Желание миледи - Клэр Делакруа

Свет факела упал на тело, простертое на полу, и Габриэлла ахнула.

– Гастон! – невольно вскрикнула она.

Филипп поморщился.

– Болван! – сплюнул он, пиная ногой бедного оруженосца.

Филипп де Тревэн был одет столь же изысканно, как во время предыдущей встречи с Габриэллой. Его малиновый камзол из тончайшего дамаста был расшит серебряной нитью – похоже, его вышивал десяток опытных рукодельниц. Алый плащ, подбитый горностаем, свисал с плеч, золотая пряжка блестела. Темные волосы были аккуратно подстрижены, как и небольшая бородка. Вытянутое лицо и острый нос придавали ему сходство с хорьком, а цвет глаз было невозможно определить. С лица Филиппа не сходила пренебрежительная гримаса.

Рослый и стройный, Филипп де Тревэн мог бы сойти за красавца, если бы не кичливость. Габриэлла, на своем опыте убедившаяся в его алчности и жестокости, не удивилась бы, решись Филипп с мечом в руках самолично отстаивать вновь обретенные владения.

– Вы убили ни в чем не повинного мальчика! – воскликнула Габриэлла, вскочив и прижимая к себе сына обеими руками.

– Он жив, – процедил Филипп, глядя на оруженосца. – В другой раз будет умнее. – Он оглянулся на верзилу, стоящего у него за спиной, и усмехнулся. – Особенно когда рядом Альджернон.

Телохранитель Филиппа был так высок, что ему приходилось нагибаться, проходя в двери, чтобы не разбить лысую макушку. Лицо и грудь Альджернона заросли черной густой щетиной. Лоб от одного виска до другого пересекал шрам. Великан не блистал умом, зато мог задушить человека голыми руками.

Филипп расплылся в хитрой улыбке, ненавистной Габриэлле.

– Похоже, у вас появился поклонник, миледи, – заметил он и вновь пнул оруженосца носком элегантного сапога.

Габриэлла еле сдерживалась, чтобы не броситься к Гастону. Но Томас судорожно цеплялся за нее, и она осталась на месте.

– Во дворе все стихло, – заметил Филипп. – Очевидно, твой защитник с позором отступил из Перрико. – Мельком взглянув на луну за окном, он добавил; – Притом раньше, чем я ожидал. Вы ошиблись в выборе, миледи.

– Вы заманили нас в ловушку!

Филипп холодно усмехнулся.

– Разумеется! Хитрость – надежное оружие удачливого человека. – Уверенной походкой он двинулся к Габриэлле, и она попятилась. – Если ваш защитник выживет, он надолго запомнит этот урок.

Неужели Ив ранен?

– Он никогда не сдается! – воскликнула Габриэлла, не чувствуя ни малейшей уверенности в своих словах.

– Но на сей раз он бросил вас здесь, миледи, как это ни прискорбно. Нечего сказать, хорош рыцарь!

– Он спасся! – с облегчением вздохнула она.

– Ненадолго, – уточнил Филипп, изучая отполированный ноготь. – Я уже предпринял меры...

– О чем вы говорите? – Сердце ее замерло: тон Филиппа не предвещал ничего хорошего.

– Какое внимание к подробностям, миледи! – с притворным восхищением воскликнул Филипп. – Уж не влюблены ли вы в этого болвана? Того самого, которого я обманул дважды за одну ночь?

Дважды? У Габриэллы от ужаса округлились глаза.

– Что это значит?

– Всему свое время, – холодно отозвался Филипп. – Советую прежде подумать о себе, – и он обвел ее таким наглым взглядом, что у Габриэллы вспыхнули щеки. – Какой неженственный наряд! Совсем неподобающий для невесты! – Поймав изумленный взгляд женщины, Филипп пояснил: – Перрико – не единственная собственность Мишеля, которой я давно мечтал завладеть.

Габриэллу передернуло от отвращения.

– Я не выйду за вас замуж!

– Ошибаетесь! – Филипп подцепил пальцем ее длинную растрепавшуюся косу, хищно блеснув глазами. – Так когда же мы поженимся?

– Никогда!

Филипп протянул руку к Томасу, мальчик прижался к матери. Габриэлла попятилась, но вскоре наткнулась на стену.

– Что вы сделали с моим сыном? – гневно спросила она.

Филипп изобразил удивление.

– Я? Ровным счетом ничего. Как видите, Томас оказался соблазнительной приманкой. А вот теперь... – он многозначительно замолчал, а Габриэлла задохнулась от страха. – Ладно, ради ублажения супруги я согласен потерпеть этого пащенка у себя в доме, – снисходительно заявил он.

– Я не стану супругой человека, который так низко ценит меня и моего сына, – объявила Габриэлла.

– Я ценю только то, что вы прячете под одеждой, мадам, – процедил Филипп. – От вас мне нужны всего несколько слов, произнесенных в присутствии священника, да еще один сын – и как можно скорее.

Мысль о том, что с этим человеком ей придется лечь в постель, вызвала у нее чувство омерзения. Что же станет с Томасом, когда у Филиппа появится единокровный наследник?

– А если я откажусь?

– Тогда придется поплавать, – Филипп указал на окно за ее спиной. – Только падать отсюда высоко, не так ли?

Габриэлла невольно оглянулась через плечо. Далеко внизу бурлила река.

– Не беспокойтесь, миледи, я позабочусь о том, чтобы первым искупался ваш драгоценный сынок.

– Нет! – истерически вскрикнула она.

Филипп щелкнул пальцами, и рядом с ним вырос Альджернон. Томас завопил, обвил мать руками и ногами, она крепко прижала его к себе, но великан без особых усилий вырвал сына из ее рук.

– Не трогайте Томаса!

Альджернон вскинул отбивающегося мальчика на плечо, Габриэлла метнулась к нему, но Филипп преградил ей путь. Отчаяние придало несчастной смелости.

– Пустите меня! Отдайте Томаса!

Филипп с силой сжал ее плечи.

– Не испытывайте мое терпение, Габриэлла, – приглушенно посоветовал он.

Заглянув в его ледяные глаза, она содрогнулась. Но не сдаваться же без борьбы! Изо всех сил она оттолкнула Филиппа, но тот влепил ей пощечину, отбросив к стене. Прежде чем Габриэлла сумела встать, он уже вышел из комнаты и захлопнул за собой дверь.

– Через семь дней мы встретимся у алтаря, Габриэлла, или вы с сыном выйдете отсюда только через окно, – крикнул из-за двери Филипп. – Подумайте как следует. Советую не сопротивляться, когда портные придут сюда, чтобы снять с вас мерку для подвенечного платья.

– А что будет с Томасом? – задыхаясь от волнения, спросила она.

Филипп хмыкнул.

– Об этом ублюдке я позабочусь, – пообещал он, сделал паузу и добавил: – Пока.

Габриэлла в панике заколотила в дверь.

– Верните мне сына!

– После свадьбы, дорогая, – отозвался Филипп. – Вам нечего бояться: я же сказал, пока мальчишка нужен мне. – И он удалился, гулко стуча подошвами.

– Нет! – выкрикнула Габриэлла. Она слышала плач Томаса, по ее щекам текли слезы, чувство беспомощности было невыносимым. Подумать только, Филипп позволил ей встретиться с сыном всего на несколько минут, чтобы затем безжалостно разлучить их! Упав на пол, она закрыла лицо ладонями. Все пропало: Томаса отняли у нее, Ив наверняка погиб.