Плоть и кости - Джонатан Мэйберри

— Скажи мне что-нибудь, о, всемогущий мудрец, — наконец произнес Бенни. — У тебя когда-нибудь было слишком много мыслей в голове?

Чонг открыл рот, собираясь изречь что-нибудь забавное и остроумное, но остановился и несколько секунд смотрел в лицо Бенни. А затем снова уставился на лица мертвецов.

После долгой паузы он наконец ответил:

— Все время, старик. Все чертово время.

Они еще некоторое время молчали, прежде чем снова заговорить.

— Недавно… ты сказал, что видел женщину? — спросил Чонг. — И что произошло?

Бенни все подробно рассказал. И о том, как незнакомка дунула в беззвучный свисток, и о том, что зомби не тронули ее. Когда он закончил свой рассказ, на лице Чонга промелькнула легкая улыбка.

Бенни вздохнул:

— Ну же, говори, что думаешь.

— Да ты свихнулся.

— Спасибо.

— Свисток?

— Да.

— И… на что похоже? На собачий свисток?

Бенни заворчал. Это как-то не пришло ему в голову.

У мистера Лафферти, владельца универсального магазина, был свисток для собак. И звук этого свистка тоже невозможно было различить.

— Возможно, — ответил Бенни. — Эта штука напоминала собачий свисток.

— Чтобы зазывать зомби?

— Я не говорил, что она зазывала зомби. Я рассказываю о том, что видел.

— Хорошо, — откликнулся Чонг.

— Хорошо, — сказал Бенни.

Они снова уставились на живых мертвецов.

— А теперь серьезный вопрос, — сказал Чонг, — так что не бей меня.

— Ладно.

— Каково это было там, внизу? Ужасно?

— Это было ужасно.

— Ты… в порядке?

Бенни пожал плечами.

— Видел быстроногих? — спросил Чонг.

— Парочку.

— Боже.

— Да уж.

Всю свою жизнь они сталкивались только с одним видом живых мертвецов. Медленными, тупыми, шаркающими зомби. Это было в порядке вещей — зомби как зомби. Но за последний месяц, когда Бенни и Никс направлялись в Геймленд, им пришлось столкнуться с живыми мертвецами, которые двигались гораздо быстрее остальных. Конечно, не так быстро, как живой человек, но по крайней мере в два раза быстрее любого зомби, о котором Бенни доводилось слышать.

И этот отвратительный факт стал еще одной дополнительной новостью о зомби, менявшей привычное представление Бенни об окружающем мире. Люди в их городе сумели так долго продержаться, потому что знали, что могут зомби и что им не по силам. Это знание не делало живых мертвецов менее опасными, но увеличивало шансы на выживание в новом мире.

Теперь же все изменилось. Теперь нельзя было полностью полагаться на прежние знания о живых мертвецах. Многие зомби стали гораздо проворнее. И те немногие преимущества, которыми люди обладали над живыми мертвецами, похоже, начинали рассыпаться в прах.

А что, если мертвые начнут думать? Их было семь миллиардов, а живых людей едва хватало, чтобы заселить небольшой городок.

Они еще долго стояли, погрузившись в раздумья. Зомби таращились на них мертвыми глазами. Птицы щебетали в ветвях деревьев за спиной у Бенни, но высоко в небе, над расщелиной, тоже угадывалось какое-то движение. Прикрыв глаза ладонью, Бенни всматривался в даль, заметив дюжину огромных черных птиц, нарезавших большие круги в дальнем конце поля. Заметив, куда он смотрит, Чонг тоже прикрыл глаза рукой и принялся вглядываться в том же направлении. Обернувшись, он заметил, что еще больше птиц вьется над лесом у них за спиной.

— Грифы, — заявил Чонг.

— Знаю.

Они наблюдали, как черные уродливые птицы бесшумно скользили в воздушных потоках над бесконечными зелеными пространствами мексиканских сосен.

— Сегодня их слишком много, — сказал Чонг. — Похоже, что они повсюду.

Бенни взглянул на него. Он вдруг ощутил, что кровь отливает у него от лица.

— О черт…

— Да. Птицы-падальщики не едят зомби…

— …тогда почему они здесь кружат? — закончил за него Бенни.

Одной из больших загадок на просторах «Руин» был тот факт, что хищники не трогали зомби, хотя те и распространяли запах гниения. Никто не мог этого понять, и как сказал владелец магазина мистер Лафферти: «Очень жаль, потому что через месяц у нас появилось бы несметное количество жирных ворон и не осталось бы ни одного зомби».

— Там что-то мертвое, — сказал Чонг.

— Я лучше разбужу Никс, — откликнулся Бенни.

Стиснув кулаки, Лайла сердито стерла слезы с лица и гневно огляделась, готовясь устроить взбучку любому, кто стал свидетелем ее отчаяния. Она терпеть не могла любое проявление слабости. Она не прощала этого ни своим друзьям, ни себе и ни за что бы не позволила бы.

Особенно после того, что произошло месяц назад. Когда Том вывел их из города, их группа разделилась. Чонг, терзаемый чувством вины за то, что невольно стал причиной уродливого шрама на лице Никс, ощущая себя городским увальнем, которым он, в сущности, и был, убежал неизвестно куда, и Тому пришлось искать его. В ту ночь, когда Никс, Бенни и Лайла ждали возвращения Тома в заброшенном помещении заправки, где останавливались бродячие монахи, на них напали полчища зомби. Сотни тысяч живых мертвецов, гораздо больше, чем кто-то из них видел со времен Первой ночи. За несколько мгновений до их нападения Лайла спорила с Бенни, который обвинил ее в том, что она намеренно игнорирует Чонга, высмеивая его чувства к ней. И это было обидно, потому что оказалось чистой правдой. Лайла по-своему любила Чонга, но он был самым слабым и наименее подготовленным в их команде. Он совсем не подходил для жизни на просторах «Руин». И когда зомби накинулись на них, Лайла запаниковала и бросилась бежать. Паника охватила ее впервые с той ужасной ночи, когда ей удалось сбежать из Геймленда и пришлось навсегда упокоить Энни. Она отшвырнула копье и, не разбирая дороги, ринулась в темноту. Даже сейчас она не могла вспомнить, о чем тогда думала. И вообще думала ли она о чем-то. Она помнила лишь, что мчалась сквозь кромешный мрак.

Осознание пришло к ней гораздо позднее. Очнувшись, она обнаружила, что лежит, свернувшись калачиком на земле, слабая и несчастная. Ей несказанно повезло остаться в живых. Зомби не нашли Лайлу, но зато ее отыскал странный отшельник, живший в горах, Зеленый человек. Он не причинил ей вреда, как раз наоборот — проявил доброту и терпение и помог выяснить, в какой момент она лишилась своей внутренней силы. Он также беседовал с ней о любви, ответственности, о чувстве вины и о выборе, который приходится делать всем людям.

В тот день Лайла несколько раз плакала. И плакала еще сильнее в ту ночь, когда это чудовище проповедник Джек выстрелил Тому Имуре в спину. И казалось совершенно неважным, что тогда перестали существовать и проповедник Джек, и сам Геймленд. Ведь Том Имура погиб. Лайла прижималась к его руке, чувствуя, как последние силы покидают его. Даже сейчас, спустя месяц, ее сердце разрывалось при воспоминании о той ночи.