Семь смертей - Мила Серебрякова

К центральному входу парка Катарина прибыла в начале второго. Сидевшего на скамейке Бориса она заметила сразу. Закинув ногу на ногу, Плешников вел непринужденную беседу с бритым широкоплечим мужиком в светло-синей джинсовой куртке. Крепыш заразительно расхохотался, тогда как лицо Бориса оставалось спокойным. Катарине даже показалось, что он чем-то опечален.

Пронзительный крик бойкого мальчугана заставил Кату вздрогнуть.

– Я не хочу домой, – голосил ребенок, таща мать за руку. – Давай еще погуляем в парке.

– Мы с тобой как договорились, гуляем до часа, а потом домой.

– Не хочу!

– Арсений, не заставляй меня краснеть, – повысила голос родительница.

– Ты всегда краснеешь, – не остался в долгу сынишка.

– Хорошо. – Женщина высвободила руку и заявила: – Оставайся в парке, я ухожу домой.

– Ну и иди.

– Если тебя украдут, потом не реви.

Мальчуган насупился, а мамаша, желая закрепить свои слова, ткнула пальцем в Катарину и выдала:

– Будешь устраивать истерики, я тебя тетке страшной отдам.

Паренек перевел глаза на Кату, и на его лице отразилась целая гамма чувств. Напрочь забыв, что еще секунду назад хотел остаться в парке в гордом одиночестве, мальчишка схватил мать за руку и спросил:

– А почему у этой тетеньки на плечах дохлая кошка висит?

– Потому что тетенька, как и твой дедушка, пьет не просыхая.

У Катарины даже не было времени, чтобы как следует оскорбиться. Упоминание о дохлой кошке заставило ее издать тихое «Ох» и покачнуться. Боже, она забыла переодеться. Забыла! Катастрофа! Ката уставилась на гольфы, потом вспомнила, что на голове парик и шляпка, а на плечах драная кошка, вернее драная чернобурка.

Кровь мгновенно прилила к вискам, стало трудно дышать. Пытаясь сглотнуть, Ката почувствовала легкое головокружение и подступившую тошноту. Взгляды! Она вспомнила взгляды прохожих. Теперь понятно, чем был вызван ажиотаж. Мужчины даже не помышляли о подобной красавице, они пребывали в шоковом состоянии при виде Копейкиной, а она, вообразив себе невесть что, пребывала в полной уверенности, что сегодня выглядит настоящей соблазнительницей.

Стыд, позор, ощущение жуткой неловкости вкупе со страхом навалились на Кату буквально за считаные секунды. Хотелось провалиться сквозь землю, превратиться в невидимку, раствориться, да что угодно, только бы не чувствовать себя всеобщим посмешищем. А ведь это еще полбеды, как ни крути, а ей предстоит возвращение домой. Только теперь ситуация немного изменилась. Ката уже знает, что думают о ней окружающие, она уже не сможет спокойно стоять в вагоне метро, изображая из себя эдакую женщину-вамп.

Мамаша с ребенком начали медленно удаляться, Катка продолжала стоять на месте.

Покосившись в сторону скамейки, она увидела одного Плешникова, бритоголовый успел испариться. Так, надо собраться и действовать быстро. Сейчас она подойдет к Борису, вручит ему это треклятое письмецо и со всех ног бросится к метро.

«Только бы выдержать, – шептал внутренний голос. – Надо держаться, как там говорят, пять минут позора, и все позади».

Хотя, думается, в данном случае пятью минутами дело не ограничится.

Стянув с плеч чернобурку, Катарина стремительным шагом направилась к Плешникову. Интересно, узнает ее Борис в вещицах Марии Евгеньевны или примет за незнакомку?

До скамьи оставалось пара метров, а Ката уже зачастила:

– Борис, тысячу извинений, я опоздала. Прошу вас, не задавайте мне вопросов, понимаю, что выгляжу глупее некуда, но так сложились обстоятельства.

Плешников смотрел на Кату, не решаясь заговорить.

– Понимаю, вы шокированы моим внешним видом, я сама еле на ногах держусь. – Катарина открыла сумочку, выудила из нее конверт и протянула его адресату. – Вот ваше письмо.

Мужчина даже не шевельнулся.

– Борис, вы меня слышите? Возьмите письмо.

Плешников молчал. Катарина нагнулась, заглянула в глаза Бориса, и у нее затряслись руки. Борис Плешников был мертв. Он все так же продолжал смотреть на Катарину, но только теперь она поняла, что это был взгляд мертвого человека.

– Господи, я же только пять минут назад видела, как он разговаривал с лысым.

Пряча конверт обратно в сумочку, Ката начала пятиться назад. И вдруг ее внимание привлекло маленькое пятнышко на шее Плешникова. Тело прошил озноб. След от укола! Борису, как и Асе, сделали смертоносную инъекцию. Здесь! Сейчас! При свете дня и скоплении народа.

Нервно озираясь по сторонам, Катарина поспешила покинуть территорию парка. Борису она уже ничем помочь не сможет, а вот лишний раз привлекать внимание к собственной персоне ох как не хотелось.

После пережитого стресса Катарине было наплевать на свою внешность. Мысли крутились исключительно вокруг убийства Плешникова. Сомнений практически не оставалось – укол Борису сделал тот самый лысый бугай, который сидел рядом с ним на скамье. Вполне возможно, что громила лишил жизни и Асю, и пусть в тот день Ката не видела его лица, но шестое чувство подсказывало: шприцем орудовал один человек. Лысый!

Влетев в прихожку, Катарина бросила на тумбочку опостылевшую чернобурку и шляпку, парик она держала в руках. Мария Евгеньевна нарисовалась в коридоре сразу, как только услышала шум открываемой двери.

– Уже воротилась? Быстро, однако, ты свои делишки уладила.

– Как ваше самочувствие? – машинально спросила Ката.

– Оклемалась маленько... – Внезапно пенсионерка всплеснула руками: – Бог мой, Катка, ты, что же, в моих нарядах на улицу вышла?

– Забыла переодеться.

– Да как же ты... Детонька... Платье не порвала? Перчатки не запачкала? А где чернобурка? Где?!

– С вашими вещами полный порядок. – Ката прошмыгнула в комнату, на ходу стаскивая с себя желтое платье.

– Ты мою шляпку помяла, – кричала из коридора пенсионерка. – И туфли стоптала. Ката, на тебе креста нет, как можно было испоганить вещи, которым больше полувека?

Не обращая внимания на причитания старухи, Катарина облачилась в джинсы, кофту и сразу же почувствовала себя человеком. Так, а теперь необходимо сосредоточиться и заняться не совсем благовидным делом, а именно вскрыть письмецо Фурмановой и пробежаться глазами по тексту. Разумеется, читать чужие письма не есть хорошо, но, согласитесь, ситуация сложилась таким образом, что Ката волей-неволей должна извлечь письмо из конверта. Отправитель мертв, получатель тоже, следовательно, она имеет полное право сунуть нос в чужие дела. Теперь она не успокоится, она землю перевернет, но докопается до правды. Убийца супругов Плешниковых должен понести суровое наказание, и он ответит за свои деяния по всей строгости закона. Пусть не сейчас, пусть для этого понадобится время, но Ката Копейкина приложит все усилия, дабы мерзавец, который лишил жизни двух человек, оказался за решеткой.