Бремя Юртов - Андрэ Нортон

— Это движет и мной тоже, — сказала она. — Я чуть не попала в зубы саргона, даже не зная, что делаю.

— Это не от юртов, — он покачал головой. — Это что-то от раски… от этого мира. Но я клянусь тебе Кровью и Честью своего Дома, что ничего не знаю, даже легенд, об этом месте, не знаю, что привело меня сюда и зачем. Я не поклоняюсь злу, а это — вещь Зла. Ты наверное чувствуешь, как в воздухе пахнет злом. Я не знаю Атторна, если это Атторн.

Она опять должна была признать, что он говорит правду. Цивилизация раски закончилась травмой от разрушения Кал-Хат-Тана, как она сама видела на экране. Хотя народ выжил, какой-то источник храбрости, гордости и честолюбия иссяк. Многое из того, что они знали в прошлые времена, теперь пропало.

Однако сейчас они стояли в месте Власти. Элосса не могла определить ее силу, как бы водящую пальцем по ее мысленному щиту и осторожно пытающуюся проникнуть внутрь, чтобы уяснить, что представляет собой Элосса. Надо уходить отсюда как можно скорее.

Девушка покачнулась: сквозь мысленный щит и как бы сквозь все ее тело пронесся крик. Где-то неподалеку юрт в смертельной опасности — такую последнюю мольбу бросают лишь в том случае, когда видят перед собой неминуемую смерть. Не раздумывая, она тут же опустила барьер и послала поисковый зов. Пришел другой, значительно менее сильный.

Откуда? Она повернулась к отверстию туннеля. Куда идти? Она послала незнакомцу настоятельную просьбу вести ее. В третий раз прозвучал зов, но не с той стороны, куда она смотрела, а позади. Элосса вновь обернулась к лицу на стене. Его глаза светились злобой. А зов шел из-за лица! Может, в каком-то древнем жертвоприношении здесь пролилась кровь юрта, и остались сильные эмоции, которые мог уловить другой юрт? Нет, первый зов был слишком живым. Не могла же она не чувствовать разницы между напоминанием о мертвом и мольбой, исходящей от живого? Где-то здесь был юрт, и ему грозила опасность. Позади стены со злобно открытым ртом Атторна.

Стэнс схватил ее за руку.

— Что это?

— Юрт, — рассеянно ответила Элосса; она так сосредоточилась на попытке проследить источник зла, что даже не стала освобождаться от нежелательного прикосновения раски. — Где-то здесь юрт в опасности.

Девушка опустилась на колени перед раскрытым ртом в стене, безрассудно посылая мысль-поиск.

Юрт! Но… что-то еще… худшее… раски? Трудно сказать. Она ткнула концом посоха в отверстие рта. Посох не встретил препятствия, рот был как бы вторым входом — но куда? Возможно, к другому пути через страшные пещеры. Надо узнать… Она закрыла глаза, собирая вернувшуюся к ней энергию. Где юрт?

Мысль ее не нашла сознания, но Элосса все еще была уверена, что тот самый первый крик не был ошибкой. Но где же тогда юрт?

Ее сосредоточенность была нарушена каким-то звуком. Она в испуге оглянулась. Стэнс покачивался, его руки вцепились в куртку на груди, а его лицо выражало такую смесь ярости и страха, что Элосса вскочила и выдернула посох из отверстия, готовая защищаться.

Стэнс качался из стороны в сторону, и у Элоссы было странное впечатление, что он сражается с кем-то, кого она не видит, с кем-то, кто, может быть, находится в нем самом. В уголках его искривленного рта показалась пена. Сначала Стэнс издавал хриплые звуки, потом сказал:

— Он убьет меня! Смерть небесным дьяволам! Смерть!

Он упал на колени, его руки со скрюченными пальцами, как бы не поддаваясь его контролю, тянулись к горлу Элоссы.

— Нет, — почти взвизгнул он, страшным усилием воли повернулся и ударил кулаком по верхней губе каменного рта. Раздался треск. На пальцах Стэнса выступила кровь, а лицо на стене осыпалось, как высохшая на солнце глина. Упала не только часть губы, на которую обрушился удар Стэнса, — из этой точки пошли вверх и вниз трещины. То, что казалось массивным камнем, крошками посыпалось на пол. Даже глаза разлетелись со звоном разбитого стекла и упали на пол блестящей пылью. Лица больше не было, лишь темное отверстие, куда не проникал свет факелов, отмечало место, где был рот бога — или дьявола.

С исчезновением этой маски изменилась и комната. Элосса выпрямилась с ощущением, что с плеч упал тяжелый груз, о существовании которого она до сих пор не подозревала. Это ушло зло, исчезло вместе с разрушенным лицом.

Стэнс, все еще стоя на коленях, дрожал всем телом. Но он поднял голову. Причина, исказившая его лицо, исчезла. По лицу раски прошла тень замешательства, а затем пришло самообладание.

— Оно хотело заставить меня убивать, — тихо сказал он. — Оно хотело пить кровь.

Элосса подняла осколок камня. Как странно, что единственный удар Стэнса вызвал такое полное разрушение. Осколок имел крепость камня; она попыталась, но не смогла раздавить его.

Она не понимала, что случилось, но все было явно к лучшему: отвечая на зов юрта, она должна была войти в Рот Атторна, а все ее инстинкты восставали против такого действия.

— Но ты не убил. Оно не управляло тобой, как ни старалось.

Она не представляла, что такое это «оно». В этом месте она готова была признать какую-то силу, вероятно, нематериальную, связанную с изображением лица, но не могла понять, почему хватило одного удара, чтобы все обратилось в прах. Может, это освобождение временное?

Стэнс смотрел на нее и хмурился.

— Я этого не понимаю. Но я — Стэнс из Дома Филбура и я не отвечаю на приказы призраков — злых призраков! — В его словах слышались гордость и вызов.

— Прекрасно, — охотно согласилась она, — но здесь дорога, по которой мы теперь пойдем.

У Элоссы не было ни малейшего желания ползти в это отверстие, но на ее расе лежало древнее принуждение — ни один крик о помощи, посланный от сознания к сознанию, не может остаться без внимания, — и она не могла отказаться.

Стэнс взял один из факелов и полез с ним в отверстие. Элосса, поколебавшись, взяла один из запасных, стоявших в углу, и последовала за Стэнсом.

Здесь факел светил более тускло, чем в пещере, потому что проход был узким и низким, они пробирались по нему ползком, и Стэнс загораживал свет своим телом. Но и видеть тут было нечего — гладкие закругленные стены и чистый, даже без пыли, каменный пол.

Элосса боролась с нарастающим беспокойством. Оно не было вроде бы беспричинным, как в пещере, ее со всех сторон окружал камень, и вес его пугал ее. Из памяти не выходило случившееся с каменным лицом: что если какой-нибудь неловкий толчок вызовет то же самое здесь и на них обрушится потолок или стены? Затем темная фигура Стэнса исчезла, но свет его факела, скрывшись на миг, тут же вернулся и вывел Элоссу из этого червячного прохода в более широкое пространство.

Здесь уже не было ни ровных стен, ни гладкого пола: это была природная пещера. Девушка стояла рядом с раски. Под их ногами лежали наносы песка и гравия. Видимо, когда-то здесь протекал подземный поток. Стэнс покачал факелом, но свет не дошел до потолка. Возможно, они находились на дне глубокой пропасти, стены которой были сильно повреждены, и в них не было никаких следов выхода.