Единственная для Люцифера - Марина Вуд

— Чего? — Она что-то произнесла на своем, на птичьем.

— Ну короче говоря, — смотрит сейчас как на дурака, — это парфюм «L'Eau Par Kenzo». Нравиться? — улыбается.

— Да, — подвисаю. Этот запах такой же нежный, как и сама девочка.

— Мне тоже, — смущенно опускает глаза, затем резко поднимает на меня свой взгляд: — Здесь есть терраса, — показывает рукой на дверь, спрятавшуюся за шторой.

— Можно я посмотрю? — Пытаюсь быть с ней вежливым.

— Да. Конечно. Проходите, — отодвигает в сторону серую ткань и открывает передо мной дверь.

Выхожу на балкон и сразу же отмечаю, что здесь над дверью не хватает камеры с наружи и решёток на окнах. Желательно изнутри. И можно еще несколько замков повесить. Лучше навесных. Мне вдруг становится как-то не по себе. Дышать трудно. В голову лезет какая-то хрень. Внутри появляется ощущение, что эта девочка самое ценное сокровище в этом доме. И именно ее безопасность главная моя задача.

— На этом наша экскурсия подходит к концу, — хихикает она. — Прошу на выход, — указывает рукой на дверь.

— Спасибо, — коротко отвечаю и выхожу под ее пристальным взглядом.

— Не за что, — говорит, когда я прохожу мимо нее.

Лили

Закрыв за ним дверь, я невольно прикусываю губу и сползаю по ней на пол. Идиотская ухмылка не сходит с моего лица. Этот серьёзный, строгий мужик просто растерялся в моей комнате. Его глаза бегали так, как будто свирепый тигр превратился в загнанную лань. Мне безумно нравится эта игра. Когда жертва становится хищником и наоборот.

Господи, какая же я дура. Как я могла так ошибаться? Как я могла принять чувства к Паоло за любовь и натворить столько всякого ненужного дерьма? А? Мне надо с ним поговорить. Я не могу откладывать этот разговор в долгий ящик. Чем быстрее я это сделаю, тем проще будет. Мне надо сказать ему, что все, что было — это ошибка. Большая. Глупая. Дурацкая. Ошибка. Паоло не вызывал во мне то, что за секунду вызвал этот грубый мужчина. Это целый коктейль из противоположных чувств, с привкусом внутреннего восторга.

Поднимаюсь с пола. Выхожу из своей комнаты и иду в соседнее крыло. Туда, где находится спальня брата. Стучусь и не дожидаясь ответа резко открываю дверь. Вижу, что Паоло сидит за столом. У него включен ноутбук. Наверное, он работает. Поднимает на меня глаза: — Лили… Что-то случилось?

Подхожу молча и обнимаю его. Брат поднимается с кресла.

— Паоло, прости меня, пожалуйста. Я так виновата. Я так была не права, — у меня из глаз начинаю самопроизвольно течь слезы. Он не говорит ни слова, просто молча обнимает в ответ. — Это все была дурь. Блажь. И этот чертовое одиночество. Я не хотела портить наши отношения и нашу семью, — говорю и захлёбываюсь своими же соплями. — Прости меня! Ты брат для меня и всегда им будешь. Давай оставим все как было раньше. До этого дурацкого поцелуя, — чувствую, как напрягаются его мышцы под футболкой. Он мягко меня отстраняет и отходит к окну.

— Но, как так? — Запускает руку в свои волосы. Смотрит.

— Ну так видимо бывает, — сдвигаю плечами, — Прости, но я не люблю тебя как мужчину, — каркаю сквозь слезы, ладонью растирая их по лицу.

— Но я, — он снова подходит ко мне и берет за плечи. — Я люблю тебя, как женщину.

Эта новость бьет как обухом: — Нет, — нервно мотаю головой. — Нет это не правда. Это не может быть правдой. Это слишком жестоко для правды, — начинаю нервно заламывать пальцы на руках. Блядь! Это не правда. Так не бывает. Разве что в дешевых фильмах для подростков. — Ты же сам, сам мне говорил, что…

— Да. Я говорил. Но, в тот момент я не успел разобраться в себе, — брат снова отходит и отворачивается к окну. — Я сам не понимаю, как так получилось, — нагибает голову и бормочет себе под нос. — Ты всегда мне нравилась. Просто…

— Просто, что? — Меня начинает колотить изнутри. — Так нельзя, Паоло! Так нельзя с живым человеком. Так нельзя с живыми людьми. Это игра на чужих чувствах. Это бессовестно, — отрицательно кручу головой. — Ты обидел и высмеял меня. Мои чувства. Да я еле пережила это! Я чуть не сдохла в своей комнате. Я морально умирала каждую ночь, — беру его за руку и заставляю посмотреть на себя.

— Знаю. Прости, — не смотрит мне в глаза.

— Прости?! Все, что ты можешь мне сказать? Да я себя больной считала. Ненормальной. Я мучила себя каждый день. Каждый. Блядь. Гребаный. День. Да я даже знаю, как у меня получилось переломить себя и снова выплыть на поверхность.

— Прости, — снова повторяет он.

Нет. Это невозможно. Я разворачиваюсь. Открываю дверь. И молча выхожу из его комнаты.

9

Лили

Какое-то чертовое дежавю. Снова я не сплю. И все это опять из-за него. Как он мог? Скажите мне, как так можно играть на чувствах живых людей? Я только-только приняла тот факт, что не нужна ему. Что наши отношения никогда не перейдут черту дружбы. Что мои чувства были ошибкой. Глупой игрой моего воображения. И вот тебе. Получи и распишись. Он оказывается меня, любит. Ромашку устроил — люблю, не люблю. Сволочь! Нельзя любить и делать больно. Это уже не любовь. Это эгоизм чистой воды. Сегодня воскресенье. Я вчера сачканула свои курсы, поэтому сегодня кровь из носа надо туда поехать. Хорошо, что ехать не с самого утра, а после обеда. Не надо гнать туда галопом. Можно спокойно отдохнуть и привести себя в порядок.

Выхожу из душа завернувшись полотенце. Шарю рукой под