Единственная для Люцифера - Марина Вуд

Еще вчера я заметила, что у него была ссадина на переносице. Поэтому прошу у Марии какую-то заживляющую мазь для нашего гостя.

Скрип двери. Ну вот. Наконец-то он выходит. Подхожу к нему. Ну как подхожу, подлетаю.

— Чего тебе? — Спрашивает недовольно. Злой. Из кабинета Марио вообще редко кто выходит счастливым.

— У вас тут ссадина, — показываю на свой нос.

— Знаю. На себе не показывай, — смягчается его тон. Идет на контакт.

— Болит, наверное. Я вам мазь хорошую принесла. Она заживляющая, — даю ему лекарство.

— Спасибо, — снова рявкает. — Что-то еще?

А что еще… Думай Лили… Думай. Надо еще какая-то причина для продолжения этого разговора. И мне в голову приходит гениальная мысль: — Если вы будете жить с нами… Хотите я вам экскурсию по дому проведу?

Пауза. Молчит.

— Хочу, — смотрит на меня как-то свысока. — Но начнём мы, пожалуй, со двора.

— Тогда я сейчас, — улыбаюсь, потому что все сработало. — Переоденусь и спущусь к вам, — разворачиваюсь и шагаю в сторону лестницы, но вовремя торможу. — У Вас есть верхняя одежда?

— Я… Я не знаю, — прячет руки в карманы.

Возвращаюсь и снова подхожу к мужчине: — Я видела, как сегодня водитель отца привозил пакеты с одеждой, а горничная отнесла их в гостевую. То есть, уже вашу комнату.

— Тогда встречаемся здесь через десять минут, — говорит своим хрипловатым голосом.

— Угу, — киваю. — Я буду ждать вас здесь, — смотрю на него как под гипнозом не могу даже взгляд отвести в сторону. Испанский стыд. Хочется уронить лицо в ладони. Что я несу? «Да. Я буду ждать и мечтать о вас.» Тьфу ты. Ладно. Ляпнула и ляпнула. Назад слова уже не забрать.

Через какое-то время он спускается, и мы выходим во двор. Прохладный мартовский воздух сразу же ударяет в нос. Я прикрываю глаза, глубоко вдыхаю и за спиной слышу чирканье зажигалки. Открываю глаза. Разворачиваюсь и вижу, как мужчина с блаженным выражением лицо подкуривает сигарету. А я чувствую, как какой-то знакомый ментоловый шлейф тянется вслед за серым дымком. Это что мои сигареты? Я начинаю обшаривать карманы своей куртки. И не нахожу там своей почти полной пачки.

— Вы… — грозно смотрю на него. — Вы что, воруете по карманам?

— Я? — Удивленно приподнимает брови. — Нет. Как ты могла такое подумать, — ехидно улыбается и делает еще одну тягу.

— А откуда тогда у Вас сигареты, ууу? — Подхожу ближе к нему и понимаю, что это точно мои.

— Я их просто нашёл на диване. Видимо у кого-то из кармана выпали, — паясничает он.

— Это… Это… — хочу высказаться. Наругаться на него. Но не могу. Боюсь вслух признаться, что они мои. В этом доме даже у стен есть уши. И на улице тоже.

— Это теперь мои, — бросает будто бы невзначай и идет вперед. — А тебе курить вредно! И вообще, будешь курить — не вырастишь.

Опускаю голову и чувствую себя бестолковым, глупым подростком, которого только что отчитали. Хотя, я уже давно совершеннолетняя.

— Не бойся. Я никому не скажу, — говорит не поворачивая голову. — Но курить все же не стоит. Ты ведь будущая женщина. Тебе ещё здоровье нужно. Чтобы детей рожать.

— Будущая? — Обхожу мужчину и становлюсь перед ним. — А сейчас я, по-вашему, кто? — Совсем какой-то ахреневший чувак.

— Ребёнок, — он выдыхает дым прямо мне в лицо.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Вы сейчас серьезно? — Внутри все закипает от несправедливости и злости. — Мне вообще-то восемнадцать.

— А мне тридцать четыре.

— И что? Что вы хотите этим сказать? — Сжимаю губы.

— А то, что чисто гипотетически я мог бы быть твоим отцом.

Бросаю на него демонстративно оценивающий взгляд: — Это вряд ли, — хмыкаю и иду вдоль дома. Он идет за мной. Я рассказываю и показываю ему все постройки на территории. Хочу заметить, что территория вокруг особняка далеко не маленькая. Люцифер внимательно все рассматривает. Куда-то заглядывает. И что-то записывает в маленький блокнот.

Люцифер

Девочка явно переоценивает свой возраст. В восемнадцать лет у них ещё маргарин вместо мозгов. Ребёнок, который хочет казаться взрослым. Хотя, опыту некоторых молоденьких шлюх ее возраста, можно позавидовать. Но она явно не из таких. Я ей ни отец. И, конечно, не имею права ее поучать. Но сигареты для этой юной нимфы явно лишние. Поэтому без укора совести дёрнул пачку из ее кармана, в тот момент, когда, открыв двери пропускал девчонку вперёд.

Как и было обещано она показала мне сначала территорию дома, затем и сам дом изнутри. Он был огромным. Я сделал заметки всех моментов, которые меня смущали. Надо же как-то отчитаться перед Марио за первый рабочий день.

Блондинчику явно не нравилось мое присутствие. Я его раздражаю. Это заметно. Когда мы несколько раз встречались с ним в коридоре, он бросал недовольные взгляды в мою сторону. Видимо у парня нервишки пошаливают. Ну и хуй с ним.

На втором этаже девчонка открывает очередную дверь, и я вхожу в комнату.

— А это моя спальня, — говорит она, пряча под подушку, предметы женского гардероба. В комнате я чувствую какой-то приятный запах. Он щекочет мои ноздри.

— Что это? — Я принюхиваюсь.

— Вы о чем? — Хлопает глазками.

— Что за запах?

— А-а-а… — тянет, — вы об этом? Мне нравиться запах амариллиса, белого персика и водяного