Поцелуй для попаданки. Просто загадай желание - Татьяна Серганова

А то, что сейчас я была в опасности, поняла сразу. Разве можно ждать что-то хорошее, когда просыпаешься под утро и видишь у своей кровати враждебно настроенного мужчину? Тут кто угодно вопить начнет. А я просто озвучила угрозу.

Как-то совершенно неожиданно эффект от моих слов был потрясающий.

По крайней мере, ночной гость опешил, смешно вытаращив глаза.

Витторн явно ожидал от меня чего-то другого. Может, язвительного ответа, высокомерного смешка или угроз. Но вот такого заявления точно не предвидел.

— Что сделаешь? — переспросил мужчина, сразу растеряв грозный вид и всю самонадеянность.

— Буду кричать, — повторила я уже не так уверенно и добавила: — Громко.

— Зачем?

Хороший вопрос. Если бы я еще знала на него ответ.

Вместо этого я сильнее натянула одеяло, спрятавшись практически по самую шею, и резко спросила, стараясь всем своим видом показать, что совершенно его не боюсь:

— Что вам от меня надо?

— С каких это пор мы с тобой на «вы», Агнелика? — ядовито улыбнулся Витторн, отчего черты его лица слегка исказились.

Но при всем этом не могу не признать, что он продолжал оставаться очень привлекательным интересным мужчиной. Конечно, в сумраке с одной-единственной лампой в углу сложно что-то рассмотреть, но я как-то углядела.

«Агния, о чем ты вообще думаешь?!» — мысленно одернула я себя, стараясь сосредоточиться на вопросе.

— А почему мы с вами должны быть на «ты»? — осторожно спросила у него.

Сама тем временем размышляла о том, стоит ли начать кричать и звать на помощь, или уже поздно.

То, что этот мужчина явился в мою палату до рассвета, пока все спят, могло означать лишь одно — неприятности. Большие неприятности.

Потому что иной причины стоять Витторну у моей постели я не видела.

— Ну после того, как ты меня прокляла, было бы странно, если бы мы соблюдали вежливость и играли роли совершенно чужих людей, — съязвил он.

Витторн явно пришел в себя и теперь наслаждался моим замешательством, пристально наблюдая.

Так обычно хищник смотрит на свою жертву. Как она, глупая, мечется из стороны в сторону, пытаясь найти выход, и снова и снова попадает ему в лапы.

Прокляла…

Перед глазами вновь появился тот подвал, каменные своды, странные надписи на полу и кровь, стекающая по пальцам.

Я неосознанно провела пальцами по левой ладони, ощущая неровный шрам на коже, который остался после той ночи.

Почему-то я не удивилась такому заявлению. Честно говоря, нечто подобное и подозревала.

Агнелика его прокляла. Но за что? И как?

— Пришел отомстить? — тихо спросила я, подтягивая колени к себе и обнимая их.

В голове крутились возможные варианты развития событий.

«Может, это Витторн пытался её убить с помощью яда? Не сам лично, а через кого-нибудь. Дал денег, вручил яд и отправил в академию мстить за разрушенную жизнь. А теперь, когда не вышло, решил закончить начатое?»

Кричать я передумала, как и звать на помощь. Это выглядело бы глупо.

«Надо было всё-таки обсудить с феей один вариант развития событий. Вот если вдруг меня убьют, она вернет мою душу назад, в родной мир, и любимое тело или как?»

— Если бы это помогло, то я бы давно собственноручно свернул твою шейку, — оскалился мужчина, поворачиваясь к окну и убирая руки в карманы брюк.

В сумраке мне удалось заметить странную скованность движений и напряженность широких плеч.

Ему явно было неуютно здесь.

– Но так уж случилось, что именно мне предстоит расследовать покушение на тебя, — закончил он.

— Конечно, — понимающе хмыкнула я и не удержалась от издевки: — И никого не смущает, что ты наименее заинтересованное в моём спасении лицо?

Мужчина обернулся, бросив на меня странный взгляд.

— Ты это о чем? Я как раз самое заинтересованное лицо, княжна, — сдержанно произнес он. — Если ты умрешь, то проклятие точно не снять.

Я едва не присвистнула.

«Вот же Агнелика! Вот хитрая бестия! Как себя обезопасила! Понятно, почему Витторн не прибил её тогда!»

— Ну да, — пробормотала я, пытаясь хоть как-то скрыть неловкость и замаскировать свою ошибку.

Не получилось.

Мужчина вновь повернулся ко мне, пристально изучая.

Мурашки встали на изготовку. Готовые вот-вот начать марш по телу.

— В тебе что-то изменилось, — наконец медленно произнёс он.

— Меня хотели убить, — отозвалась я, нервно убирая прядь за ушко и отводя взгляд. — Это всех меняет.

Но Витторн будто меня не слушал, делая еще один шаг вперед.

И в сумраке его глаза будто засияли, как у самого настоящего хищника.

— Твой запах… он стал другим, — странным, каким-то вибрирующим голосом произнёс мужчина.

«Упс! Только этого не хватало!»

Мурашки давно стартовали в гоночном забеге под предупреждающие алые всполохи сигнальной лампочки с надписью: «ОПАСНО!»

— Знаешь, это совершенно невежливо — говорить девушке, что она плохо пахнет, — пробормотала я, откидывая в сторону одеяло и вскакивая на ноги.

Сил сидеть больше не было. Тем более сейчас, когда расстояние между нами так быстро уменьшалось.

Не знаю, аура это или еще что-то, но мужчина довлел надо мной, заставляя нервничать. А если я буду нервничать, то стану совершать ошибки. Этого допускать было нельзя.

Во время сна сорочка сбилась, обнажая колени. Я почти сразу их прикрыла, когда вставала, но мужчина всё равно успел заметить. А я успела отследить его реакцию.

Боль. Злость. Какое-то сумасшедшее отчаянье.

Витторн с шумом втянул воздух сквозь стиснутые зубы и снова резко отвернулся к окну, словно я только что сделала ему очень и очень больно.

Спина окаменела, а плечи напряглись. Да и сам мужчина весь как-то подобрался, словно готовясь к удару.

«Какая интересная реакция! И опасная! Словно он с трудом сдерживается…»

А еще, к своему стыду, я неожиданно захотела подойти к нему, коснуться плеч и пожалеть, что ли…

Знаю, жалость иногда плохо воспринимается (по себе сужу), но мне страшно хотелось его утешить. И именно это неожиданное желание вызвало испуг.

— Думаю, тебе лучше уйти! — нервно произнесла я, поправляя спутанные после сна волосы.

— Я не сказал, что ты плохо пахнешь. Я сказал: по-другому, — отозвался Витторн.

Его голос почти вернулся к нормальному, как и цвет глаз.

Но чувство опасности никуда не делось.