Непоседа, Мякиш и Нетак - Ефим Петрович Чеповецкий

Клеопарди раскрыл его, зал содрогнулся от хохота. В компании петуха и трёх кроликов сидел уже знакомый зрителям Петя и ревел как белуга.

У Клеопарди от удивления брови поднялись так высоко, что чалма слетела с головы. Когда же он заметил, что зрители приняли это за очередное чудо, то начал быстро раскланиваться, приписывая появление Пети своему могуществу.

Но тут, расталкивая ассистентов и разбрасывая ногами ящики, на манеж вбежал красный, разъярённый директор. Он схватил ревущего Петю за руку и потащил его за кулисы. Публика и это приняла за отлично разыгранную шутку и наградила фокусника шумной овацией и возгласами «браво».

Клеопарди сиял. Такого огромного успеха у него ещё не было.

Петя снова исчез на глазах у своих друзей.

— Вперёд, за ним! — воскликнул Непоседа. — Больше его терять нельзя!

И недавние футболисты, ухватив мяч за шнуровку, побежали прямо через арену за Петей.

Но тут произошла новая неприятность. Смеясь, клоун подхватил мяч и дал такую «свечу», что все три футболиста полетели вверх, в круглое окно, которое было в куполе цирка. Таким образом, несмотря на победу, наша команда вылетела в трубу.

Глава семнадцатая,

в которой вы подробно узнаете обо всём, что в ней написано, и ещё кое-что о Пете

Нельзя сказать, чтобы полёт не понравился нашим путешественникам. Они, как на воздушном шаре, поднялись вверх и очутились на крыше цирка.

Жаль, полёт был коротким. Но кто знает, последний он на пути наших путешественников или нет? Не будем предугадывать события, скажем только одно: Петя снова исчез, и искать его нужно было не на крыше, а на земле.

— Я так и знал! — промямлил Мякиш, отклеивая свои тапочки от раскалённой крыши. — Этого можно было ожидать.

Но друзья не расслышали его слов. Над ними раздался могучий рокот, а через минуту подул ураган, да такой сильный, что малыши еле удержались на крыше.

— Смотрите! — закричал Непоседа. — Смотрите, на нас падает самолёт!

— Не самолёт, а ве-ертолёт, — поправил Мякиш.

И верно, это был вертолёт. На его спине вращались большие лопасти, а на хвосте вертелся маленький пропеллер.

— Эх и красота! — радовался Непоседа, любуясь вертолётом. — Весь из винтиков и пружинок!..

А вертолёт плавно опускался вниз, прямо на крышу цирка. Из его дверцы свисала верёвочная лестница.

Непоседа нетерпеливо закричал:

— Эй, эй, прокатимся!

— Стой, стой! — пропищал Мякиш, но было поздно.

Непоседа, держа в одной руке шнурок от мяча, другой ухватился за верёвочную лестницу и повис в воздухе.

Мякиш и Нетак ухватились за мяч, чтобы стащить Непоседу, но лестница плавно поплыла вперёд. Крыша покачнулась и ушла из-под ног. Мякиш облепил мяч своим пластилиновым телом и прочно держался на нём, а Нетак кряхтел и выбивался из сил: новенький мяч был скользким, и руки его напрасно искали, за что бы уцепиться…

Как только крыша исчезла и путешественники очутились над тротуаром, силы Нетака окончательно иссякли. Может быть, беды и не произошло бы, если бы сердобольный Мякиш не крикнул ему:

— Держись, дорогой Нетак, держись!

Упрямец, конечно, поступил по-своему. Только услышал слово «держись», как немедленно разжал руки и стал пикировать.

Но что произошло с ним внизу, мы расскажем потом, а сейчас вернёмся наверх и последуем за новыми пилотами — Непоседой и Мякишем.

Вертолёт плавно поднимался вверх. Солнце палило, не жалея лучей, но воздух вокруг становился всё холодней и холодней. Лопасти могучего винта вращались быстрее и быстрее, и вскоре целый ураган обрушился на Непоседу и Мякиша. Мяч мотало во все стороны, и Непоседе приходилось напрягать все силы, чтобы не упустить шнурок. Пружинки его рук и ног вытянулись до отказа и стали, как бечёвочки, но Непоседа не унывал и даже сочинил на лету песенку:

Эй, могучий вертолёт,

Мчись повыше да вперёд!

Не горюй, приятель Мякиш, —

Я пилот, и ты пилот!

Но с Мякишем дело обстояло хуже. Под ветром он совсем окаменел и уже с трудом открывал глаза и рот.

— Пе-етя! — жалобно пищал он.

— Чего, чего ты скулишь? — отозвался Непоседа. — Разве тебе плохо? Летишь, как на спутнике! Прокатимся немного и сверху скорее увидим Петю…

Вертолёт медленно поднимался и поворачивал к окраине города, туда, где виднелись поле и лес.

А внизу глазам утомлённого Мякиша открылась чудесная картина.

Город был словно игрушечный. Даже самый большой дом, казалось, мог вместить только одного пластилинового малыша. Все дома напоминали кубики с зелёными и красными крышами. Улицы и переулки, как тропинки, вдоль и поперёк перерезали игрушечный город. Сады и скверы походили на зелёные перины и подушки… Ах, как тянуло к ним усталого Мякиша!..

Но сейчас не время думать о том, что виделось сонному Мякишу, — нужно было поскорее вернуться к цирку и узнать, что произошло с нашим пикировщиком Нетаком.

А случилось вот что. Не достигнув мостовой, он внезапно ударился о копну чьих-то упругих волос и крепко за неё ухватился.

Копна заревела на всю улицу, и толстая рука оторвала от неё Нетака.

Гора с горой не сходится, а человек с человечком сталкиваются. Нетак был не на шутку удивлён: прямо в упор на него смотрели заплаканные Петины глаза, а свободная Петина рука щупала па голове шишку, вздувшуюся от неожиданной встречи.

Спасибо директору цирка, который выставил Петю за ворота как раз тогда, когда Нетак сорвался с места, иначе бы пути их разошлись, и, быть может, навсегда…

Петя, улыбаясь сквозь слёзы, крепко сжимал в руках своего старого друга и спрашивал:

— Ты один? А где остальные?

— Там они. И мяч там… — Нетак указал на вертолёт, парящий уже за чертой города. — Надо бежать за ними!

— Пешком не пойду, давай машину! — заявил вдруг Петя.

— Какую? — не понял Нетак.

— Легковую!

— Ах, легковую! Крытую или открытую? «Победу» или «ЗИЛ»?

— Всё равно, — настаивал Петя.

— Ах вот как! — рассердился Нетак. — Тогда пойдёшь пешком.

— Не пойду!

— Пойдёшь!

— Не пойду!

— Пойдёшь!

— Не пойду!

— Ты так, значит?

Нетак был игрушечным упрямцем, а Петя — настоящим, живым. Так разве