Временная мама - Ольга Алёшкина

— Как доедете, позвоните, — не придумав ничего лучше, сказала и по-идиотски помахала рукой.

— Конечно, — откликнулся Шмаков и повернул барашек замка.

Славка выскочил в подъезд первым, Игорь тормознул на мгновение и незаметно для сына передал мне свою связку. Я стиснула ключи в ладони, завела её за косяк, а второй помахала вновь – Славик уже спускался. Шмаков шагнул к лестнице, я потянулась закрыть дверь, но передумала и не удержалась:

— Славик, если захочешь написать мне, обязательно напиши.

На всякий случай. Вдруг, после признаний Шмакова, мальчишка выразит желание общаться, да постесняется. Или ему когда-нибудь станет грустно, как мне сейчас. Славка кивнул, мимолетно, беспечно, не уловив подтекста, заложенного в эту незамысловатую фразу, что было вполне естественно, и повернулся к отцу:

— Пап, а ты приставку взял?

— Взял, взял… — Услышала я и захлопнула дверь.

Всё.

И стало так тихо, так пусто и так...одиноко. И зыбкое будущее вязло, как в самом топком болоте, и никак не хотело складываться в нечто четкое, обозримое.

Не знаю, чего мне захотелось больше: сочувствия, поддержки или обычное желание выговориться руководило, но я набрала Лидку. Забралась с ногами на диван и вздохнула в трубку:

— Он его забрал. Они уехали.

— Ну, наконец-то! — выпалила сестрица и спохватилась: — Ей, ты там горевать по этому поводу собралась что ли?!

— Я не собралась, я уже горюю.

— Горевать больше пяти минут вредно, морщины появятся, — заявила Лидка и тоже вздохнула: — А я бы своих куда-нибудь сплавила на недельку. Отдохнула…— мечтательно протянула она, — тишь, гладь - благодать. О! Стихами заговорила.

— Ну, ты сравнила, — не прониклась я, — то на недельку, а то навсегда.

— И то верно, — согласилась она и предложила: — А хочешь я приеду?

— Нет, — отказалась я. — Спасибо, Лид, встретимся на выходных у мамы.

— Тебе не к маме ехать нужно, тебе на свидание сбегать не помешает. Ты, давай, Нинке своей позвони, вот уж кто до развлечений падка, сходите куда-нибудь.

— Не хочу.

— А вот и зря, затворничество дурно скажется на твоем организме!

— У меня перед праздниками столько работы, не до развлечений.

— Но сегодня-то у тебя выходной? — не сдавалась она.

— Выходной, — согласилась я.

— Вот и сходи куда-нибудь. Слушай, а давай мы с тобой в каникулы к морю махнем! Вдвоем, дней на семь-восемь, как тебе?

— А на Колю с Никиткой ты рукой махнешь?

— Коля с Никиткой прекрасно справятся вдвоем, — ответила она и пошла на попятный: — Хорошо, не неделя, но дней пять вполне можем себе позволить.

— Новогодние праздники с семьей проводить следует, — не согласилась я. Это она на словах такая шустрая, а на деле уже на следующий день без Никитки завоет.

Мы немного обсудили предстоящие праздники, условившись встречать наступление нового года у мамы, Лидка настоятельно советовала развлечься и попыталась мне впарить Колькиного одноклассника в «женихи». Тогда я рассказала ей про Федорова, который с завидной регулярностью интересовался то моими делами, то настроением, и она отстала, напоследок высказав ещё один ценный совет: не ждать «милости от природы», а самой написать ему.

— Как-нибудь напишу, — пообещала я и мы простились.

Я прошлась по квартире и первым делом схватилась за рамку: давно следовало вынуть этот снимок, глаз мозолил. На фотографии крупным планом изображены я и Шмаков, да таким крупным, что одни лица видны. Во всю ширь улыбаемся, прижавшись друг к другу висками. Веселые, счастливые… влюбленные. Снимку всего-то пару лет. Разве может всё это рухнуть в один момент?

Получается, может. Причем, стремительно. Да и что могло держать нас вместе, пачка совместных фото, а с ними воспомнинаний, или машина, деньги за которую он мне вернул? Чушь. Ничего, кроме любви. А она закончилась или же вовсе не начиналась…  последнее звучит до боли обидно.

«Новая жизнь», попробовала я словосочетание на вкус. Не окрыляет, не греет, не будоражит.  А нужно принять новую реальность и учиться жить соответственно. Необходимо.

К черту всё: любил – не любил, какая сейчас уже разница?! «Новая реальность, новая жизнь», — пропела я и вынула снимок. Запрятала его в свадебный альбом, рамку так и оставила пустой, что-нибудь позже для неё подберу. В комнате Славика присела на кровать, покачалась и задумалась: куда её девать? Выбросить, отдать Лидке? С расчетом, что Никитос когда-нибудь дорастет до неё. Впрочем, я прекрасно могу спать на ней сама, рост позволяет, а это гораздо удобнее, чем на диване. В итоге просто сменила белье, больше для того, чтобы заняться делом и избавиться от мыслей об одиночестве.

Вечером я гипнотизировала телефон, подкрасившись на всякий случай. «Напиши, напиши», — посылала флюиды Федорову, уверенная, сама не решусь. Не в этом случае. И пускай Лидка хоть сто раз твердит мне «не усложнять», я не смогу. Что я ему напишу, «привет, как дела?» Послать одну из дурацких картинок, с претензией на юмор? Нет, только не ему, не Федорову. Он из другого теста, он из другого мира. Мне нужно заглянуть для начала в этот мир и осмотреться.

Энергетика у меня ни к черту, выяснила я через час и пошла умываться. Смыла весь боевой раскрас, а когда вернулась, телефон характерно пискнул.

«Самая прекрасная девушка нашего города, как ты?» — прочитала я и взвизгнула: подействовало! Но больше визжала от самой фразы - приятная. Лукавая пусть, гиперболизированная, но ужас как необходимая мне сейчас.

Встретиться мы условились завтра. Сегодня он даже не предполагал, а сама я не заикнулась, по умолчанию решив, что он занят.

На следующий день, с самого утра, позвонил папа. «Лидка проболталась», — сделала я вывод, уставившись в телефон, и приготовилась к худшему.

— Дочь, ты где? — бодро гаркнул он.

— Дома, а что? — пискнула я.

— Я сейчас подъеду, — отрезал отец, а я простонала: и почему не осмелилась соврать? Но, как оказалось, ныла я преждевременно, родитель и не думал выяснять, как так получилось, что я осталась без мужа. Папа загрузился в машину, судя по звукам, и добавил: — Ты собирайся пока, как подъеду, наберу. И права с собой прихвати.

— О господи, что случилось? — забеспокоилась я.

— К деду поедем, он вознамерился подарить тебе свою машину.

— О господи! — повторила я и удивилась: — Зачем она мне?

— А это ты у деда спросишь.

Он отключился, а я стала собираться: от подарка я ещё надеялась отвертеться, а от визита к дедушке не стоило. Навестить его следовало в любом случае и это даже хорошо, что папа прихватит меня с собой.