Невеста для профессора - Юлия Оайдер

Пока он говорит, я вскрываю конверт и с ужасом смотрю на авиабилет до Франкфурта. Обманщик! Он не сказал, что куда-то придется лететь!

Начинаю задыхаться от гнева, а Майер машет в воздухе вторым листом с таблицей:

- Это ведомость, в которой у тебя стоит зачет и допуск. Я выполнил свою часть сделки. Все по честному…

- По честному?! - кровь пульсирует в висках, кажется что я превратилась в гранату и вот-вот взорвусь от распирающих эмоций. А было бы неплохо, если только Макса заденет осколками! - Ты сказал, что всего один день! Лжец!

- Я сказал “один день притворства”, Беликова.

- Но ты обманул, снова! - уже начинаю кричать я, а голос дрожит от ярости. - Как можно быть таким лживым засранцем, Майер?! - швыряю в него конверт с билетом и вскакиваю на ноги. - А я на секунду и правда подумала, что ты не такая пакость как я считала!

Хватаю телефон и бегу вниз, на ходу набирая номер подруги.

Вот дура! А я уши тут развесила, поверила! И ведь, скотина, начал со слезливых историй, бдительность усыплял!

Добегаю до дома Лики и как всегда высказываю ей все в подробностях и без утайки. Грудь сдавливает мощной цепью разочарования и обиды, меня трясет и хочется разделить с кем-то свои проблемы, чтобы меня поняли и утешили. Переложить с больной головы на здоровую, как бы это эгоистично не звучало. А еще я хочу, чтобы мне предложили вариант решения этой дурной проблемы, помогли найти верную тропинку из этого запутанного лабиринта…

- А что тебе мешает поехать и устроить ему там хорошенькую взбучку? - Энжи вопросительно поднимает брови и смотрит так, как будто этот вариант очевиден. - Едешь с ним, делаешь вид, что поддалась на его провокации, а затем при встрече с папашкой вываливаешь всю правду матушку. И про шантаж, и про все остальное. Он подпортил тебе нервишки и жизнь - отплати той же монетой, блин! Че ты как маленькая!

Идея Лики вызвала у меня противоречивые чувства. Отплатить Максу за его многоходовые идеи очень хочется, отплатить той же монетой, чтобы знал, гад, как шантажировать своих студенток! А с другой стороны, не хочется падать до его уровня.

Майер подлец каких поискать и ткнуть его отца носом в истинное лицо своего сына, увидеть в нем всю эту беспринципную грязь - было бы неплохим уроком. Но что-то мне подсказывает, что старший господин Майер и так знает многое о своем сыне, иначе не придумал бы весь этот сыр-бор. Да и мой зачет и в целом обучение может накрыться медным тазом.

Я не знаю, что буду делать, не знаю на что решусь в результате. Надеюсь, что прохладный воздух Германии отрезвит мои мысли и поможет выбраться из этой ситуации с целой и невредимой репутацией.

Именно с такими мыслями я упаковывала чемодан сегодня утром, а сейчас сижу в комфортабельном кресле бизнес-класса в ожидании скорейшего приземления нашего рейса. К слову, в бизнес-классе я впервые, ведь даже уже будучи “при деньгах” мы с родителями летали отдыхать в экономе.

Что касается родителей, то на нашем регулярном созвоне я не сказала им правду. Сказала, что просто буду всерьез занята практикой и учебой. Долго думала, корила себя за это решение, но… зачем? Зачем их волновать и объяснять ситуацию? Соврала, наверное, впервые в жизни так опасно и емко. От этого чувствую себя просто невыносимо ужасно, стыд так и травит душу.

Но ничего, когда они вернутся на новый год - я расскажу им эту историю и, возможно, подарю какой-нибудь сувенир. Мама очень любит различные сервизы и вазочки, а гугл убедил меня, что один из лучших подарков, привезенных из Франкфурта, это фарфор со старейшей из мануфактур.

Когда мы с Максом уезжали в аэропорт, Эдгар еще не вернулся из своей командировки, но позвонил и пожелал удачи мне, а затем попросил дать трубку Майеру. Что он ему сказал понятия не имею, но на лице Майера проскочило явное недовольство.

Приоткрываю шторку иллюминатора и вижу лишь яркую синеву и белые облака над которыми мы пролетаем, отчего становится как-то жутко. Я не боюсь летать, даже не испытываю тошноты или головокружения, но вот это осознание, что ты находишься на неимоверной высоте в металлической коробке - будоражит.

Рядом со мной, полулежа, располагается Макс. Я вижу его отражение в встроенном в спинку планшете впереди стоящего кресла. Глаза полуприкрыты, в ушах наушники, а в руке он сжимает старенький плеер Sony Walkman.

С момента как мы сели в самолет, он пытался со мной о чем-то поговорить, вот только вышел не разговор, а обмен колкостями. Понятия не имею, как мне притвориться влюбленной невестой для этого мужчины.

Парадокс, почему-то я нервничаю, а он предельно спокоен. Разве должно быть не наоборот?

После приземления нас встречает огромный черный внедорожник. Макс долго обнимается и разговаривает с встречающим нас светловолосым мужчиной, но судя по внешности тот его ровесник, уж точно не отец. Общаются эти двое на немецком, а мои знания начинаются на “Гутен абен” и заканчиваются на “Хенде хох”, поэтому просто стою и улыбаюсь, пока на меня не обращают внимание.

- Götter, ist Sie das? - воодушевленно восклицает мужчина, глядя на меня округлившимися бесцветно серыми глазами. - Wie hast du so einen Diamanten bekommen?! - мужчина берет мою руку и оставляет на ней короткий приветственный поцелуй, отчего я окончательно теряюсь и краснею. - Willkommen in Frankfurt!*

Последняя фраза весьма схожа с английским языком, поэтому я догадываюсь, что имел в виду мужчина. Киваю и доброжелательно улыбаюсь.

- Wenn Sie sich trennen, bin ich bereit, Sie zu trösten, - мужчина подмигивает Максу и тот как-то странно кривится. - Ich werde die ganze Nacht trösten. Die ganze Nacht bis zum morgen!

- Zumindest ist etwas in dieser Stadt unverändert, Ansell. Hör auf zu zittern, du verdammter Frauenheld. Nicht einmal hoffen, - со вздохом отвечает Макс и я вижу, как напрягается его лицо после услышанного. Скулы заостряются, губы поджимаются, а брови сходятся на переносице. Он открывает мне заднюю дверь автомобиля, забираясь следом. - Все хорошо? - обращается он ко мне.

Видимо на моем лице слишком явно отпечаталась неуверенность, раз его это волнует. Откровенно говоря, очень неприятно слышать чужой разговор, когда ты не понимаешь о чем он.

- Кто это и о чем вы говорили? - почему-то шепотом спрашиваю я. Глупая, как будто водитель что-то поймет.

- Это Анселл, мы с ним росли вместе. Он сын моего учителя, ну, или гувернера, как тебе будет удобнее, - спокойно отвечает Макс и отворачивается к окну.

- А что он сказал? О чем вы так долго говорили?

- О том, что на мой день рождения отец решил устроить очередную показуху, - фыркает Майер. - Впрочем, ничего нового.

День рождения? Мне сейчас не послышалось?

* * *

*- Götter, ist Sie das? Wie hast du so einen Diamanten bekommen?! Willkommen in Frankfurt. - Боги, это она? Как ты заполучил такой бриллиант?! Добро пожаловать в Франкфурт.