Женская гениальность. История болезни - Александр Владимирович Шувалов

Как и абсолютное большинство других величайших актрис, Рашель не является исключением в отношении доминирующей симптоматики. Основными чертами истерии у актрисы являлись театральность и демонстративность, которые сопровождались чрезмерной аффектацией, иногда судорожными припадками, а также расстройствами восприятия. В тех случаях, когда истерия проявляется только эмоциональной экспрессией в мимике и речи, склонностью к драматизации, психиатры старой школы называют ее «гистрионизмом» (от латинского histrio – актер). Следует только отличать истерические нарушения у больных, которые никогда артистами не были и не будут и которые требуют специального лечения, от истерического расстройства личности, которое, развиваясь с детского возраста, может стать фактором, предрасполагающим и способствующим проявлению актерского дарования, как в рассмотренном случае.

Мэри Бейкер-Эдди (1821–1910) – американская религиозная деятельница, основательница «Христианского общества», которое занималось лечением спиритическими методами. Одно время Мэри страдала тяжелым параличом и была вылечена месмеристом. Об этом методе терапии стоит сказать несколько слов.

Австрийский врач Франц Месмер (1734–1815) разработал теорию «животного магнетизма». По его мнению, флюиды целебного магнетизма могут передаваться от одного человека к другому. Месмер проводил коллективные сеансы «магнетизации», сопровождаемые музыкой. Пациенты садились вокруг заполненной водой ванны и держались за железные прутья, которые торчали из нее. Источником «естественного магнетизма» выступал сам Месмер, который предварительно «заряжал» воду (помните Алана Чумака?), а во время сеанса способствовал исцелению, прикасаясь тонким железным прутиком к больному. У части пациентов в этот момент развивался истерический припадок. После него некоторые больные отмечали улучшение своего состояния или выздоровление. Судьба «животного магнетизма» была решена в 1784 г. решением Академии наук, заключившей, что «магнетизм без воображения не вызывает ничего». Так что речь шла о психотерапевтическом воздействии.

Впоследствии, занимаясь лечебной практикой, Бейкер-Эдди применяла тот самый метод лечения, который принес успех в ее случае. Благодаря свойствам своего истерического характера Бейкер-Эдди создала новое направление в американской общественной жизни и первая испробовала собственные рекомендации. В последние годы жизни она просила сообщить после своей смерти, что умерла в результате «ментального убийства зловещим животным магнетизмом», а не от естественных причин.

Абсолютное большинство религиозных деятелей (во всяком случае, основатели религиозных обществ, движений, конфессий) обладали рядом сходных психопатологических черт. Например, страдали каким-нибудь хроническим заболеванием (у Бейкер-Эдди – «болезнь спинного мозга»). Но главная объединяющая всех черта – выраженная истеричность. Причем истерия, как это и бывало в XIX в. и ранее, проявлялась в своей классической форме и сопровождалась разнообразными припадками, галлюцинациями и функциональными параличами. Вылеченный («месмеристом») психотерапевтическим способом паралич у Бейкер-Эдди ясно свидетельствует о его истерическом происхождении.

Желание быть во всем необычной – а это является доминирующим влечением истерической личности – проявилось у Бейкер-Эдди даже перед смертью, уже в довольно преклонном возрасте, когда обычно нивелируются все индивидуальные черты. Умереть, как все, от «естественных причин» было бы для нее слишком банальным, а потому неприемлемым. Вот «ментальное убийство» – это уже нечто оригинальное.

Суслова Аполлинария Прокофьевна (1840–1918) – русская писательница и мемуаристка; в начале 1860-х гг. – возлюбленная Ф.М. Достоевского, с 1880 г. – жена В.В. Розанова[7].

Суслова – поразительная женщина «как по способности издеваться над одаренными людьми, так и по степени ее чудовищно-садистического эгоизма. Суслова – феномен, безусловно, патологический. Это ярко выраженная истерическая психопатка, которая могла быть убедительнейшей иллюстрацией к любой книге об извращениях характера… Жаждущая беспредельного признания, эмоционально холодная, расчетливая, презиравшая жалость и милосердие, эта психопатка, побывав в руках Достоевского, стала еще более извращенной… Аполлинария с детства отличалась неудержимой капризностью, кокетством, чувством неполноценности. Как все истерические психопатки, она страдала извращением полового влечения. Никого не любя, а испытывая лишь неглубокую чувственность без оргазма и благодарности к партнеру, она, говоря словами дочери Достоевского, “служа Венере, переходила из рук в руки, от одного студента к другому”. Может, так она мстила Достоевскому за то, что он был много старше ее?.. Импульсивность, неустойчивость, непредсказуемость поступков сочетаются с расчетливостью, неэмоциональностью, каким-то шахматным, бухгалтерским подходом к Достоевскому. “Я его не хотела бы убить – но мне бы хотелось его очень долго мучить”, – заявила Суслова по адресу одного из своих недолгих возлюбленных…» Отечественный психиатр М.И. Буянов этим высказыванием дает всеобъемлющую характеристику Сусловой.

После смерти своей первой жены Достоевский предложил Сусловой выйти за него замуж, но она отказалась. Их отношения продолжали оставаться нервными, неясными, мучительными прежде всего для Федора Михайловича. Для Сусловой Достоевский был не великим писателем, а всего лишь поклонником, книг которого она почти не читала. После окончания романа с Достоевским Суслова сожгла многие компрометирующие ее бумаги, в том числе и письма к ней великого писателя. Тайна их бурных и необычных отношений так и канула в историю, оставив исследователям только догадки и предположения.

В 40-летнем возрасте Суслова вышла замуж за Василия Васильевича Розанова, которому было 24 года. (Тут Суслова поменялась ролями с Достоевским по части возрастных различий.) Может быть, благодаря Сусловой Розанов и стал знаменитым Розановым, одним из самых оригинальных и парадоксальных русских мыслителей. Но из-за разницы в возрасте и взбалмошного характера Аполлинарии их семейная жизнь постепенно становилась кошмаром. Она не только «пилила» своего молодого мужа, но и устраивала ему дикие сцены ревности с «публичным мордобитием». И все это шло параллельно с ее собственными «вольностями», флиртом и интрижками с молодыми друзьями мужа.

В воспоминаниях писателя В.В. Розанова хорошо передана особенность сексуальной жизни Сусловой: «Мы с ней “сошлись” тоже до брака… Обниматься, собственно дотрагиваться до себя – она безумно любила. Совокупления – почти не любила, семя – презирала (“грязь твоя”), детей что не имела – была очень рада».

Уже первая обширная цитата расставляет все диагностические точки над «i». Целесообразно только уточнить сам диагноз, приведя его в соответствие с новой психиатрической классификацией, – истерическое расстройство личности. Многие историки пишут, что этой женщиной была прожита пустая и бездарная жизнь, что она не оставила после себя ни доброй памяти, ни детей. Это одна правда. Но есть и другая правда: эту странную женщину любили два гения земли Русской – Достоевский и Розанов. Многие критики находили черты Сусловой в некоторых образах из романов великого классика – Полины («Игрок»), Настасьи Филипповны («Идиот»), Катерины и Грушеньки («Братья Карамазовы»).