и закрыли дверь. В качестве охраны на посту сидел пёс в синем комбинезоне, кепке и белой футболке под низом. Он сидел на кресле, полулёжа, и читал газету, а позади него висели мониторы, которые показывали, что происходит в клетках. Помимо этих, рядом был ещё один монитор, но он не показывал изображение с камер, а был обычным телевизором. По телевизору шла документальная передача, в которой рассказывали о производстве консервов. Кот-репортёр ходил по цеху и показывал цикл производства. Я видел, как людей подвешивают на крюках, обрабатывают чем-то, затем рубят на мелкие части, прессуют и укладывают в консервные банки. Я вспомнил, что в рюкзаке осталась банка тушёнки (рюкзак почему-то у меня не забрали). Я был очень голоден, но боялся, что банку увидят и нас убьют. К тому же, после просмотра той документалки, есть мясо было противно, поэтому я отложил эту идею на потом. Телевизор был единственным развлечением для нас, но развлечение это было сомнительное. По каналу "Хантер" показывали антилоп, которые ездили на джипе и отстреливали людей из винтовок, а потом показали и их коллекцию человеческих голов на стене. Так же была ещё одна документалка, в которой показывали, как из человеческой кожи делали одежду и обувь. На медицинском канале мы видели опыты над людьми, которые проделывали с целью открытия новых лекарств. Было лишь несколько хороших кадров, где звери играли с людьми, а у людей были довольные лица. Прошёл день, близилась ночь. Несколько попыток заговорить с кем-нибудь из соседних камер закончились провалом. Мы поняли, что люди здесь совсем не говорят, поэтому окончательно бросили эту затею. Голод съедал нас изнутри, но пищевые отходы, которые были в нашей миске, своим видом помогли нам полностью потерять аппетит. Консервы, которые были в моём рюкзаке, соблазняли нас всё больше, но возможности их съесть не представилось. Волшебным образом наступило утро, а мы проснулись. Оказывается, мы смогли уснуть (вероятно, прошлая ночь без сна дала о себе знать). Дверь в нашу камеру была открыта, в телевизоре мелькал канал "Пиплплэнет", а над нами стоял огромный пёс с дубинкой. Мой рюкзак пропал, видимо они всё знают. Пёс сказал, что мы поедем на консервный завод, чтобы посмотреть, как тушёнку делают из таких, как мы. Нас погрузили в тот же фургон, который нас сюда привозил, и повезли на завод. На пропускном пункте машина остановилась, пёс сообщил цель нашего визита, и мы поехали дальше. Возле входа в производственный цех нас встретил баран в тёмно-синем костюме. Видимо это был один из начальников. Из разговора с псом мы поняли, что идеально подходим барану в качестве сторожевых людей, и что экскурсия отменяется. Баран приказал надеть на нас ошейники с цепями, а цепь прикрепить к будкам, которые предназначались для нас. После того, как нас заковали, мы стали похожи на сторожевых псов, только люди. Ситуация была безвыходной. У нас не было ни сил, ни настроения. Мы залезли в свои будки и лежали там, смирившись со своей судьбой. Вдруг Миша услышал хруст ветки. Когда мы вылезли из своих нор, то увидели двух мальчиков, лет десяти. Они испугались и стали убегать от нас. Мы понимали, что, возможно, это наш последний шанс пообщаться с людьми и побежали за ними. Мальчики спрятались в бетонном сооружении, которое было недалеко от наших будок. Цепь позволяла залезть за ними. Мы встали на какие-то железяки, похожие на детали вентиляции, или станков, а с них перебрались в бетонный цилиндр. Спрыгнув вниз, мы потеряли сознание, то ли от сильного ушиба, то ли от голода. Когда мы очнулись, цепей на нас не оказалось. Мы быстро выбрались из этого бетонного кольца и поняли, что мы у себя дома, в нашем селе. По выступам в заборе мы забрались наверх. Спрыгнув, мы оказались на бетонной площадке, с которой всё и началось. Через тропинку, которая шла через огороды, мы побежали домой. Когда я оказался дома, то закрыл дверь своей комнаты, перелез за диван и лежал там, накрывшись одеялом. Это было ужасное путешествие, которое заставило меня задуматься о некоторых вещах (очевидно же о каких). После этого мы на время прекратили путешествовать. И есть консервы…
Часть четвёртая. Сегамегадрайв.
Я всегда себе хотел игровую приставку, но очевидно, что её у меня не было. Денди прошла не только мимо меня, но и мимо некоторых соседских ребят, а вот сега имела гораздо большую аудиторию. Сега была не простой игрушкой, а мечтой всех и вся. В моих мыслях мечтой она так и осталась, потому что родители мне её так и не купили, даже тогда, когда цена на неё упала, и стоила она не дороже похода к парикмахеру. Кто знает, может это было и к лучшему, потому что играли все целыми днями, таким образом, портив зрение. Но вы же не думаете, что я совсем не играл в сегу. Конечно же, я ходил в гости к тем, у кого она была. Соблазн поиграть был настолько большим, что я даже ходил к Коле.
Сега была разной. Чёрной и серой, с клавиатурой и без, с подключаемыми пушками, миниатюрной, и так далее, но самой популярной была чёрная приставка сега мега драйв. В версии подороже было больше бит, но я так и не понял, в чём разница. В общем, это была идеальная игрушка для нас. Я несколько раз прогуливал уроки, сидя у кого-нибудь, и, играя вдвоём, друг против друга. У сеги были джойстики с буквами: a,b,c,x,y,z. Конечно, так же были стрелочки, кнопка старта и сброса. Оригинальные джойстики долго не выходили из строя, а вот поддельные китайские служили недолго. Я не могу рассказать про джойстики, так сказать, из первых уст, потому что сеги у меня не было, как вы знаете, поэтому рассказываю то, о чём со мной делились знакомые. У Миши сеги не было, к сожалению, иначе я бы сутками зависал у него. Так вот, джойстики. О них всё. Был ещё блок, который постоянно нагревался до такого состояния, что на нём можно было сушить носки. Этот блок смекалистые родители прятали подальше, когда уходили на работу, но поисковые отряды, в которых я часто был одним из членов, быстро отыскивали этот клад. В сегу включали картриджи с играми. Игр было очень много, но самыми яркими представителями были: Мортал Комбат (если компания сега, и не только она, подаст на меня в суд за то, что я использую их бренд, мне придётся поменять многие
