Дело об алмазных черепахах - Гарриет Уайтхорн

Вайолет запрыгнула в мощный скоростной катер и сжалась от страха, когда Бабушка рванула с места ракетой вперёд. Затем она сунула в руки Вайолет свою сумку и попросила, перекрывая рычащий, как авиационная турбина, двигатель:

– Будь любезна, cherie, поищи там мои очки.

Пока Вайолет лихорадочно искала бабушкины очки, их глиссер мчался по замысловатой кривой, сбивая буйки и только каким-то чудом избегая столкновения со встречными лодками, пассажиры которых долго провожали их красочными итальянскими выражениями и крутили пальцем у виска.

– Из-за чего они поднимают столько шума? – громко возмущалась Бабушка. – Не видят, что ли, что мы спешим?

– Осталось пять минут до отправления поезда! – воскликнула Вайолет, взглянув на свои часы.

– Ладно, тогда я ещё газку поддам. Брось, не ищи уже очки, не надо.

Вайолет закрыла глаза, бедный Альфонс распластался на дне лодки.

В конце этой сумасшедшей гонки Бабушка заложила роскошный крутой вираж, накренив глиссер на один борт и подняв за кормой такой веер, что всех их окатило водой.

– Вуаля! Вокзал! Приехали! И никаких очков не потребовалось!

На вокзале в этот поздний час было довольно тихо. Вайолет побежала вперёд искать амстердамский экспресс на табло отправления. Он через две минуты должен был отойти от платформы номер пять. Вайолет помчалась вперёд и едва не столкнулась с Бенедиктом, Камиллой, Арти и Ди Ди, которая только что прибыла на лондонском поезде с огромным количеством чемо- данов.

– Вайолет, дорогая моя! – воскликнула Ди Ди, увидев её. – Какой приятный сюрприз! А какое шикарное на тебе платье!

– Что ты здесь делаешь? – удивился Бенедикт.

– Простите, я спешу! – скороговоркой объяснила Вайолет. – Розу вот-вот увезут в Амстердам в сундуке с черепашками! Ла Белиссима провозит их контрабандой! Поезд уйдёт через две минуты. Бежим со мной, Арти!

И они вдвоём помчались дальше, оставив остальных стоять на месте и хлопать глазами.

– Думаю, нам стоит и самим посмотреть, что там происходит, – спокойно, но решительно сказала Камилла.

Когда Ла Белиссима путешествовала, она одна занимала весь вагон. Первого класса, разумеется. Когда Вайолет с Арти выбежали на платформу, они первым делом увидели полисмена Грина. Он стоял возле открытого окна вагона, из которого выглядывала Ла Белиссима. Полисмен Грин пылко сжимал ей руку. Певица равнодушно смотрела куда-то в сторону.

Но между ребятами и вагоном, в котором сидела Ла Белиссима, был ещё мистер Весельчак со своим сообщником. Вайолет и Арти попытались проскользнуть мимо, но контрабандисты оказались проворнее и схватили их. Стоявший на другом конце платформы дежурный дал свисток и объявил:

– Посадка закончена!

– Полисмен Грин! – отчаянно закричала Вайолет. – Вы должны остановить поезд! У Ла Белиссимы в багаже Роза и много-много черепашек! Она контрабандой везёт их в Амстердам, где им в панцири ввинтят алмазы. А уж что она с Розой сделает, одному только Богу известно…

Тут мистер Весельчак заткнул ей рот своей ладонью.

Полисмен Грин нахмурился и удивлённо посмотрел на Ла Белиссиму, а она сбросила со своего лица скучающую маску, схватила Грина за воротник рубашки и пылко воскликнула:

– Да! Я согласна на твоё предложение! Поцелуй меня, Реджинальд! – и, не давая полисмену Грину опомниться, она притянула его к себе.

Тем временем Арти и Вайолет яростно, словно пойманные тигры, вырывались из рук контрабандистов. В их сторону, озабоченно хмурясь, направлялся дежурный по станции.

– Руки прочь от детей! – прогремел голос выскочившего на платформу Бенедикта.

Оторопев от неожиданности, контрабандисты выпустили Арти и Вайолет, а когда увидели выражение лица Бенедикта, испуганно бросились прочь.

И всё-таки было поздно. Поезд медленно тронулся с места.

Полисмен Грин остался стоять на платформе и провожал влюблённым взглядом Ла Белиссиму, а та, торжествующе улыбаясь из окна, кричала:

– Ариведерчи, Реджинальд! Ариведерчи, Вайолет!

– Нет! – вскрикнула Вайолет и залилась горючими слезами.

– Уехала любовь моя, – вздохнул полисмен Грин. – Вайолет, что за потасовка у тебя случилась с теми двумя мужчинами?

В это время на платформе появилась Бабушка в сопровождении Ди Ди и Камиллы.

– Где Роза?! – крикнула Бабушка. – И не смейте утверждать, – продолжила она, гневно тыча пальцем в полисмена Грина, – будто вы не расслышали, что говорила вам моя внучка! Вы позволили контрабандистке улизнуть вместе с Розой в её багаже!

Альфонс поддержал свою хозяйку недовольным лаем.

– Не смейте так говорить о моей возлюбленной! – сурово ответил полисмен Грин. – Мы собираемся с ней пожениться, как только она вернётся с гастролей.

– Не порите чушь, молодой человек! – сказала ему Бабушка. – Она обвела вас вокруг пальца, как дурака… Впрочем, почему как? Дурак он и есть дурак. Дежурный, остановите поезд!

– Ну, уж это вы через край хватили, мадам, – обиделся полисмен Грин.

А дежурный по станции ответил ей:

– Простите, но я не могу остановить поезд, синьора. Он уже ушёл.

– Какая у него следующая остановка? – спросила Камилла.

– Мюнхен, – ответил дежурный по станции.

– Мюнхен?! – в один голос воскликнули все. – Это же в Германии!

– Неужели моя дорогая Роза действительно в этом поезде? – с тревогой в голосе спросила Ди Ди. – Нет, я этого не перенесу! Необходимо что-то делать!

И все наперебой начали кричать на несчастного дежурного по станции, хотя тот ни в чём не был виноват.

Тем временем Роза проснулась. Снотворное подействовало на неё, как только она оказалась в сундуке. Только представьте, каково это – проснуться вдруг в тёмном тесном замкнутом пространстве, да ещё в окружении двух десятков черепашек! Разумеется, Розе захотелось выбраться отсюда, и чем скорей, тем лучше. Обнаружив, что крышка у неё над головой заперта, Роза принялась колотить по ней кулаками, но никто не откликался и на помощь не приходил.