к предположению, что культурные средоточия того мира, носителем традиции которого являлась в последние века Западная Европа, будут продвигаться в Россию-Евразию и в Северную Америку.

В пределах этих географических миров культура встречает на своем пути не только области с теми низкими годовыми средними, о которых мы здесь говорим, но и страны гораздо более теплые; ведь Нью-Йорк, не говоря уже о южных штатах, имеет среднюю годовую в+ 11,0 °C. Культура оседает и утверждается и в этих, более теплых, областях. В строе мыслей излагаемой здесь культурно-географической, или, точнее, культурно-климатической, концепции этот факт можно рассматривать как одно из явлений, сопровождающих процесс миграции культуры в направлении «полюсов холода», находящихся в глубине Северной Америки и «Евразии»…

Было бы смешно претендовать на научную достоверность подобной концепции. И с точки зрения принципа свободы философского убеждения, который, по природе вещей, должен господствовать повсюду, где делается попытка предвидеть будущее на основании глазомерных оценок и эмпирических тенденций, совершенно допустимо, напр., мнение, что, дойдя до нынешнего предела, руководящие центры культуры вновь отодвинутся к Югу.

Для того же, кто склонен думать, что процессы географически-культурных перемещений грядущего будут протекать в направлении, в каком они протекали в прошлом, открывается поприще к отысканию признаков, что культурные центры современности действительно передвигаются и передвинулись в направлении России-Евразии и Северной Америки, к попытке сомкнуть ожидание, возникающее в результате наблюдений над тенденцией культурно-географических перемещении, с живыми впечатлениями современности. Здесь можно ссылаться на то преимущество, которое в последние годы приобрела Сев. Америка в экономической жизни почти всего земного шара, в значительной мере благодаря напряженной экономической деятельности тех – суровых по климату – областей, развитие которых наиболее показательно с точки зрения устанавливаемой здесь географическо-культурной тенденции; можно указывать на непрерывно растущее политическое значение Соед. Штатов Америки.

* * *

С другой стороны, в одном из процессов культурной своей эволюции Россия, и земледельческой колонизацией, и перенесением центров промышленности, уходит с прежней культурной территории своего Центра и Северо-Запада все более на Восток – в безбрежные пространства и степи окраинно-европейских и азиатских земель, в области, где средняя годовая спускается к 0 С.

Можно думать, что руководящие центры культуры, наиболее влиятельные ее сосредоточия, находятся уже и теперь не только в Западной Европе, как было недавно, но и в России-Евразии и Сев. Америке; что эти две области или, вернее, два континента становятся рядом с Западной Европой и «сменяют» ее в смысле принятия на себя части дела культурного творчества (что, конечно, само по себе не утверждает культурно-исторического «устранения» ранее действовавшего мира)…

К предвидению такой «смены» мы приходим путем установления некоторой тенденции культурно-географических перемещений, тенденции, существенной, по нашему мнению, для понимания судеб культуры, но определяющей как бы то ни было только внешнюю рамку культурно-исторического процесса. Наша точка зрения есть, в известном смысле, точка зрения формально-географическая. Наметить перспективы, открывающиеся именно с этой точки зрения, – такова непосредственная наша задача… Мы следим за географическими перемещениями культуры и видим, как культура переднеазиатская, средиземноморская и западноевропейская сменяют одна другую. И мы ставим вопрос: не будут ли их преемницами и, в частности, преемницами культуры западноевропейской (или сосуществующими ее «товарками») культура североамериканская, с одной стороны, и культура евразийская – с другой?..

Имя «Евразии» выражает для нас, между прочим, сопряженность