Игра в классики на незнакомых планетах - Ина Голдин

– Света нет, – сказал кто-то.

На станции быстро холодало.

Шивон от нечего делать попыталась погонять стажеров по действиям лингвиста в экстремальной ситуации, но та же пустота сквозила в их ответах. В конце концов она засадила их за транскрипцию.

* * *

– Омела вызывает Центр. Я дежурный лингвист, отправляюсь делать внешний обход согласно инструкции. У пульта оставлен вахтенный робот.

– Счастливо прогуляться, дежурный.

– Спасибо, Центр.

* * *

Два стажера – юноша и девушка, оба земляне – увязались за ней, рассказывая, что профессор Сташефска уехала и забыла внести зачет в их последний список оценок. Так врать стеснялись, даже когда сама она, Шивон, была стажеркой.

– На чем завалились-то? – спросила она в конце концов.

– Профессор Сташефска решила, что мы мало работали в поле, – жалобно сказала девушка. На бейдже значилось «Лючия Морено».

– А вы вообще там были, стажер Морено?

– Я все время оставалась на станции. – Она опустила глаза. – Конечно, всякий раз места на вездеходе не хватает. Мы же не знали, что так получится…

– Отец меня убьет, – сказал юноша. – Впрочем, он убьет меня уже за Рикки, а если еще прибавить зачет…

– Рикки? – удивилась Шивон. – Кхм… Это он или она?

– Это ксено, – ответила за юношу Лючия.

«Вот вам и смешанные группы, – подумала Шивон с неожиданным злорадством. – Получили, что хотели».

– Вам будет очень трудно.

– Им уже, – сказала Лючия.

Они дошли до самых ворот станции, отгораживающих их от еще не прирученной неизвестности. За воротами – угрожающе-красивое небо, из бордового уже ставшее почти сизым, и темно-красный камень местных селений, напоминающих о выдуманных марсианских городах. А вот снега здесь не было и не будет никогда.

– Может, присядем? – сказала Шивон. – Здесь все равно лучше, чем внутри.

Они присели, прямо на камни – первые, просочившиеся на земную территорию, первые, оказавшие гостеприимство.

– Думаете, мы правда будем здесь жить, доктор Ни Леоч? – спросил мальчик.

Она пожала плечами:

– Мне почему-то кажется, что Омела нам не враждебна. Старые раны не ноют, понимаете? Я давно летаю, мне можно верить.

Стажеры замолчали так уважительно, что Шивон почувствовала себя динозавром.

– А вы были в зоне номер один? – спросила Лючия.

– Естественно.

– А вы видели ту пару, что живет отдельно? В тех… камнях за стенами?

Шивон кивнула. Мысли о той паре вызывали у нее печаль, но с какой-то стороны и обнадеживали. Двое, жившие за пределами Зоны, явно нагрешили, и их выставили прочь. Как по-человечески. Шивон даже разговаривала с ними, оба были любезны, но ничего значащего ей узнать не удалось.

– Психологи говорят, это как-то связано… с нарушением системы личных отношений. У нас бы сказали – сексуальных или даже брачных. Здесь это не совсем то… но для появления плода требуется определенная совместимость. Впрочем, вам это лучше расскажут биологи. – Она вдруг почувствовала себя учителем, объясняющим младшим классам про тычинки и пестики.

– Ох-х… – вздохнул мальчик, явно опять думая о Рикки – кем бы оно ни было.

– А правда, вовсе не похоже, что Рождество? – сказала Лючия.

* * *

– Центр, вызывает Лингвистическая станция Омелы. Мне обещали, что за моими стажерами прибудет катер не позже двадцати двух по местному. Сейчас уже двадцать три, катера нет. Может, вы поторопите его, пока они не транслитерировали всю станцию?

– Омела, это Центр. С вашим катером проблемы, в области Омелы заносы, у катера случился сдвиг по нейрофузе, и его затабулировало… в общем, его сейчас ищут. Как только найдут, отправят к вам.

– Я знаю кого-то, у кого сейчас будет сдвиг по нейрофузе, – печально сказала Шивон.

– Но ведь обещали! – негодовали собравшиеся в главном холле стажеры.

– Он должен был прийти!

– А вечеринка! Мы же не успеем!

– А как…

– И что мне делать с этими яслями? – вопросила Шивон.

– Почему вы у меня спрашиваете? Думаете, вы у меня одни такие? Ждите Деда Мороза, может, он отвезет их на санях?

– А не пойти ли вам, Центр?

– А не пойти ли вам, дежурный?

– О, ч-черт, – сказала Шивон. – Теперь я потеряла картинку.

* * *

Ей только удалось загнать стажеров в аудиторию под присмотром очумевшего от документов Лорана, который сразу начал травить им байки, как замигала кнопка внешнего вторжения. Лючия ходила за ней, как приклеенная, – видно, все надеялась на зачет.

– Доктор Ни Леоч, у нас гости, – сказал дежурный робот.

Она узнала их сразу. Те самые, живущие за пределами города. Совпадение точь-в-точь для рождественской ночи. Один из них держался странно: вздрагивал, переливался, тревожно менял цвета. Другой смотрел на Шивон так виновато, что она сразу поняла: что-то не так.

– Ваш… партнер… болен? – спросила она у второго. Тот по-человечески помотал головой и сказал что-то непонятное. Повторил несколько раз, но традуктор не уловил.

В этот момент внезапно позеленевший партнер тихо съехал на пол «предбанника».

Шивон велела роботам тащить его в главный холл. И позвать доктора Дюпре.

– У нас экстренная ситуация.

Под ногами у нее путалась Лючия.

По опыту Шивон знала: если праздничной ночью нужен врач, лучше вызывать гагаринцев.

У гагаринцев ответили сразу:

– Сестра Харриет, ЗАМ. Станция, я вас не вижу!

– Нас никто не видит, – сказала Шивон. – У нас заносы, кажется, картинку обрубило напрочь. Сестра, у нас тут проблемы.

– Какого он цвета? – потребовала Харриет, когда Шивон ей рассказала.

– Цвета? Ах ты… – Шивон велела роботам переключить весь свет на главный холл. Стало легче. – Зеленого с голубым. Голова темно-синяя.

– Это самка. В смысле, то, что мы называем самкой. Так… Шивон… посмотрите, есть у нее на боку нарост?

– Н-нарост? – Она всегда боялась трогать инопланетян руками. – Секунду.

В этот момент партнер «самки» разразился жаркой и длинной речью, из которой выкрученный на полную мощь традуктор не понял не слова.

– Стажер Морено! Вы когда-нибудь пользовались ИЭ-сканером?

– Я… ну…

– Неважно! Сканер в третьем ящике, живо! Все будет хорошо, – успокаивала она «самца». Тот, похоже, страдал синдромом Туретта в тяжелой форме и не слышал ничего, что говорила Шивон.