Дмитрий Донской. Империя Русь - Михаил Ланцов

Казалось бы, победа. Однако, когда кавалерия, возглавляемая Хоквудом, скрылась из вида, а Дмитрий с легионерами отошел на три километра, халиф приказал атаковать лагерь. Для чего из Иерусалима, находящегося на грани бунта черни, были выведены все имеющиеся войска. Бунт и потом подавить можно, если удастся разгромить стан гяуров и захватить их страшную артиллерию.

От звука сигнальной трубы Император вздрогнул и удивленно обернулся. Остановил легионеров и, спешно достав подзорную трубу, всмотрелся в диспозицию.

Из двух ворот Иерусалима выходила пехота противника примерно равными группами. Совокупно тысяч семь с гаком. Ничего серьезного с военной точки зрения они не представляли. Судя по снаряжению – кочевое ополчение в тряпье вместо доспехов при саблях и легких копьях.

Но кто им мог противостоять в лагере?

Полторы тысячи пехотинцев «Белой роты» и семь сотен, приведенных королем Кипра. Двадцать две сотни в принципе неплохо, если бы они не были фактически вооруженными слугами. Да, в кольчугах, да, с клинками, но их выучка и боевой дух стремились к нулю. Грабить пейзан им было под силу, но не воевать. Да, нападающие мусульмане тоже не были воинами, являясь кочевым ополчением в основном. Но их крайне высокий боевой дух и численное превосходство превращало пехоту «Белой роты» и Кипра в смазку для мечей. От осознания этого факта Дмитрий скривился и громко выругался.

Выходило, что в лагере из настоящих воинов оставалось только восемь десятков во главе с Петром – его родичи, их рыцари да оруженосцы. Но их явно мало.

Кто еще?

Полторы тысячи вспомогательных и тыловых подразделений – артиллеристы, саперы, минеры и прочие. Не воины, в отличие от легионеров. Но у каждого из них за спиной очень неплохая физическая подготовка, и статичный строй они держать умели. Да и на стальные латинские доспехи Дмитрий не поскупился, дабы упаковать в них даже поварят при походных кухнях. Мало ли? Вот и пригодилось. Зарезать их как баранов явно не получится, если комендант лагеря не подведет.

Приказав второй и третьей когорте продолжить наступать на обоз армии мамлюков, Император развернул первую когорту и, позволив легионерам промочить горло из фляжек, трусцой бросился на помощь своему лагерю.

Тем временем Петр перекрестился и стал спешно готовить врученных ему людей к бою.

Тяжелые «Кракены» и «Василиски» было слишком долго разворачивать – враги старательно их обходили со сторон. Очень уж убедительно они приласкали на выходе из пролома. Повторения никто не хотел. А вот легкие «Саламандры» и «Единороги» развернуть успели и открыли огонь. Впрочем, время было утеряно – до города ведь рукой подать. Так что вышло дать только один залп картечью. Урон суровый. Но остановить толпу воинов ислама с традиционным для них, крайне высоким боевым духом это не смогло.

Залп. Дым. Рев человеческой толпы. И безумно орущая толпа врубилась с двух сторон в укрепленный лагерь. С ходу преодолели неглубокий сухой ров и стали карабкаться по брустверу.

Завязалась свалка.

Непривычная для сурового контакта пехота «Белой роты» и Кипрского королевства практически сразу поплыла. Хотя врага было не так уж и много. Поэтому комендант, немедля ни секунды, разворачивал за их спинами кольцо из тыловых и вспомогательных отрядов. Доставались из обоза большие щиты легионеров из числа запасных и прочее, прочее, прочее. Но главное – гранаты. Гренадеры, отправившиеся штурмовать лагерь мамлюков, прихватили с собой далеко не все свои «подарки». Вот расчеты «Кракенов» и «Василисков» и взялись за них, начав накидывать оные через спины защитников.

Артиллеристы «Саламандр» и «Единорогов» держались лучше всего. С одной стороны, нападающие сильно боялись орудий, поэтому сам по себе натиск на них был весьма слабый. С другой стороны, время от времени этот страх оправдывался – облачаясь во вполне материальную форму выстрелов. С третьей – артиллеристы оказались радикально лучше, чем их соседи по фронту из Италии и с Кипра. Тех смяли буквально за считаные минуты, оттеснив к позициям тыловых и вспомогательных служб, встретивших нападающих очень достойно.

И вот, когда натиск уже изрядно ослаб, а ряды врага поредели, из-за города показался отряд кавалерии. Не мамлюки, конечно, но тоже недурно снаряженные. Около трех тысяч. Солидное подкрепление, которое, немедля, хорошим аллюром подошло к позициям одного из флангов и, быстро спешиваясь, вступило в бой.

События протекали очень стремительно.

С начала выступления войск халифа из городских ворот не прошло и двадцати минут, как подкрепление вступило в бой. Расстояния-то небольшие.

Дмитрий, восседая на своем огромном Буцефале, прекрасно видел поле боя. Поэтому его легионеры, двигаясь трусцой, атаковали не с ходу, а, обогнув укрепленный лагерь, ударили во фланг подкреплению войск халифа.

Построившись на расстоянии пятидесяти метров, когорта выставила бойцов с большими щитами вперед. За ними разместились алебардисты. А с тыла арбалетчики.

– Залп, – сухо произнес Император, предварительно усадив на колено первые ряды пехоты.

И арбалетчики в две волны ударили тяжелыми болтами по нападающим. Ни кольчуги, ни халаты, ни ламеллярные пластины не могли защитить от «подарков» легиона.

– Ура!

Не столько закричали, сколько зарычали легионеры и быстрым шагом, удерживая строй, врубились в изрядно смущенный фланг противника. Все-таки двести с гаком болтов не прошли бесследно.

Латники, даже уставшие, это страшная сила. Сабля против добрых доспехов бессильна. А в той толпе, лишенной даже элементарного порядка, легким копьем замахнуться для амплитудного удара было невозможно. Тем более что первый ряд легионеров прикрывался большими щитами, прекрасно защищавшими от «нежданных сюрпризов» колюще-режущего формата.

Виии!

Раздались свистки центурионов, и легионеры, присев, открыли простор для нового залпа прямо поверх голов. От чего выдвинувшиеся было вперед воины в доспехах осыпались спелыми кровоточащими плодами на песок.

– Ура!

Вновь заревели легионеры и повторили натиск. Только голос их вышел еще более хриплым и ревущим.

Виии!

Снова отметились центурионы со своими «дуделками». И присевшие контактные бойцы пропустили поверх голов новый залп, ставший финальной точкой этого боя. Противник дрогнул и побежал.

А в Иерусалиме, словно ожидая этого момента, поднялся шум-гам и начался разгораться пожар стихийного бунта черни. В сущности их сдерживал только страх возвращения армии халифа, уже подавившей совсем недавно все выступления недовольных. Сейчас же, когда эти «жандармы» получили по шее и побежали с поля боя, уже ничто не останавливало бедняков и люмпенов от грабежей богатых усадеб.

Дмитрий же, взойдя на бруствер укрепленного лагеря, с явным недовольством созерцал разгром. Да, ничего страшного не произошло. Артиллерия цела, как и артиллеристы. Да и вообще, его тыловые службы не понесли серьезных потерь. Но от двух с гаком тысяч пехотинцев, что привели с собой Джон и Петр, осталось сотни три от силы. Сам же король Кипра и Иерусалима вместе со всем своим окружением пал, сражаясь и пытаясь до последнего сдержать натиск мусульман. Но что такое восемь десятков рыцарей с оруженосцами против тысяч?