Учись слушать. Серфинг на радиоволне - Марина Москвина

Я же – под композицию Свиридова «Время, вперед!» – сообщала всерьез, не шутя, без скидки на возраст и умственное развитие радиослушателей:

– Космиты или местные? – вот он, краеугольный камень уфологии. Возможно, мы не одни на этой Земле, а НЛО – живая земная цивилизация, более древняя и высокая – словом, параллельные миры, поэтому мы с ними в большинстве своем не сталкиваемся. Только иногда они заглядывают к нам в окошко и тут же прячутся…

На что писатель Саша Дорофеев (он вскоре уехал в Мексику, прожил там много лет, теперь вернулся в Москву и очень полюбил гулять по Эльдорадовскому переулку), памятуя о моем пристрастии к разным неопознанным объектам, рассказывал, покуривая трубочку:

– Мой товарищ просыпается утром, а у него по груди кто-то бегает. Пригляделся, а это маленькие милиционеры. Он им: кыш, кыш! А они все равно. Тогда он согнал их с груди и платочек расстелил. Они сбежались, а он раз! – платочек и завязал. И несет их в милицию к самому главному начальнику. «Что, – говорит, – распустили сотрудников?» – «А в чем дело?» – «Бегают, – говорит, – по груди». – «Как так?» – «А вот так!» Платочек на стол и развязывает. Тот говорит: «Обождите, товарищ. Я с ними мигом разберусь». Вышел, возвращается с двумя милиционерами. Те моего товарища к стулу привязали и в психбольницу увезли.

– И ничего в этом нет хорошего, – отвечала я Дорофееву. – Люди не дают себе труда проникнуть в мир другого человека, отозваться на его надежды и чаяния. То, что тебе представляется непрошибаемой материей, для твоего брата или свата – всего лишь ночной зефир струит эфир…

Так устроен глаз человека, мы видим малую толику мира, нам не по силам выдержать это зрелище во всей полноте и разнообразии. Но уже древние мудрецы отлично знали: существует не только видимый мир, но и невидимый, тонкий, и мы находимся в таинственной связи с ним, хотим этого или нет.

Раньше все миры были переплетены, никто ни от кого не прятался. Существа иных измерений и цивилизаций открывались взору первобытных славян, египтян, греков, средиземноморцев, индусов – люди воспринимали их естественным образом, как предвечные духовные силы ветра, грома, дождя, жизни, смерти, плодородия…

– Теперь не тот, конечно, период, – докладывала я весомо и авторитетно. – В нашей повседневной жизни потусторонние герои не слишком бросаются в глаза, но и сейчас они вполне могут сфотографироваться на фоне памятника Пушкину или… Пизанской башни. Это подтверждают радиолокаторы, кинокамеры и даже обычные фотоаппараты.

Неподалеку от Генуи, в пустынной местности Аренцано, итальянский исследователь Лучиано Бокконе устроил фотолабораторию и оснастил ее сверхчувствительной аппаратурой, которая чутко реагировала на разные излучения, электромагнитные и гравитационные поля. Как только приборы отмечали что-то не в природе вещей (или собака залает, а никого нет), Лучиано – щелк! И сфотографирует. Правда, он снимал в невидимом глазу спектре – инфракрасном.

За три года наблюдений пустого пространства вокруг уединенного холма ученый обнаружил какие-то странные формы жизни, реальные и разумные, в виде тающих облаков и неясных сгустков, плотных и непрозрачных, огромных амеб, висящих в воздухе, мифических животных – крылатых грифонов и даже светящиеся фигуры, своими очертаниями напоминающие человеческие.

– Они излучают свет, тепло, – поражался Бокконе, – обладают магнитными свойствами. Какая-то особая, не биологическая форма жизни, но плазменная или эфирная – легкая, воздушная. Возможно, это самые первые разумные обитатели Земли, пришедшие из незапамятного прошлого планеты…

Эти творения упоминаются в древних письменах индейцев тольтеков. Тольтеки называли себя «видящими». Они оставили свидетельства о том, что Землю населяет бесчисленное множество «великих полос или диапазонов эманаций», организующих материю.

«Видящий» Константин Циолковский тоже вел наблюдения в невидимых диапазонах: «Материя не сразу появилась такой плотности, как сейчас, – записывал он в дневниках. – Были стадии несравненно более разреженной материи. Она могла создать существа, нам сейчас недоступные, невидимые. ‹…› Сколько прошло эпох, сколько возможностей для образования разумных существ, непостижимых для нас! Каково их влияние на нас, каковы их отношения между собой, мы не знаем».

Могу вообразить, как был ошарашен прозревший синьор Лучиано, стоя одиноко на холме, когда увидел, что вокруг бурлит жизнь! В двух шагах от него скользили по земле и летали на разных высотах «грифоны». Они стремительно катились под гору или неподвижно висели в небе над Генуей, взлетали и приземлялись. А то вдруг вытягивались, словно герои Льюиса Кэрролла, и, превратившись в гигантских дельфинов, гонялись за самолетами.

Он их назвал неоптеродактили – новые птеродактили. Если захотят – они видимые, не захотят – невидимые. А собаки с кошками видят их всегда, по крайней мере чуют.

(Лакки порою просыпался на рассвете и долго тревожно вглядывался в небо. Наверное, перед моим окном в этот миг на восходе солнца пролетали неоптеродактили. И Лакки их видел.)

Эх, жаль, я не могла взять интервью у славного Лучиано, побывать у него в лаборатории на вершине холма (могу вообразить, какой с высоты холма открывался вид на Генуэзский залив!), поглядеть вокруг сквозь изобретенную им оптику. Вот что было полностью нереально в советские времена: сорваться, поехать в Италию, встретиться с кем захочешь, побыть там в свое удовольствие…

Но жизнь такая интересная штука! Не прошло и десяти лет, как я познакомилась с нашим русским ученым, который независимо от итальянца Бокконе изобрел аппаратуру, способную фиксировать жизнь невидимок.

Случилось это так. Я же все время выступаю. Дети, дети!.. Библиотеки, школы, клубы, дома культуры, кинотеатры – огромные залы детей. А тут «Открытое общество» имени дедушки Сороса наладило гастроли детских писателей по всей России.

– Поехали развеяться в Нижний Тагил? – звала меня с собой предводитель наших походов, заведующая детским читальным залом Библиотеки иностранной литературы Ольга Мяэотс.

Еще она говорила:

– Ну, что? Махнем в Томск, отведем душу?

Проехали-пролетели всю Сибирь, Урал, Заполярье, Камчатку, Сахалин…

Воронеж не входил в наши производственные планы до тех пор, пока мне в руки случайно не попал журнал, где я прочитала, что именно в Воронеже геофизику, фотографу, кинолюбителю Генриху Силанову удалось запечатлеть на пленке полупрозрачных существ, парящих в атмосфере.

Все началось в Новохоперском районе под Воронежем, куда каждое лето Генрих Силанов привозил группу исследователей разных необычных явлений. Там знакомые летчики из Борисоглебского летного училища попросили Силанова помочь им разобраться с летающими объектами, которые часто во время учебных полетов преследуют самолеты. Причем ведут себя эти небесные хулиганы весьма логично: в точности повторяют траекторию самолета и нарочно мешают посадке.

Когда выяснилось, что в Воронеже проживает русский Лучиано Бокконе, я стала туда проситься. Несколько дней мы с Ольгой Мяэотс и поэтом Тимом Собакиным ударно выступали перед воронежской публикой. Наконец нам раздобыли адрес и телефон местного исследователя неопознанных летающих объектов Генриха Силанова.